Павел Блинников - Шесть Царств
— Нет, так не пойдет. Я отведу вас туда, только если вы снимете ошейник.
— Ты что считаешь меня идиотом уродливый мальчик? Как только я сниму с тебя это, ты просто уйдешь. Нет, говори, где песок.
— Я покажу вам, где он, если вы пообещаете, что снимете ошейник после этого.
— А ты знаешь, что я могу тебя просто казнить? Не стоит испытывать мое терпение, говори.
— Ну и казните! Сколько вы собирали этот песок? Наверное, очень долго и по песчинкам. А я предлагаю его столько, что можно будет набить часы хоть доверху.
Зеленые глаза какое-то время буравили мальчика. Пашка выдержал взгляд.
— Хорошо. Я сниму ошейник, если ты покажешь.
— Клянетесь?
— Клянусь.
— И еще кое-что мне расскажите.
— Хорошо. Но если ты врешь я тебя казню. Открывайте.
Это Император бросил кому-то вне позорной комнаты. Дверь окрыли и Пашка вышел под тусклое небо Предрассветного Царства. Он сказал, что надо идти в пустыню, Император кивнул и они пошли. Они шли по улицам изумрудной Атики и люди почтительно кланялись своему правителю, а заодно и мальчику, что шел впереди него. Позади двигалась процессия из зеленых мужчин. Наверное, двор Императора. Кто-то из зеленых догадался взять с собой небольшую толпу детей, чтобы проверить, не врет ли Пашка. А Пашка шел и молился, чтобы его предположение оказалось правдой. Он думал что красный песок, получается от смешивания фиолетового, желтого, зеленого и розового. Этому имелось несколько подтверждений. Он появился здесь точно в том месте, где граничат четыре страны. И пока он ворочался, песок смешался и получился красный. Другие дети ищут его по песчинкам, потому что иногда ветер сам смешивает песок и разносит по пустыне. В том месте, где пустыни сходятся, как раз небольшое углубление и поэтому ветер там дует слабо, а значит и песок становится красным редко. Вроде все верно, но мальчик все равно нервничал.
Они вышли из города, и пошли по пустыне. Найти нужное место просто — достаточно пройти до границы стран и идти по ней. И вот они пришли. Пришли туда, где началось это приключение. Здесь оно началось, здесь может и закончится. Пашка видел в процессии зеленого мужика с большим топором. Наверное, палач. И наверное он должен отрубить Пашке голову, если тот не найдет песок.
Когда они подошли к кресту из четырех видов песка дети, шедшие позади, зашептались. «Красное, Красное» — говорили они. И действительно точно посредине песочного креста лежали несколько красных песчинок.
— Где? — спросил детей Император.
— Там. — робко показала Эйты. Только теперь Пашка заметил, что она тоже здесь.
— Много?
— Десять песчинок.
— И этим ты хочешь заполнить часы?! — повернулся Император к Пашке. — Палач!
— Конечно не этим. — спокойно сказал мальчик. — Но для того чтобы найти вам много песка, мне нужен ваш цилиндр.
Император волком смотрел на мальчика, но все же снял головной убор и обнажил зеленую лысину.
— Ну если сломаешь…
— А он у вас что один?
— Нет!
Пашка повернулся и пошел к кресту. Он зачерпнул пригоршню розового песка, потом фиолетового, желтого и зеленого и насыпал в цилиндр. Когда они хаотичной россыпью наполнили шляпу и не соединились в красный, Пашка похолодел. Но вот он заметил маленькую красную точку. Он слегка потряс цилиндр, и точек появилось больше. Тогда он прикрыл шляпу ладонью и стал трясти вверх-вниз.
— Что ты делаешь?! — взревел Император. — Палач!
— Да. — ответил мужчина с топором.
— Отруби ему голову!
Но когда палач пошел к мальчику, Пашка резко высыпал на него содержимое цилиндра.
— Красное! — воскликнули дети.
— Что красное? — спросил Император.
— Из шляпы. Весь песок из шляпы красный. — ответила Эйты. Она уже стояла неподалеку и смотрела на Пашку с суеверным ужасом.
— Ну так собирайте! Целый цилиндр красного!
— Не надо. — сказал Пашка. Дети уже кинувшиеся к нему, остановились. — Эйты подойди пожалуйста ко мне.
Девочка подошла. Император смотрел одновременно хмуро, но и с интересом.
— Эйты, какого оттенка эта пустыня, и особенно это место? — Пашка указал на крест.
— Тут четыре разных вида песка. Этот розовый, этот чуть светлее и два немного темнее.
— Тогда смешай их все.
Девочка подошла и, как до нее Пашка, стала смешивать песок. Только цилиндра ей не дали, его Император отобрал и нацепил на лысину. Эйты соединила песок и перемешала ладошками. И ахнула, как и все дети, стоящие сзади.
