Илья Сомов - На равнинах иерехонских
Аши задержался на крыльце и явно собирался остаться. Томэ впихнул каи в дом, и захлопнул за ним дверь. Ветер донес запах дыма. Похоже, совсем гладко все же не получилось. Томэ сошел с крыльца и прошел через сад к воротам. На улице было пусто, он прислушался к ритму боя. Казалось, он мог ощутить его пульс, увидеть рисунок. Десантники быстро перемещались по городу, занимали ключевые позиции и безжалостно подавляли любое сопротивления. Их целями были узлы обороны. И те места, которые только могли ими стать. Разумеется, в числе мишеней были дворцы великих домов.
Томэ снова пожалел, что не успел предупредить Севастьяна. На позиции лирийцев наверняка придется очень мощный удар. Но Севастьян наверняка захотел бы поднять тревогу, и весь договор пошел бы прахом. Томэ просто не мог позволить себе так рисковать. Видимо человек никогда не может расплатиться со всеми своими долгами. Как бы он этого не хотел.
Земля под ногами вздрогнула, по небу пронесся громовой раскат, казалось, где-то неподалеку от Тетрадона на город обрушился молот.
"Казармы короля Юриала", — понял Томэ. Король построил их для своей гвардии. Правитель очень боялся городских волнений и позаботился о надежных стенах и глубоких подземельях. Пару лет назад в казармах разместились кадеты схоллы. Если там как следует укрепиться, то можно держать оборону неделями. Кто-то явно не хочет рисковать.
Томэ снова невольно прислушался к шуму боя, но Алоик был слишком далеко, чтобы быть в чем-то уверенным. Бывший десятник тряхнул головой. В любом случае это уже не его забота. Он выглянул на улицу через прутья решетки, ему неожиданно почудилось, будто в воздухе возникло странное напряжение. Это оказалось единственным предупреждением. Перед воротами возник воин в алых доспехах.
Лицо бойца скрывала гротескная маска шлема, но Томэ сразу его узнал. На плече воина лежал узорчатый топор, а к поясу крепились две отсеченных головы. Одна, похожая на обезьянью, с костяным гребнем вдоль темени, а вторая с острыми рогами, из раны на мостовую сочились красные капли. Глаза обезьяньей головы повернулись под надбровными дугами и уставились на Томэ.
— Дурррак, дурррак.
— Начинаешь повторяться, дружок, — ответил Томэ.
Металл маски сдвинулся, будто живой, и открыл лицо Гашфара.
— Ты уже прости, все никак не выберу времени обучить его манерам.
Над крышами домов вспыхнул слепящий огненный шар. Томэ вздрогнул, Гашфар даже не моргнул. Когда пламя погасло, среди застройки осталась черная дыра. Рядом взорвался еще один шар. И еще, и еще… В пыль превращались гостиницы, бордели, жилища рабочих, дома купцов. Томэ пробрал холодный ужас, то, что он видел, было настоящим безумием.
— Зачем?! Там ведь некому было вам сопротивляться. Какой в этом смысл?
— Пораженные члены следует отсекать без пощады и прижигать раны железом.
— Это ты про бараки красильщиков и гостинцу для пилигримов?
— Про секту каннибалов и про ковен чернокнижников.
Томэ замолчал, вспышки взрывов озаряли его лицо багровым пламенем.
— В бараках, которые вы только что снесли, жило не меньше двух тысяч человек, — медленно сказал он. — Хочешь сказать, что они все были каннибалами? А в "Резном посохе" чернокнижники даже поварята?
— Поздно нащупывать иглами нервы. Вы все тут слишком запустили. Пришло время топора.
— Раз так проще было уничтожить весь город.
Взгляд пылающих глаз остановился на лице Томэ.
— Так и надо было поступить. Однако, у магистра армий свои потребности и свои планы. Что ж, легион служит империи, а не империя легиону. Но за это решение нам еще придется заплатить.
— А тебе снова повезло, Томэ.
Неподалеку от ограды, будто из-под земли появилась человеческая фигура, ее окружал святящийся ореол. Она стала необыкновенно плавно приближаться к воротам. Сначала Томэ думал, что ему показалось, но скоро понял, что глаза его не подводят. Ступни человека не касались в мостовой, он словно скользил по воздуху.
— Ты задержался Вильдгард, — сказал Гашфар.
Вильд остановился в двух шагах от воина и опустился на мостовую.
— Колдун сбежал. Я гнался за ним по пятам, но в последний момент он будто растворился в воздухе.
— Флот магистра армий закрыл небо. Ни один корабль не сможет покинуть Фидию без разрешения.
— Колдун вложил этот мир слишком много усилий, он не оставит его до тех пор, пока не увидит всходы. Скорее всего, он затаится на время, и будет выжидать удобного момента. Пускай. Куда бы не заполз этот червь, я найду его, даже если придется перевернуть здесь каждый камень.
— Странно, не похоже, чтобы ты переживал о неудаче. Насколько я тебя знаю, сейчас ты должен был эти самые камни грызть от злости. Может быть, ты не огорчен, потому что у тебя тоже есть свои, особые планы?
— Если хочешь, можешь на меня донести.
Вдалеке расцвел огненный шар больше чем все, которые Томэ видел до сих пор. Когда он погас, с лица земли исчез целый квартал. Гашфар рассмеялся, этот смех на миг напомнил о толстом трактирщике. Вильд развернулся к воротам и уставился на бывшего командира не мигающими глазами.
— Видишь, как твой город очищают от скверны? Ты должен радоваться, мы взяли на себя большую часть работы. Хотя, конечно, в этакой спешке какой-нибудь снаряд может залететь и сюда. По ошибке.
— Таких ошибок не будет, — спокойно сказал Гашфар. — Я позаботился на этот счет.
— Да-да, твое обещание, я помню. Но если подумать, меня-то нельзя отнести к армии империи. Стало быть, от моего имени ты ничего не обещал.
Вильд прищурился, что-то тонкое и холодное прошлось по горлу Томэ, больше всего это походило на невидимый клинок.
— Прекрати. Я не играю словами.
Топор Гашфара опустился, изогнутое лезвие остановилось перед глазами Вильда, по металлу бежали язычки пламени. Дружинник несколько секунд сверлил взглядом оружие, а потом улыбнулся.
— Да я просто предположил.
Топор вернулся на плечо воина, Вильд хмыкнул и дернул бровью, ржавчина с прутьев решетки дождем просыпалась на Томэ. Мелкие крупинки прилипли к его лицу, на миг он замер, боясь пошевелиться, а потом рассмеялся.
— Похоже, я снова пережил день, который не должен был пережить. Можно сказать, заново родился. Жаль, что раньше я этого не понял. Надеюсь, в этот раз я распоряжусь новой жизнью по-лучше. Что ты думаешь, о втором шансе, а Гашфар?
Эпилог
Солнце грело уже совсем по-летнему, Томэ положил ладонь на теплый металл межу ушей статуи волка и набрал воздуха в грудь. Ветер нес аромат цветов из садов Хасала и запах гари с пожарищ.
