Энгус Уэллс - Дикая магия
— По-моему, все ясно — нас взяли в плен, — резко ответил Брахт. — И привели к тебе связанными.
Очен кивнул. Улыбка слетела с его губ. Голос стал твердым.
— Я все объясню, воин, — пообещал он. — И, надеюсь, вы поймете, почему я принял такие меры предосторожности. А пока прошу поверить на слово, что, если мои объяснения вас не удовлетворят, вы получите возможность вернуться туда, откуда пришли. Но я предлагаю вам всяческую возможную помощь. Согласны ли вы?
— Слово джессерита? — насмешливо хмыкнул Брахт.
— Мы готовы тебя выслушать, — поторопился заявить Каландрилл.
Другого выхода у них все равно нет. Если же загадочный старик на самом деле им друг, то у них появлялась хоть слабая, но надежда.
Очен благодарно кивнул и сказал:
— Сейчас.
Наклонившись вперед, Очен пододвинул к себе клинки и сумы, лежавшие на столе. Он осторожно и, как показалось Каландриллу, с почтением касался каждого предмета. Когда пальцы старика прошлись по суме Ценнайры, он слегка нахмурился и что-то пробормотал. Затем дотронулся до меча Каландрилла и вновь что-то пробормотал, но так тихо, что никто ничего не разобрал.
— Твой! — заметил он, глядя Каландриллу в глаза. — Богиня могла сделать такой подарок только тебе.
— Колдун! — резко воскликнул Брахт. — Джессеритский колдун!
— Истинно! — бодро согласился Очен. — А ежели вы те, за кого я вас принимаю, вам понадобится мой талант.
Брахт презрительно усмехнулся. Каландрилл спросил:
— Ты знаешь, кто мы?
— Я имею некоторое представление. — Очен удовлетворенно отодвинул от себя их снаряжение. — Я и подобные мне ждали вас.
Каландрилл нахмурился, старик ухмыльнулся.
— Вы полагали, что джессериты не способны гадать? — Он покачал головой, и складки на его лице стали глубже. — Хотя мы слишком долго живем вдалеке от мира.
— Однако ваш великий хан не побрезговал вторгнуться в мою землю, — грубовато заметил Брахт. — И вы не побрезговали рабами из Куан-на'Фора.
— Это все миф, сказки, — недовольно вздохнул Очен. — Поверь мне, друг, мы не берем рабов.
— Не называй меня другом, — пробормотал Брахт. — Уж не хочешь ли ты сказать, что вы не вторгались в наши земли? И даже не пытались?
— Ты прав, — грустно заметил Очен. — Безумие снизошло тогда на мою землю. Нами овладело то самое зло, которое ныне вы пытаетесь предотвратить. Но об этом позже. Сейчас же я лишь скажу, что великий хан был одержим, он навязал свою волю всем тенгам равнины. Но он давно мертв. Мы, джессериты, не испытываем желания вторгаться в Куан-на'Фор. Клянусь Хорулем, нам и своих забот хватает.
— И вы не берете рабов?
В голосе Брахта звучало подозрение. Очен опять вздохнул и сказал:
— Лишь тенсаи опускаются до такой низости. А они безбожники, парии. Более того, мы не занимаемся скотоложством с лошадьми, мы не оскопляем мужчин и не принуждаем женщин ложиться с кем они не желают.
Он покачал головой. Голос его звучал мягко, словно он урезонивал ребенка. С едва заметной улыбкой он продолжал:
— Послушай, у нас говорят, будто вы в Куан-на'Форе питаетесь человеческим мясом; а купцы, прибывающие из Лиссе в Ниван, хвостаты, но прячут хвост свой под штанами; а в Вану люди в два раза выше обычного человека и в три раза сильнее его, но одноглазы. Мы слишком долго жили уединенно. А подобные слухи распространяются быстро, как сорняк на хорошо удобренной земле.
— Пусть так, — вставил Каландрилл. — Но на караван Ценнайры напали ваши люди. И перебили всех, кроме нее.
Очен с непроницаемым лицом посмотрел на кандийку. Нахмурившись, он перевел слова Каландрилла на джессеритский. Чазали что-то пробормотал, Тэмчен отрицательно покачал головой.
— Возможно, — медленно и нарочито безучастным голосом произнес маг. — Возможно, там орудует банда. Пришествие четвертой путницы предсказано не было. Мы видели лишь троих.
Ценнайра, не дрогнув, твердо смотрела ему в глаза. Все ее существо стремилось вон отсюда, но она не шелохнулась. Каландрилл, сидевший рядом, сказал:
— Теперь она с нами. Если, конечно, — он обернулся к Ценнайре, — ты не хочешь вернуться. Маг обещает помочь.
Каландрилл просто хотел выяснить намерения как Очена, так и Ценнайры. Он и сам не знал, какой ответ желал бы услышать, но испытал облегчение, когда черноволосая женщина отрицательно покачала головой и сказала:
— Нет, если ты позволишь, я останусь с тобой.
— Я имею обыкновение держать свое слово, — сказал в свою очередь Очен. — Пожелай, и я отправлю с тобой моих людей. Они проведут тебя по Дагган-Вхе. Тебе будет дана лошадь и достаточно провизии.
Ценнайра вновь отрицательно покачала головой и пробормотала:
— Нет.
— Да будет так! — Очен сложил морщинистые руки под подбородком и задумчиво сказал: — Видимо, это тоже было предсказано.
— Ты много говоришь о предсказаниях. Ты якобы знал о нашем появлении, — впервые вступила в разговор Катя, внимательно разглядывая колдуна серыми глазами. Голос ее был ровным. — Просил прощения за то, что нас доставили сюда таким образом. И обещал объяснить все. Но пока ты ничего не объяснил.
Старик положил руки ладонями на стол. Длинные ногти его были покрыты золотистым лаком. Посмотрев Кате в глаза, он улыбнулся.
— Истинно. Я все объясню, но на это понадобится время. К тому же Чазали и Тэмчен тоже должны нас понимать. Посему, с вашего позволения, я прибегну к колдовству, дабы облегчить разговор. В моей власти обучить вас языку этой земли.
— Опять колдовство! — вздохнул Брахт.
— Оно нам поможет, — задумчиво сказала Катя, — если мы намерены продолжать свой путь.
Брахт энергично замотал головой.
— Ты позволишь колдуну копаться у себя в мозгу?
Катя, не дрогнув, сказала:
— Если бы он желал нам зла, то давно бы сделал с нами, что хочет. Но он не сделал ничего плохого и не угрожает нам. Не доказывает ли это его добрую волю?
— Истинно, ты права, — согласился Каландрилл. Брахт хмыкнул, подумал с мгновение и пожал плечами..
— Возможно, — согласился он, хотя еще сильно сомневался.
— Какой может быть от этого вред? — спросил Каландрилл.
— Какой вообще может быть вред от колдуна? — вопросом на вопрос ответил Брахт. — Он же может тебя заколдовать.
— Пожалуй, я развею твои сомнения, — сказал Очен и ногтем постучал по эфесу меча Каландрилла. — В этом клинке есть сила, верно? Я чувствую ее. Это сила богини. Самой Деры. Ежели я намерен заколдовать вас, обмануть, клинок разоблачит меня.
Брахт, Катя и Ценнайра — все разом повернулись к Каландриллу, ожидая ответа. Он подумал с мгновение, потом медленно, неуверенно сказал:
— Возможно. Он указал нам на… — Он чуть было не сказал «Рхыфамуна», но тут же поправил себя: — …на существо, вселившееся в Морраха.