— Что такое? — спросил Император.
— Если смешать четыре вида песка, получится красный! — сказала Эйты.
— Не может быть! А ну-ка все отдали ей свои котелки, и пусть она смешает песок. Потом пойдем и проверим.
Император первым протянул цилиндр, и Эйты смешала в нем песок. Другим детям выдали котелки и когда работу закончили, все направились в город. Теперь их группу встречали удивленные взгляды. Конечно, не каждый день увидишь, как куча людей во главе с Императором несет в шляпах песок. Когда они пришли к часам, Император лично забрался наверх и, открыв крышку, высыпал туда несколько песчинок. И когда те загорелись ярко красным цветом, он рассмеялся и сыпанул в часы весь цилиндр. От красного сияния площадь в миг осветилась. Как будто в часах что-то взорвалось.
— Давайте мне остальные! — закричал Император.
Он лично высыпал в часы двадцать с лишним котелков, и каждый раз площадь вспыхивала. Пашка обратил внимание, что остальной песок в часах теперь тоже слегка светится. Не так, как когда его туда сыпали, но все же немного.
— Созвать всех детей и пусть эти, объяснят им, что делать. Взять тачки и в пустыню! — приказал Император.
Он спустился с часов и подошел к Пашке.
— Снимите ошейник. — сказал мальчик думая что он будет делать если Император его обманул.
Тот хмуро посмотрел на него, и вдруг улыбнулся и расхохотался.
— Конечно сниму! А ну повернись.
Пашка повернулся и Император на что-то нажал на шее мальчика. Шею пронзила мгновенная боль, а сразу за ней облегчение. Пашка понял, что ему действительно было больно все это время, просто он этого не замечал.
— Но ты ведь не уйдешь прямо сейчас? — сказал Император. — Ты должен посмотреть, как мы заполним часы.
— И еще вы говорили что ответите на мой вопрос. — сказал Пашка потирая шею.
— Спрашивай.
— Что это за статуя вон за той башней?
Император нахмурился.
— Я не знаю, надо посмотреть. Тут много статуй.
И он вместе с Пашкой пошел к статуе его отца. Следом шли лишь два зеленых человека — остальные бросились исполнять приказ повелителя Цветных Стран. Когда они пришли, Пашка еще раз поразился, с каким мастерством выполнена статуя, и насколько суров лик отца.
— Это Никодим. — сказал Император. — Шериф Ахры.
— Кто?
— Шериф столицы Дневного Царства. Когда он победил Хранителей Четырех Башен, и закончил Тысячелетнюю Войну его памятники поставили во всех столицах всех Царств.
— А что это за хранители?
— Главные колдуны Шайтана.
— А кто такой Шайтан?
— Царь Огненного Царства и всех джиннов.
— А где сейчас Никодим.
— Я не знаю мальчик. Я вообще не много знаю о той войне. Мои страны не участвовали в ней. Тебе надо пойти в Дневное Царство, и там тебе все лучше объяснят.
Император повернулся и пошел к площади. Мальчик стоял и смотрел на своего отца. Шериф Ахры. Это звучало так волшебно. Значит, его отец настоящий герой. Не простой военный, а герой. Он еще долго стоял, но наконец, его оторвал от созерцания шум толпы людей. Он отвернулся и пошел к площади.
А там происходила настоящая суета сует. Тысячи людей сновали туда-сюда с ведрами, тачками, носилками и прочей тарой. И в каждой сиял красный песок. На часах стоял зеленый мужчина и наполнял их. Они то и дело вспыхивали, а песок, лежавший на дне, горел еще ярче. Часы медленно наполнялись, и тут на плечо мальчика легла рука. Он повернулся и увидел Шелкового Человека. Только теперь он был не в черной шелковой пижаме, а в ярко красной.
— А ты молодец Карл. Ты ведь, по-моему, выбрал это имя?
— Да.
— Хорошо. Не называй настоящего никому. А теперь смотри.
Последнее ведро переместилось в часы. Сейчас они сияли подобно солнцу на закате. Вовсе не на рассвете, а на закате. Яркое сияние согревало площадь, и когда мужчина с ведром спустился, чтобы полюбоваться на часы, по ним пробежала трещина. Все ахнули, и часы со звоном разлетелись на тысячи маленьких осколков. Песок высыпался из них, но теперь он больше не был песком. Подобно чернилам он растекся по площади, и засияла уже она. Пашка смотрел себе под ноги. Круглые камни мостовой горели красным, а рядом стояли босые ступни Шелкового Человека.
— А почему они не разбили часы раньше? — спросил Пашка. — Ведь нет часов, нет и красного для взрослых.
