Наталья Медянская - Ночь упавшей звезды
Вот я уже на влажном от начавшегося дождя подоконнике.
А вот -- скользнула вниз по плющу, ноги упираются в выбоины каменной кладки, а руки цепляются за мокрые плети... Дождь брызжет на лицо...
Сумка тоже осталась в покоях. Плевать! Выживу...
-- Сбежала! -- заорал Сианн, и, похоже, перемахнув подоконник, последовал за мной, потому как плющ встряхнуло, и на меня обрушилось с листьев с полведра воды. Когда молчал гром и в ливне наступал секундный перерыв, слышались стоны и ругательства -- потянутое плечо моему преследователю явно мешало.
-- Мгла! -- опять донеслось сверху. Плющ, надо сказать, без того весьма ободранный, еще сильнее затрясся и захрустел, у виска просвистела горсть щебня: это к любителями скалолазанья присоединился старший мевретт. Чокнутая семейка!
Я заторопилась, сорвалась и, пролетев пару ярдов, больно ударилась ступнями о брусчатку.
Внутренний двор теперь еще больше походил на колодец: вовсю кипел и ярился дождь, клекотал в водостоках, и небо над квадратным проломом то и дело прорезали молнии, за которыми тут же гулко и басовито неслись громовые раскаты. Я мельком глянула на освещенное окно покоя, который покинула минуту назад, на преследователей, одолевающих проделанный мною путь. И поспешно отступила под внешнюю лестницу, забыв пригнуться и больно приложившись затылком.
Мой стон очень вовремя заглушило громом. Присев, я наблюдала, как Сианн соскочил на землю и, схватившись за плечо, ежась под дробящими каплями, собрался кинуться к воротам. Но тут, ломая стебли и обдирая листья, почти ему на голову рухнул Одрин и упал на бок.
Я с трудом подавила в себе желание кинуться к бедняге. За меня это сделал Алиелор. Помог Мадре подняться:
-- Отец, вы в порядке?
-- А как ты думаешь?
-- Головой.
-- Понятно.
Старший мевретт поплевал на ладони. Ну еще бы, горят небось после спуска, неженка! Потер ушибленный локоть и отряхнул колени -- в такой дождь, как по мне, действие излишнее: что меньше дюйма -- то не грязь, что больше -- само отвалится. Кинул взгляд в мою сторону, заставив отпрянуть.
-- И кто мне может объяснить, почему мы по плющу лезли, если лестница рядом?
-- Не знаю.
-- Зараза! Девица эта...
На себя бы посмотрел, белобрысый...
После этого элвилин повели себя, как потерявшие след гончие. Мевретт Сианн невероятно красивым и невероятно пронзительным голосом убеждал стражников, которым и так-то приходилось солоно в непогоду, что я пробежала мимо них сквозь ворота, перелезла через стену или даже просочилась насквозь, и, похоже, окончательно лишил последних уверенности в себе. Мадре, кряхтя и хромая, пошел, было, вслед за Сианном. Потом передумал и двинулся в обход двора, бранясь и кляня на чем свет стоит этих сумасшедших эгоистичных баб, которые вместо того, чтобы сидеть над пяльцами, скачут по лужам и норовят попасть под удар молнии.
Потом мевретты встретились снова. Разгребая ногами воду и оскальзываясь, раза три обогнули фонтан и пинию, дергаясь от льющейся сверху воды.
Потом, задирая головы и громко ругаясь и отплевываясь, осмотрели крону.
Потом заглянули в фонтан и даже пошарили в нем невесть откуда взятой палкой.
Потом снова сходили к воротам и развернули к себе донельзя несчастного стражника:
-- Так ты точно? Никто не выходил?
-- Н-нет, меврет...ты. Входил только.
Я мирно и почти счастливо наблюдала за папой с сыном в щель между ступеньками. Мне было значительно суше и уютнее, чем им. Под лестницу они заглянуть все еще не удосужились.
-- Кто входил?!
-- Этот... как его... Себастьян Лери Морион.
-- Что, целых трое?!
-- Не, я один, но хорошего человека должно быть много.
"Хорошим человеком" оказался тощенький мальчишка, взъерошенный и мокрый насквозь, чем-то похожий на ежа. Я рассмотрела его при вспышке молнии, когда троица подошла поближе. Он был на пару голов ниже рослых мевреттов и весь какой-то неопределенный: волосы изжелта-серые, глаза серо-голубые, мордашка сонная; сероватые, насквозь мокрые штаны и рубаха облепили костлявое тело, а босые ноги недовольно разгоняли воду под собой. Мадре смерил Сябика хмурым взглядом, но обратился почему-то к сыну:
-- Вот что, Алиелор. Еще одного давнего я не вынесу.
Сианн, словно защищая, положил руку мальчишке на плечо:
-- Он помог мне договориться с симураном.
-- И тот его не съел?
Старший мевретт сердито фыркнул.
А Сябик совершенно беззастенчиво перевел глаза с одного элвилин на другого:
-- А-а... собственно, чего это вы тут делаете?
-- Грибы собираем, -- фыркнул Сианн.
-- Пра-авда? -- костлявый стремительно облизнулся длинным розовым языком. -- Они тока назавтра после дождя бывают. Или даже через два... дня. А ветчина того... вкуснее...
Лицо Одрина вытянулось, он привалился к стене рядом с полуподвальной дверью, поджав поврежденную ногу.
-- От... мевретт Мадре, а открыть портал она не могла?
Отец Сианна скорбно постучал себя кулаком по лбу:
-- В Дальнолесье?!
-- А я не знаю, я тут три дня всего, -- окрысился темноволосый.
-- И до этого лет сто пятьдесят. Мог бы и вспомнить, что в дольмены тут не действуют. Да и волшебства в этой не...
-- Э-э, а почему у вас плющ поломанный? -- скучающий Сябик, широко зевая, потянул на себя измочаленную плеть. -- Это ваш "гриб" по нему лазал, да?
Мевретты смущенно переглянулись и закашлялись.
-- Так что будем делать? Пошлем летавок по селениям и на заставы? Снова спросим деревья? Или попробуем искать ее магией?
Тут в который раз сверкнула молния, разорвав тяжелую подушку туч, придавившую Твиллег, и телегой по брусчатке зарокотал гром. Мадре хмыкнул:
-- Летавки в грозу не летают. А магией? Боюсь, я не в форме.
-- А я так вообще не умею, -- Сианн отвел налипшие волосы с безупречного лба. -- Вот же выбрала время, рыжая! -- изрек едва ли не с гордостью за меня.
-- Рыжая? -- заинтересовался мальчишка. -- Сандра Талька, что ли? Люб и Велит тоже рыжие...
-- А Звингард по плющу не лазает, -- протянул старший мевретт темнее тучи.
-- Потому что умный?
-- Потому что плющ не выдержит, -- фыркнул Алиелор.
Похоже, что делать дальше, преследователи не знали. Нет, до чего все же приятно поставить в тупик двоих взрослых мужиков и одного маленького! Ликование сменилось болезненным стоном: я еще раз врубилась в ступеньку головой.
Тут как раз случился перерыв в дожде, и Мадре настороженно уставился в мою сторону. Себастьян Лери вскинул голову, тоже вслушиваясь:
-- Мне мерещится, или там кто-то есть?
-- Не знаю... Шорох. И всхлип. Ты тоже слышал?
Я как можно глубже забилась под лестницу и постаралась не дышать. Слезы бежали по лицу, смешиваясь с дождем.
