Владимир Ареньев - ФЭНТЕЗИ-2004
— Зачем нам ждать? — спросила Вероника, — мы могли быть уже далеко от города, от этого проклятого замка.
— Иногда разумнее переждать, когда погоня пройдет мимо. Чем быстрее бежишь, тем труднее обороняться, поверь мне, малышка, — негромко ответил мужчина.
— Я просила тебя не называть меня малышкой, — слышно было, как Вероника притопнула ногой.
Я усмехнулся: это была ее привычка — топать ножкой, словно капризный ребенок, когда ей не удавалось сразу настоять на своем.
— А как тебе нравится, чтобы я тебя называл? «Моя королева» — пойдет?
Он стоял облокотившись на камин, снимая пальцами нагар со свечи. Рукава свободной рубашки были засучены по локоть. Обнаженный меч лежал на каминной полке у него под рукой. Он не использовал его силу против разбойников — он оставил меч для меня. Шпага в ножнах лежала в углу комнаты. Вероника сидела, сложив руки на коленях на единственном стуле. В неясном свете ее лицо показалось мне усталым и разочарованным. Я отчетливо видел ее ауру. Светлая и трепетная, словно подвенечная фата, она окружала ее тело пульсирующим двойным ореолом. Двойным? Я замер. Да, теперь я различал это ясно: Вероника была не одна — она несла в себе жизнь! Эхо нашей любви жизнь нашего ребенка.
— Подождем еще немного, любовь моя, — примирительно сказал мужчина, я уверен, скоро все закончится.
— Но Марк может нас найти, — с отчаянием сказала Вероника.
Мужчина медленно поднял голову и посмотрел прямо на меня. Да, он успел кое-что почерпнуть из тайного знания.
— Он уже нашел нас, моя королева. Ну, Марк, покажись, если не боишься.
Половицы скрипнули, когда я обрел вес и сбросил невидимость. Мужчина взял с каминной полки меч. Клинок скрежетнул по мраморной доске и замер, нацелившись в мою грудь. Лезвие порозовело, словно испытывая жажду крови.
Да, я не ошибся. Он все также похож на отца. И такой же кленовый лист багровеет у сгиба локтя. У старых грехов длинные тени и одна из них накрыла магистра.
— Здравствуй, Рауд, — сказал я.
— Узнал. Я так и думал, — кивнул он головой.
Вероника поднялась на ноги.
— Рауд? Вы знакомы?
— Позволь представить тебе моего брата, якобы убиенного по закону ордена своим отцом восемнадцать лет назад, — я слегка поклонился в его сторону.
— Но он… — Вероника отшатнулась, схватившись за горло.
— Да, — подтвердил я, — родной брат твоей матери, твой дядя.
— Разреши спросить: когда ты догадался, дражайший братец? — Рауд скривил губы в усмешке.
— Совсем недавно, к сожалению. Последний штрих — это неуклюжая попытка твоего отца выведать, стану ли я применять магию в нашем поединке. Но и до этого он наделал много ошибок, просто мне недоставало деталей, чтобы сложить мозаику. Магистр будто бы при мне обнаружил, что я отравлен болиголовом, но противоядие, которое он мне дал, готовится несколько часов. Он при мне влил яд в недопитый кубок, чтобы я почувствовал его запах, но перестарался: меру яда, достаточную для отравления, в вине не обнаружить. К тому же, если бы я выпил пятнистый болиголов, то проснулся бы обделавшийся, как младенец. Ты и сам знаешь симптомы. Что было в кубке, Вероника?
— Снотворное, — прошептала она.
— Далее: меч предков, который взяла Вероника. Меч не представляет ценности для обычного человека — такое оружие больше не применяется. Магистр передал меч тебе, как прямому наследнику. Он использовал его силу, разрубив дубовое кресло. Даже я этого не смог бы, не говоря уже о женщине. И еще: он выбрал в «Памяти предков» время, когда вы были вдвоем здесь, в этой комнате.
Мучительно застонав, Вероника закрыла лицо руками.
— Прости, прости, Марк…
— Он хотел, чтобы я возненавидел Веронику и это почти удалось. Его подвела поспешность, с какой он готовил обвинения. Ты ведь недавно объявился, Рауд? И магистр заспешил — он боялся, что мы успеем зачать наследника.
— Старый дурак, — прошипел Рауд. — А ты молодец, Марк. Да, ты всегда был умен. Но знаешь, все было просто. Ничего нового я не придумал: деньги, радости жизни, пылкие слова. Она такая же баба, как и все остальные. Плюс еще вот это.
Он достал из кармана стеклянный флакон, зубами выдернул пробку и опрокинул, выливая содержимое на пол. По комнате распространился резкий запах.
— Одной капли, дорогой брат, хватает на несколько дней, чтобы сучки теряли голову.
— Я предполагал нечто подобное, когда вспомнил опыты магистра. Значит, ему удалось синтезировать половой атрактант.
Вероника бросилась на Рауда, целясь пальцами в глаза. Он ударил ее в грудь, и она упала, опрокинув стул. Я не двинулся с места — лезвие меча было направлено мне в лицо.
— Чего я не пойму, дорогой брат, — с издевкой сказал Рауд, — так это зачем ты пришел. Все понял, во всем разобрался и пришел.
— Я пришел ради нее.
— Да, — согласился он, — это благородно. Совершенно по-дурацки, но благородно. Что ж, приступим, пожалуй. Отец, наверное, совсем меня заждался. Дорогая, мы ведь скрасим наследником его старость, а? Я, во всяком случае, очень постараюсь.
Я не стал ждать нападения. Сабля со свистом вылетела из ножен.
Рауд не спешил. Меч в его руке, казавшийся таким громоздким, словно сам управлял его рукой, отражая частые сабельные удары. Было видно, что Рауд несколько раз придержал клинок, не желая быстро закончить поединок. Он только усмехнулся, когда Марк попытался вырвать меч из его руки, легировав клинок.
— Да, мой милый, — усмехнулся он, — я знал, что мне далеко до тебя, но чтобы настолько! Скажи, когда устанешь — не хочу тебя излишне утомлять.
Вероника, прыгнув сзади, повисла у него на плечах. Рауд, выругавшись, подался назад, ударив ее спиной о камин. Застонав, Вероника сползла на пол.
Звон разбитого стекла заставил противников взглянуть в окно. Огромный черный ворон с лицом магистра рвался в комнату сквозь осколки стекол.
— А вот папаша, — почти пропел Рауд, — ему не терпится обнять обретенного сына. Ну, стало быть, пора заканчивать.
Он перешел в атаку и меч замелькал, дробя темноту мгновенными вспышками. Краем глаза Марк увидел, как Вероника, придерживаясь за стену, поднимается на ноги. Он едва успевал уходить от гудящего широкого лезвия, короткими ударами сбивая меч в сторону. Рука стала неметь, тело было словно чужое, двигалось тяжело, а воздух казался разреженным, будто в горах. Рауд финтом заставил его раскрыться. Удар мечом плашмя по плечу бросил Марка на колени.
Рауд увел меч за спину, разгоняя его для последнего удара, и тут Марк увидел, как на пути сверкающего, почти прозрачного лезвия, отведя назад руки и вытянув шею, встала Вероника.
