Анатолий Герасименко - Тотем Человека
— Слушай, отдай им деньги, а? Он, по-моему, ненормальный. Что ты там выиграл за один раз, подумаешь… Уедем в другой город, там сыграем. Тем более, все наперекосяк идет.
Черный поморщился.
— Я не один раз выиграл, — прошептал он в ответ. — Потом расскажу. Бабки большие, в общем.
— Как это не один? — спросила Дина. — Какие бабки?
Черный замотал головой. Дине захотелось влепить ему пощечину. Первый раз в жизни. Какого черта, их сейчас, может, пытать будут, а он темнит. Нашел время крутого из себя строить.
— Ну что, договорились? — обернувшись, дружелюбно спросил Стокрылый. — Минута прошла. Будьте добры сказать, где мои деньги. Где… наши деньги.
— Каркнул ворон 'невермор', - сказал Черный и ухмыльнулся.
Стокрылый вздохнул.
— Что ж, — сказал он. — Тогда я пойду, а с вами поговорят мои помощники.
Он развернулся и вышел. Дина поглядела ему в спину. Почему-то ей казалось, что с ним уходит их надежда, что последний шанс на жизнь покидает комнату, аккуратно прикрыв за собой дверь. Сзади послышался шорох. Бандит со шрамом положил руку Дине на плечо, водитель же оперся на плечи Черного. У Дины зашумело в ушах, в груди бухнуло сердце. Видимо, бритый был очень могучей и опытной крысой, раз мог так виртуозно управлять силой удара. Что почувствовал Черный, Дина не знала, но видела, как он зажмурился и задвигал челюстью, будто хотел что-то прожевать.
— Сначала глазик, — сказал бритый. — Глазик сначала… Эй, великолепный! Не спи. Гляди, как я твою кралю на запчасти разбирать буду.
Он поднес к самому глазу Дины маленький кривой нож, похожий на коготь. Дина хотела закричать, хотела вырваться, но сил у нее совсем не осталось: тело отказывалось повиноваться, как онемевшая со сна рука. Да, бритый был силен. Он провел лезвием по веку Дины, совсем не нажимая. Прикосновение щекотало, казалось нежным.
— Слышь, крысятина, — услышала Дина голос Черного. Тот еле ворочал языком, будто пьяный. — У меня дома деньги. Адрес записывай…
— Говори, я запомню, — сказал бандит. Он с сожалением поглядел на Дину. — Такие глазки… Ну, хорошо. Что там с адресом?
Черный назвал адрес. Бритый набрал номер на простеньком кургузом мобильнике.
— Вот и славно, трам-пам-пам, — пробормотал он. Черный тяжело дышал. Худощавый водитель за его спиной украдкой достал из кармана таблетку и разжевал, скривившись. Дина слышала, что многие крысы мучаются приступами мигрени, когда используют свой дар. Говорили, что такое бывает у молодых, неопытных крыс, и поэтому немногие соглашаются на профессиональную деятельность, а те, кто все-таки соглашаются, часто становятся жертвами наркотической зависимости, подсаживаются на сильные анальгетики. Этот, похоже, был из числа последних. 'Чтоб ты поскорее сдох, говнюк, — подумала Дина. — И чтоб тебе потом лабораторной мышью вернуться'.
— Алло! — сказал бритый. — Шорох? Дело есть. Бери Петьку, и дуйте по такому адресу… Что — подожди? Что значит — проблемы?
Трубка зажурчала человеческим голосом. Бритый слушал молча. Лишь играл желваками.
— А они? — спросил он через минуту. Невидимый собеседник произнес несколько слов.
— А ты? — спросил бандит. В трубке помолчали, потом стали оправдываться. Не нужно слышать слов, чтобы понять, что кто-то оправдывается.
— Я тебя, мудака, на собачий корм пущу, — ровно сказал бритый в трубку. — Почему не доложили? Почему сами полезли? Сейчас же ко мне. Будешь извиняться до летального исхода. Почки вырежу и китайцам продам. Ид-диот. Быстро задницу поднял и сюда!
Он с треском закрыл телефон, провел рукой по лицу и несколько секунд смотрел прямо перед собой.
— Так, — сказал он Черному. — Значит, вот ты как с другом, да? Решил на нас ментуру натравить?
— Чего? — спросил Черный. Дина подумала: 'Вот теперь конец. Они тут все психи. Свихнулись, вместе с хозяином. Или Черный свихнулся. Или я. Какая разница, исход-то один: нам не жить. Тимка, Тимка. Прости, котенок, дуру безмозглую. Эх, была не была'.
— Никакую ментуру… — начала она, но бритый, вытянув ногу, как-то очень ловко толкнул стул, на котором она сидела. Стул опрокинулся, Дина испытала мгновенное чувство полета, а затем пол ударил ее по затылку с кукольным стуком. 'Это конец? — с удивлением подумала она. — А, нет, вроде. Промахнулся крыс. Разве что сотрясение. Или он просто хотел, чтобы я заткнулась?' Уже через несколько секунд боль отхлынула, но Дина решила притвориться, что потеряла сознание. Вроде бы, так умела делать Миледи из 'Трех мушкетеров' — прикидываться обморочной и наблюдать за противником сквозь длинные ресницы. Дина замерла на полу, глядя на Черного и бандитов через радужную решетку между полусомкнутыми веками.
— Быстро звони, сука! — каркнул бритый, наматывая на руку длинные волосы Черного. Словно кошку за хвост таскал. — Быстро своим корешам звони, легавым!
— Иди в ж. у, крыса помойная! — заорал в ответ Черный. — Ни хрена не знаю ни про какую ментуру, в первый раз слышу! Забирай свои деньги гребаные и отпусти нас, падаль!
Такие слова, конечно, не могли остаться безнаказанными. Крысы подступили к Черному, он по-кошачьи завизжал, скорчился и свалился со стула. Оба бандита нависли над ним — водитель с мученическим выражением держался за виски — и бритый несколько раз пнул Черного, но тут раздался топот, и в зале появился кто-то, невидимый Дине. Этот невидимый крикнул:
— Хвост! Менты приехали. Один — волк, с ним кошка, кажется.
Дина чуть не расплакалась от счастья. Впрочем, радоваться было рано.
— Доигрались, — заметил сквозь одышку бритый и на прощание еще раз лягнул Черного. — Пойдем.
— А этих здесь оставим? — спросил водитель. Бритый сморщился:
— Нет, с собой возьмем. Конечно, оставим, никуда они не денутся. Котяра нескоро очухается, а девку, я, похоже, гм… Да.
— Ничего страшного, — заверил водитель. — Потом уберем.
Они ушли.
Дина, для верности сосчитав до десяти, на четвереньках подползла к Черному и поцеловала его в кровоточащие губы.
'Возлюбленный, возлюбленный'…
Он дернулся, поднял бестолково руку, замычал. Ему крепко досталось.
'Так разделим же удачу, ибо краток наш век, и жестоки враги наши'…
Дина задрала рубашку на Черном, провела языком по избитым ребрам — раз, и другой, и еще. Она зажмурилась, вылизывая тело любимого, покачивая головой в такт движениям языка. Черный вздохнул и задышал свободно.
'Станем быстрыми, словно жаркое пламя'…
Дина мурлыкала. В горле трепетал едва слышный звук, от этого делалось спокойно и радостно. Она делала то, что должна была делать. Пусть в следующую секунду сюда ворвутся бандиты, пусть даже несчастный Тимка застанет ее в таком виде, все равно. Она — кошка, значит, она должна быть со своим мужчиной, до самой смерти.
