Дети Кинга - Гарри Поттер и Новый Учитель
— Шантажист… не-а, не скажу.
— И зачем я, спрашивается, так старался?
— Хороший вопрос, — деланно задумалась Тонкс и едва успела отклониться от полетевшей в неё подушки.
В итоге, за портключ Гарри брался взъерошенный, тяжело дышащий и весь усыпанный перьями.
Рывок в области живота, крутящий его вихрь, удар. Парень лежал на полу в своей комнате в доме номер четыре по Тисовой Улице. Не успел он подняться, как в двери постучали.
— Щенок, выходи быстрее! И я очень надеюсь, что ты уже собрал свои шмотки, ибо ждать тебя я не собираюсь!
— Да, дядя, — покорно откликнулся Гарри, подхватывая предусмотрительно собранный кем-то (копией?) чемодан. Жизнь на удивление быстро входила в привычную колею.
До Хогвартса Гарри добрался на удивление тихо и мирно. На перроне он тихо и незаметно проскользнул в поезд под прикрытием мантии-невидимки и занял первое купе в первом вагоне, надёжно защитив двери добрым десятком различных чар. Тоже самое и в Хогсмиде — тайком добежать до первой кареты, несколько взмахов палочкой — и дело в шляпе.
Первым добравшись до замка, Гарри поспешил занять привычное ему место за столом Гриффиндора и занялся любимым «добанкетным» делом — разглядыванием постепенно прибывающих студентов (и профессоров). Вот постепенно заполняется стол Слизерина — ну естественно, они повышвыривали малышню, которую добродушно пропускали ученики прочих факультетов и заняли места в первых каретах. Вот заходят профессора — Синистра, Снейп (Гарри с трудом подавил скрежет зубов и желание немедленно пальнуть из-под стола «Авадой»), Макгоннагалл, Спраут, Трелони (неужели, соизволила спуститься… чёрт, ну и перегар от неё, даже сюда тянет) Флитвик (привычно удерживающий перед собой заклинанием стопку книг) преподаватель нумерологии Вектор, Граббли-Дёрг, профессор Роланда Трюк (прихрамывающая на правую ногу — очевидно, неудачно испытала одну из злосчастных школьных мётел), ведущая маггловедение толстушка Бербидж, и профессор Бабблинг — преподавательница Древних Рун. Дамблдор вошёл в зал последним, занял своё место в центре преподавательского стола, сложил руки — палец к пальцу — и добродушно улыбнулся в никуда. Но Гарри не расслаблялся, ибо уже через секунду его нащупали глаза директора и он ощутил мягкую и незаметную попытку проникновения.
«Леггилимент хренов… ну-ну, пытайся, ублюдок» — Гарри, сохраняя спокойное выражение лица аккуратно вытягивал на поверхность ложные воспоминания о проведённом с Дурслями лете и краем глаза видел как успокаивается Дамблдор.
— Гарри! Ну что? Как лето? Как сам? — рухнул рядом Рон.
— Как всегда, — пожал плечами парень. — Привет, дружище.
— Гермиону не видел?
— Да вон она идёт.
— Гермиона! Сюда! Мы тут!
— Мог бы и не вопить на весь зал, Рональд, — попеняла рыжему девушка, присаживаясь рядом с друзьями. — Гарри, ну как ты?
— Нормально, — кое-как улыбнулся парень… и удивлённо моргнул. Только что, прямо на его глазах, тоненькая прядка волос Гермионы на долю секунды сменила цвет с привычного каштанового на ярко-розового. Никто поблизости не мог заметить этого, но вышколенная тренировками реакция, внимательность и наблюдательность Гарри не позволила ему упустить эту мелочь. Но Гермиона метаморфиней не была, значит… не может того быть!
— Как Дурсли? — с лёгкой усмешкой поинтересовалась девушка.
— Как обычно, — машинально ответил Гарри, пытаясь проникнуть в её голову… но там он мигом натолкнулся на мощный блок, из-за которого просочились слова:
«Гермиона у себя дома, Отец изменил ей память, это оптимальное прикрытие. Это не Оборотное. И учти — я староста, а значит у меня своя комната, где я могу принять настоящий вид, так что…» — и следом Гарри принял картинку такого содержания, что невольно залился краской.
— Эй, хватит болтать, распределение уже, — одёрнул их Рон. — Мерлин, сколько первокурсников в этом году… я так не доживу до еды.
— Вот уж кто не меняется, — фыркнул Гарри.
Но распределение, несмотря на мрачное пророчество Рона, прошло довольно быстро — Слизерин получил шестерых новичков, Гриффиндор пятерых, остальные — по четверо.
— Ну, — поднялся Дамблдор, — я не буду долго рассусоливать. Давайте-ка, славно набьём животы!
— Первая здравая мысль за этот день, — пробурчал Рон, набрасываясь на появившуюся еду…
Когда тарелки и блюда, супницы и салатницы и прочая посуда на столах опустела, Дамблдор поднялся снова.
— Итак. Новички — добро пожаловать! Старожилы — добро пожаловать обратно. Напомню вам — в Хогсмид могут ходить лишь те, у кого есть разрешение от родителей. Посещать Запретный Лес строго воспрещено. Мистер Филч просил сообщить, что к списку запрещённых предметов прибавились Зубастые Стулья и Следы-Обманчики. А сейчас, когда вы все поели… я думаю мы не будем петь в этом году Гимн Хогвартса. — Но не успели ученики облегчённо выдохнуть, Дамблдор продолжил. — Я предлагаю устроить перед сном небольшой конкурс. Призом в нём будет право… на ежедневное посещение Хогсмида с двумя любыми друзьями, — директор добился своего — всё внимание теперь принадлежало ему. — А правила просты… спойте. Выйдите сюда, к нам, и спойте что-нибудь.
Зал затих, ожидая кто же осмелится быть первым. И, несмотря на то, что смелым всегда считался Гриффиндор, к преподавателям поднялся пятикурсник-когтевранец, слегка подрагивающим от волнения голосом, довольно неплохо изобразивший арию Дракулы из известной оперы Мандельштайна. Следующей, немного помявшись, вышла Чжоу Чанг, спевшая нечто довольно мелодичное, но увы — не английское.
— Слушайте, — надо что-то делать, — зашипел Рон. — Вы что, люди, когтевранцы же сейчас победят, вы издеваетесь?!
— Эх, опять нам изгаляться, — ухмыльнулся Фред.
— Нет.
— Что?
— Я пойду.
— Гарри? А ты петь-то умеешь?
— Умею, — осклабился Поттер, подымаясь из-за стола.
Под удивлённые перешёптывания, он подошёл к преподавательскому столу. Теперь-то он понимал почему Риддл кроме боевой магии заставлял его учиться правильно и аккуратно есть, ходить, постоянно держать осанку, танцевать… ну и петь — куда же без этого.
— Профессор Макгоннагал, мне бы гитару.
— Прошу вас, Поттер, — декан взмахнула палочкой, роняя в руки Гарри гитару. Тот бережно положил её на пол и что-то прошептал, поводя палочкой. И, когда гитара сама по себе выдала первые аккорды, запел.
Enough…
With the light…
Tell me one…
More time…
My blood…
Your line…
Is this you, inside?
Death… to the living…
The flame has no living heart
In the order, of life, they know you there…
As you saw it, your plan, a real shine in the dark…
Came a little, too late, it's over…
Calling, the children…
Conception…
And dying…
Silent, but screaming!
Эти слова, эти строки, этот мотив — они сами приходили ему в голову, едва Гарри вспоминал о тихом и мёртвом на первый взгляд городе… городе тумана… Сайлент Хилле…
