Андрэ Нортон - Зеркало Мерлина
Мирддин опустил меч. Перед ней он почувствовал себя глупым и маленьким.
Но он знал, кто она, и не должен был допускать, чтобы она взяла верх.
— Те, кто прячутся во тьме и подсматривают оттуда, — ответил он, — должны быть готовы к встрече с обнаженным клинком.
— Ты веришь, что металл может победить меня, Мерлин? Ты все еще придерживаешься предрассудков твоего племени?
Глаза ее сверкали, как у кошки, в свете, падавшем из хижины. Она улыбнулась.
— Лучше испытай-ка свои силы вот на этих!
Повернувшись, Нимье указала на камень, из-за которого вышла.
Из-за камня стали выползать чудища, рожденные кошмарным воображением. Но Мирддин знал, что на самом деле они не существуют. Он сам заставил короля и всех остальных видеть драконов. И теперь Нимье тоже пытается запугать его иллюзиями. Он посмотрел на них, и они рассеялись, исчезли.
Нимье перестала улыбаться, губы ее напряглись. Она зашипела, как змея или скорее, как кошка.
— Ты думаешь, что узнал всю науку Древних! — воскликнула она. — Глупец, ты потеряешь годы и все еще будешь изучать азы. Ты еще ребенок, мальчишка.
— А ты девчонка, — ответил он. — Я и не говорю, что знаю все, но твои фокусы мне давно знакомы.
Она качнула головой так, что волосы ее разлетелись по плечам.
— Посмотри на меня, — приказала она. — Посмотри на меня, Мерлин!
Ее матовая кожа светилась, черты изменились.
Красота окутала ее, как плащ. Неожиданно на голове у нее появился венок, аромат цветов коснулся ноздрей Мирддина.
Одежда ее исчезла, и его взору открылось ее стройное тело.
— Мерлин…
Голос ее звучал низко и страстно, он многое обещал. Она нерешительно подошла ближе, как будто хотела коснуться его, но стыд мешал ей.
— Мерлин, — простонала она, — опусти свой меч и иди ко мне. Я открою тебе то, что тебе и не снилось. Я жду, иди!
Она протянула к нему руки.
Впервые ощутил он себя мужчиной. Горячо зашевелились в нем неиспытанные чувства.
Запах цветов, очарование ее тела…
Он уже не так крепко сжимал рукоять меча. Все земное в нем хотело ее.
— Мерлин, тебя обманули, — негромко говорила она. — Жизнь здесь, а не там. Тебя отгородили от нее, лишили свободы. Иди ко мне, и ты узнаешь, что значит быть по-настоящему живым! Иди, Мерлин!
Она протянула руки, призывая его в свои объятия. Глаза ее были сонно тяжелы, рот изогнулся, ожидая поцелуев.
— Мерлин…
Голос ее перешел на шепот, обещая то, о чем он лишь смутно догадывался.
Спас его меч. Почти опущенный, он коснулся острием ноги Мерлина и словно разбудил его.
И Мирддин произнес:
— Ведьма!
Снова глаза ее блеснули. Цветущий венок исчез, на ней снова появилось зеленое платье. Она топнула, протянув к нему руки, когти на них стали расти.
— Глупец, — негромко сказала она. — Ты сделал выбор и с этого часа начинаешь платить за это. Отныне между нами только война и не думай, что я слабый враг! После каждой победы ты будешь встречаться со мной, и если сегодня мне не хватило сил, то помни, что будут еще дни… и ночи. Помни это, Мерлин!
И как пришла она из ночи, так и ушла в нее, смешавшись с тенями. Мирддин даже не заметил, как она исчезла. Вместе с ней пропало ощущение, что за ним следят. Он почувствовал, что свободен, по крайней мере, на время и облегченно вздохнул.
Но он долго еще ждал, прислушиваясь, осматриваясь — исчезла ли полностью опасность. Да, она ушла! Ощущалась лишь древняя Сила, наполнявшая человека в долине Солнца. Здесь когда-то поклялись верности его предки. Энергия их может ослабеть, но никогда не исчезнет до конца.
Прижимая к себе меч, Мирддин вошел в хижину и разжег огонь. Готовя еду, он держал меч наготове. Работая, он прислушивался: ему не хотелось оставаться одному, он ждал возвращения друида.
Он уже не боялся Нимье. Не верил, что она может вызвать к жизни силы, с которыми он не справился бы. Но первое ее нападение было неожиданным. Он решил не поддаваться ее чарам. Он вспомнил, как она преобразилась — матово-белая в ночи, с зовущим и сонным голосом. И понял, что женщины не для него. Нет. Никакой поблажки себе. Ничто не должно мешать ему выполнить задачу.
— Кто здесь был?
Мирддин очнулся от сумятицы мыслей при этом вопросе. Лугейд, высокий и хмурый, стоял у входа, откинув занавес.
— Это ты?.. — начал мальчик.
— Я почувствовал, что враждебные силы проснулись этой ночью. Но сейчас врагов нет.
Ноздри друида расширились, он слегка повернул голову, оглянулся через плечо. Одежда его была испачкана, руки исцарапаны, под ногти набилась земля.
— Она была здесь, эта самая Нимье, — сказал Мирддин.
— Она видела меч?
— Да. Она хотела обольстить меня.
Мирддину было неловко, но, рассказав все друиду, он облегчил свою душу.
Лугейд кивнул.
— Что ж, если бы ты был старше… Нет, не думаю, чтобы и тогда у нее что-то вышло. Но будь осторожен. Она идет по твоему следу и обмануть ее будет нелегко. У Темных своя Сила, и умение обманывать людей — основной ее метод. Не думаю, что ей будет просто, пока у тебя в руках это.
Он указал на меч.
— Но время не ждет. Я не сознавал этого. Теперь я сделаю все, о чем ты меня просил. Я еду к Амброзиусу.
Мирддин испытал облегчение.
Он понимал, что опасно оставаться здесь одному, где его выследила Нимье.
Но это ведь его место.
Он чувствовал странную близость к этим камням, как будто они некогда жили собственной жизнью и оставили ему энергию давней жизни.
Эту ночь мальчик спал, прижимая к себе меч. Если колдунья, приходившая из тьмы, опять пыталась навеять ему колдовские сны, ей это не удалось: он спал без сновидений.
Проснулся он не только отдохнувшим, но и уверенным, что начало положено.
Лугейд уехал на коне Мирддина. Проводив его, мальчик отправился проверять ловушки, установленные друидом. Ему повезло: в обеих была дичь.
Он поджарил мясо на пруте и с жадностью съел его.
Позже он изготовил грубые ножны, связав куски коры полосками, оторванными от плаща, и теперь постоянно носил меч с собой.
Ночью он клал чудесный клинок рядом с собой. Часами бродил он меж камней, время от времени касаясь их рукой и каждый раз ощущая подъем духа от таких прикосновений.
Впервые он почувствовал, что Зеркало его не обманывало. Многое из того, что сообщил ему бестелесный голос, нельзя было воплотить, потому что металлические инструменты народа с небес невозможно было изготовить на Земле. Для этого требовались особые знания. Он понял, что научился немногому у предков, приходивших к нему в сновидениях.
Но он мог гипнотизировать. И он уже это делал в плену у Вортигена, умел немного лечить, не только используя травы, но и мысленно определив болезни и прикладывая соответствующим образом руки на больные места. Так он мог восстановить функции поврежденных органов. Но это требовало, чтобы больной верил, что может выздороветь. А Мирддин сомневался, чтобы многие могли ему поверить. Слишком его лечение напоминало то, что люди называют колдовством.
