Кристи Голден - Рождение Орды
Тут в голову владыки демонов пришла новая мысль. В самом деле, уже много раз войско находило лишь следы — а уничтожение миров, сладостное избиение их примитивных жителей, хоть и утешало уязвленную гордость, жажду мести не утоляло.
Нет, сейчас торопиться не нужно. Талгат отправится не во главе Пылающего Легиона. Из троих вождей эредаров Велен был сильнейшим и мудрейшим, полнее всего постигшим магию и науки.
Едва ли прежний друг всего за несколько веков, заполненных бегством, расслабился и потерял бдительность. Скорее, он всегда начеку и перед лицом очевидной угрозы тут же скроется.
А если угроза будет менее очевидной?
— Талгат, исследуй этот мир для меня!
— Господин? — Мысли Талгата остались связными и спокойными, но выдавали удивление.
— Раньше мы отправляли войско — и напрасно. Возможно, сейчас лучше отправиться одному — тому, в чьей верности нет ни малейших сомнений.
Кил'джеден ощутил, как гордость и благодарность за доверие смешиваются в Талгатовых мыслях с неловкостью и страхом.
— Врага можно уничтожить и не силой оружия. Временами как раз без оружия лучше и обойтись.
— И вы хотите, чтоб я отыскал путь уничтожить их, не прибегая к нашему оружию?
— Именно. Отправляйся в этот мир один, исследуй, изучай, выясни, там ли изгнанники, а если там, в каком состоянии. Вызнай, чем они живут, успокоились ли, уподобились ли сонным животным в стойлах — или они упруги, легки и поджары, подобно хищникам. Каков тот мир, кем населен, есть ли там разум, каковы там животные, времена года, очертания земель. Исследуй, но без приказа не делай ничего.
— Конечно, мой господин, я немедленно начну подготовку к путешествию.
Какой образцовый слуга! Разумный, исполнительный, никогда не подводивший. Хоть и сконфужен, и озадачен — все равно готов выполнять приказ. Не подведет и сейчас.
Лицо Кил'джедена, хоть и мало напоминало прежнее, все еще могло исказиться в подобии улыбки.
Как и весь его народ, Дуротан начал упражняться с оружием с шестилетнего возраста, когда стал достаточно сильным и рослым. Орки от природы ловко управляются с оружием. В двенадцать он уже участвовал в охотах, а теперь, после посвящения во взрослые, мог присоединиться к охоте на огров и их чудовищных, противоестественных хозяев — гроннов. В этом году на осеннем Кош'харге он остался у костров со взрослыми, когда детей услали спать. Как они на пару с Оргримом выяснили уже давно, ночные разговоры взрослых у костров были на диво скучными.
Однако для внимательного и чуткого Дуротана было очень интересно наблюдать и общаться с теми, чьи имена знал много лет, но кто с ним, как с ребенком, почти не разговаривал. Вот Мамаша Кашур — она хоть и из его клана, а он так мало про нее знал раньше… ее ведь очень уважают другие шаманы, высоко она среди них стоит. Еще первой ночью праздника увидел ее: сидит у костра, завернувшись в одеяло, сама — кости да кожа, хрупкая, согнутая старостью. Почему-то Дуротан знал, непонятно откуда: этот Кош'харг для нее — последний. Знание это удручило куда больше, чем он ожидал.
Рядом с нею, куда моложе ее, но все же старше Дуротановых родителей, сидел ученик, Дрек'Тар.
Дуротан не часто говорил с ним, но очень уважал за острый язык и проницательность. Завтра шаманы уйдут встречаться с предками в пещере Священной горы. Жутко там — вспомнишь и вздрогнешь. Тот ледяной сквозняк у щеки — должно быть, вовсе не обычный ветер.
Дуротановы карие глаза внимательно рассматривали собравшихся. Вон там, поодаль, Гром Адский Крик, молодой и слегка оголтелый вождь клана Песни Войны. Всего на пару лет старше Дуротана с Оргримом, а уже вождь. Поговаривали, не совсем чисто было со смертью старого вождя и Громовым восхождением к главенству, но ведь клан признал его. Неудивительно — хоть и молодой, Гром выглядел устрашающе, особенно в мерцающем, зыбком свете костра. Густые черные волосы спадали на спину, угрожающе выпятилась черная нижняя челюсть — ее вытатуировали в черноту после того, как он стал вождем. На шее — ожерелье из костей, у Песни Войны было в обычае вешать на шею молодому воину кости его первой жертвы, изукрашенные рунными заклятьями.
Рядом с Громом — огромный Чернорук из клана Черной Горы. За ним, молчаливо жуя, следует вождь Изувеченной Длани — Каргат Острорук.
Вместо кисти у него из запястья торчит вделанный секач. Как глянешь на блики пламени по лезвию, не по себе становится, даром что взрослый. Рядом — Кил рог Мертвоглаз, вождь клана Кровавой Глазницы. Мертвоглаз — не родовое имя, сам его взял. Здоровый глаз Килрога рыскал, оглядывая собравшихся. Второй же, в самом деле мертвый, измятый, покалеченный, торчал в изуродованной глазнице. Насколько Гром был молод для вождя, настолько Килрог — стар. Но вопреки годам и потрепанному виду, Килрог не собирался прощаться ни с жизнью, ни с властью.
Жуткий народец. Дуротан глянул дальше: слева от Дрек'Тара — знаменитый Нер'зул, шаман клана Призрачной Луны.
Сколько Дуротан себя помнил, Нер'зул всегда был главой оркских шаманов. Однажды Дуротана пустили на охоту, в которой участвовал Нер'зул.
Молодой орк видел: мастерство Нер'зула просто невероятно! Пока остальные пыхтели и старались, заклиная стихии — пусть и мощно, но неуклюже, — тот стоял неподвижно. По одному его слову сотрясалась земля, молния ударяла с небес туда, куда он указывал. Огонь, вода, ветер и земля, и даже уклончивый дух глухомани были ему друзьями и верными соратниками. Конечно, охотникам не доводилось видеть, как он говорит с предками, — лишь шаманы могут быть тому свидетелями. Но ясно ведь: если бы предки не благоволили Hep'зулу, как смог бы он все это время выказывать такую силу?
Нер'зулов ученик, однако, Дуротану не понравился. Оргрим, сидевший рядом с другом и заметивший, куда тот смотрит, наклонился и прошептал на ухо: «Думаю, Гул'дан лучше бы послужил своему клану, если б его на охоте наживкой выставили».
Дуротан отвернулся, чтоб не заметили улыбки. Не знал, какая шаманская сила у Гул'дана, но раз Нер'зул взял его в ученики и наследники, значит, сила есть, и немалая. Но с виду Гул'дан уважения не вызывал: мелкий, квелый, мягкотелый, с короткой пушистой бородкой — вовсе не оркский идеал бойца. Но если по справедливости, для важных и нужных дел вовсе не обязательно быть героем.
— Ты туда глянь — вот это точно прирожденный боец!
Дуротан глянул — и едва челюсть не отвисла.
Правду друг сказал! Какая она стройная, высокая, а мышцы так и играют под смуглой кожей!
Вот протянула руку, срезала кус мяса с жарящейся туши талбука — ах, отрада глаз! Красота, сила, грация — нигде такого не видел. Движется как волчица, изящно, точно, смертоносно, клыки хоть и маленькие, но заточены до убийственной остроты. Длинные черные волосы собраны в красивую косу.
