Джон Норман - Убийца Гора
Кернус, усмехнувшись, указал на меня, жестом приказывая девушке обернуться.
Едва она взглянула в мою сторону, как на лице её отразился неописуемый ужас, глаза широко открылись, а руки сами потянулись к застывшим в немом крике губам, словно она только сейчас заметила мое присутствие и это наполнило её безудержным страхом. Она была великолепной актрисой.
– Это он! – дрожа, воскликнула она.
– Кто? – с невинным видом поинтересовался Кернус.
Я стал подозревать, что моя ставка на своеобразно понимаемое многими рабовладельцами чувство юмора начинает, по-видимому, приносить свои плоды Элизабет уронила голову на пол.
– Пожалуйста, хозяин! – зарыдала она. – Это он, тот убийца, который схватил меня на улице и заставил идти с ним в таверну Спиндиуса! Защитите меня, хозяин! Прошу вас, защитите!
– Это та самая рабыня, которую вы заставили проводить вас в таверну Спиндиуса? – сурово обратился ко мне Кернус.
– Думаю, та самая, – согласился я.
– Ненавистное животное! – застонала Элизабет.
– Бедная маленькая рабыня, – притворно посочувствовал Кернус. – Он что, был груб с тобой?
– Да! – со сверкающими от негодования глазами воскликнула она. – Да!
Даже я не мог не признать, насколько Элизабет великолепная актриса. Пожалуй, она была столь же умна и талантлива, сколь и красива. Оставалось только надеяться, что она не переусердствует в разыгрываемой ею трагической сцене, иначе гореть мне тогда в чане с кипящим тарларионовым жиром.
– Ты хочешь, чтобы он был наказан? – участливым тоном поинтересовался Кернус.
Элизабет бросила на него полный благодарности взгляд и дрожащими губами, размазывая по щекам слезы, быстро запричитала:
– Да! Да, хозяин! Пожалуйста, накажите его! Накажите!
– Хорошо, – согласился Кернус. – Я накажу его тем, что пошлю в его комнату не прошедшую обучение рабыню.
На лице Элизабет отразилось полнейшее недоумение.
Кернус обернулся к Капрусу.
– В свободное от обучения время номер плюс четыре плюс три будет следить за чистотой в комнатах убийцы, – сказал он.
Кивнув, Капрус сделал пометку на листе бумаги.
– Нет! – застонала Элизабет. – Прошу вас, хозяин, нет!
– Возможно, – ответил Кернус, – если твои занятия будут продвигаться успешно, через несколько месяцев тебе будет разрешено перейти в другие комнаты.
Элизабет, рыдая, распростерлась на каменном полу.
– Пусть это послужит для тебя стимулом к прилежанию, маленькая рабыня, – заметил Кернус.
Я запрокинул голову и громко захохотал, Кернус также весело рассмеялся, похлопывая руками по подлокотникам своего царственного кресла, а вслед за нами дружно загоготали его охранники. Вволю навеселившись, я коротко поклонился затейливому на развлечения рабовладельцу и вслед за одним из его охранников направился в отведенные для меня комнаты.
Глава 5. В ДОМЕ КЕРНУСА
Устроившись рядом со мной на корточках в традиционной для горианских женщин манере, Элизабет весело смеялась и хлопала от радости по коленям.
Я тоже был доволен.
– До чего гладко все прошло! – смеялась она. – Но Велла, бедная Велла вынуждена теперь следить за чистотой в комнатах убийцы!
– Не смейся так громко! – предупредил её я, в радостном волнении расхаживая по комнате.
Закрыв за собой тяжелую деревянную дверь, я запер её на двойной засов. Без такого засова дверь можно было открыть снаружи с помощью шнурка, продернутого сквозь отверстие щеколды, концы которого свисали с наружной стороны двери. Без такого шнурка открыть дверь было невозможно, и её пришлось бы ломать.
Я хорошо усвоил это и впоследствии, выходя из комнаты, всегда просовывал концы шнурка наружу. Недостаток подобного запора заключается в том, что в отсутствие хозяина любой может проникнуть в комнату, обыскать её или находиться в ней в качестве непрошеного гостя. Поэтому ценные вещи в комнатах обычно хранятся в тяжелых, обитых железом, привинченных к стене и накрепко запертых сундуках. Большинство же дверей здесь были снабжены, как правило, замками ручной работы, часто выполненными с большим мастерством, установленными в центре двери и запирающимися с помощью громоздких задвижек. Интересно, что, хотя большинство подобных замков и делается вручную, все они довольно однотипны и относятся к разновидности стержневых, в которых задвижка фиксируется несколькими прочными, входящими в неё стержнями разной длины. Когда ключ вставляется, стержни поднимаются к поверхности задвижки, освобождая её, а когда ключ проворачивается, задвижка открывается. Существуют, правда, и другие разновидности запоров, наиболее распространенными из них являются дисковые замки, в которых роль запирающего устройства выполняют не стержни, а диски.
На такие же замки стержневого или дискового типа, но гораздо меньших размеров запираются и ошейники девушек-рабынь. В этих замках шесть стержней или дисков, каждому из которых соответствует своя буква в горианском слове, означающем «рабыня». У раба редко бывает ошейник с замком. Обычно железная полоса вокруг его шеи заклепывается. Мужчины-рабы часто работают в цепях, скованные по несколько человек. В некоторых городах, включая и Ар, почти невозможно встретить незакованного раба. Их, кстати, значительно меньше, чем рабынь: захваченная женщина, как правило, получает ошейник, а мужчина – меч в грудь. К тому же тщательно подготовленные, хорошо организованные и управляемые походы за рабами в другие города почти всегда имеют своей целью захват женщин. Обычно после налета на цилиндр все перегородки в нем проламываются, а комнаты подвергаются разграблению с захватом золота и женщин. Мужчин убивают, а пленниц связывают. Тех из них, кто не хочет признать себя рабыней, также убивают, а оставшихся нагружают награбленным добром и хлыстами сгоняют на крышу.
Здесь их привязывают к седлам тарнов или бросают связанными в специально предназначенные для этого корзины для рабов, транспортируемые по воздуху большими птицами. Обычно до того, как удается подоспеть вызванной городской охране, налетчики уже уходят с добычей, оставив после себя только горящий цилиндр.
Работорговцы могут напасть на любой город, но особенно они свирепствуют в тех, которые не имеют обученных тарнов и потому вынуждены использовать в боевых действиях неповоротливых тарларионов.
Хотя большинство замков на Горе металлические, встречаются, однако, и деревянные. В наиболее распространенной разновидности имеются две группы фиксирующих стержней: одна, закрепленная на деревянном штифте подобно крючку, а другая, неподвижная, входит в задвижку и является стопором. Если ключ поместить под задвижку и подать его вверх, подвижные стержни поднимаются из задвижки, высвобождая её. Подобная форма замка, как нетрудно догадаться, обладает весьма низкой степенью надежности, поскольку стержни можно поднять раздельно тонкими прутьями, просунув их в отверстие замка, и таким образом освободить задвижку.
