София Карамазова - Елизавета в Мире Теней (СИ)
Илорен выслушал эту исповедь, не проронив ни звука. Он смотрел на профиль Софии, во всё время рассказа, отрешённо глядевшей на блестевшее море.
- Я сейчас же пойду и узнаю - не отплыли ли ещё они и попрошу, чтобы их спровадили из нашего края. В порту все меня знают и не откажут в помощи, а ты пока сиди здесь и никуда не выходи.
Первым делом он побежал на рыночную площадь, чтоб предупредить свою матушку о том, что гостью нельзя выдавать даже по секрету подружкам, которых у неё было великое множество. Просьба Софии никому не говорить, что они её видели, ещё совсем недавно не казалось такой важной, ведь ещё утром они о ней ничего не знали, а предположить, что такой прекрасной искренней девушке кто-то может желать вреда эти добрые люди не могли. Но, как не искал Илорен, он не мог найти мать. Больше всего его встревожило то, что по отдельным намёкам стало ясно, что старушка уже поделилась с кем-то новостью о гостье, разумеется под большим секретом.
Он помчался в порт и сразу приметил пиратское судно по описанию, данному Софией. Там полным ходом шла подготовка к отплытию, и надежда окрылила юношу. Начальник порта сообщил Илорену, что корабль отплывет нынче же вечером, хотя должен был сняться с якоря ещё вчера. Капитан и часть команды ушли в город по одному важному делу, но уверили его, что оно их не может задержать надолго.
Илорен был уверен, что делом этим был поиск Софии и особо тревожило то, что капитан сам пошёл с ними. Но всё же оставалась надежда, что пираты ушли не за беглянкой. Кроме того, хоть остров их был не велик и не густо населён, но всё же быстро найти желающего спрятаться нельзя. Со всеми этими новостями он побежал домой. Но там его ждала только матушка, готовившая праздничный ужин. Она радостно встретила сына, поцеловала его и объяснила отсутствие Софии:
- Когда я сегодня ходила по рыночной площади, покупая продукты, ко мне подошёл загорелый мужчина приятной наружности и поинтересовался: не видела ли я его дочь, которую зовут София. Я ответила, что не встречала, как мы и договаривались. Видел бы ты глубину его горя, когда он стал рассказывать, как сильно любит свою единственную дочь. Он говорил о том, как тяжело девочка переживает недавнюю смерть любимой матери, скончавшейся в пути. Накануне, они повздорили из-за пустяка, и София сбежала с корабля, на котором они должны плыть домой. Он подробно описал нашу гостью, её нежность и доверчивость и так он тепло говорил, слёзы стояли в его глазах. Дочка последнее, что ему осталось в жестоком мире, и я подумала как же это похоже на нас с тобой, ведь мы тоже одни друг у друга и сердце моё разорвётся, если что-то случится с тобой. "Если увидите, мою беглянку, передайте, что я не уплыву, пока не найду её". Сказав это, он повернулся и, согнувшись под бременем свалившихся на его плечи невзгод, побрёл к выходу с базара, а я глядела ему вслед, раздираемая сомнениями. Он подходил к разным людям и, видимо, говорил то же, что и мне, так как лица наших добрых горожан преисполнялись сочувствия и печали. Я ничего ему не сказала и скорей побежала домой, к Софии, передать, что отец её ищет. Когда я вошла, она ходила из угла в угол и глазки её были красны от слёз. Всё рассказав ей, я объяснила как от нас попасть к тому месту, где встретила того человека. Она побледнела, крепко обняла меня и, поблагодарив за всё, направилась к выходу. Я пошла проводить и сказать, чтоб она непременно бежала к нам, если что-нибудь случится и каково же было моё удивление, когда через дорогу от нашего дома я увидела, как отец спешит к ней, раскрыв объятия. София тихо ахнула, когда услышала, как он громко сказал ей: "доченька". Она схватилась за забор и сделала шаг назад, но, увидев меня, вышедшую вместе с ней, девочка с рыданием бросилась к своему батюшке. Ах, какая это была трогательная сцена, исполненная неподдельного чувства. Я пригласила их обоих сегодня к нам на ужин и обрадованный отец обещал прийти непременно. Он спросил Софию и она, улыбаясь сквозь непрекращающийся поток слёз, тоже дала обещание и сказала, что к вечеру будет уже совсем весела. Так, обнявшись, они уходили.
Илорен не стал сообщать матери свои сомнения относительно того, кто мог называться отцом Софии и, обещав вернуться к ужину, снова побежал в порт, глядя по сторонам в поисках разбойников. Там ему сказали, что капитан пиратского судна не возвращался, и никто здесь не видел в этот день похожую по описанию девушку. Он уже собирался идти обратно и продолжить поиски в городе, когда к нему подошёл человек и сказал что знает, где находится та, которую он ищет. Он привёл Илорена на безлюдный участок берега, со всех сторон защищённый скалами от посторонних взглядов. Здесь было десять человек пиратов, не считая провожатого. София с разметавшимися волосами, полулежала на песке и с отчаянием наблюдала за приближением юноши. Когда он хотел подойти к ней и помочь подняться, дорогу заслонил капитан и сказал:
- Если вам, молодой человек, приглянулась эта девица, можете её купить. У нас появились срочные дела, и мы не можем отправиться на рынок рабов. Здесь же торговля людьми запрещена, и нарушение этого запрета связано с некоторыми трудностями. За время пути мы кормили её и поили, здесь позволили гулять как свободному человеку и нас не в чем упрекнуть. В ответ же мы получили чёрную неблагодарность и оказались перед трудным выбором: привязать к носу корабля, чтоб у неё было больше времени на замаливание грехов перед смертью или предложить влюблённому ловцу жемчуга, с таким энтузиазмом разыскивающему свою сирену, достать для нас несколько жемчужин в счёт её долга перед нами. Тогда мы разойдёмся, каждый по своим делам. По рукам?
Илорен согласился, и капитан пригласил его в лодку, в которой сидели двое пиратов на вёслах. Отплыв подальше от берега, лодка встала, и юноша принялся за работу, но, сколько бы он не нырял, чёрные злые глаза флибустьера, блестя на солнце, далеко ушедшем на запад, всё так же алчно глядели на него и губы кривились в ненасытное "ещё". Удача была на стороне Илорена, и много жемчуга лежало уже в шляпе капитана, так что, вынырнув в очередной раз и подавая корзину, он сказал, что ему нужен отдых. Но пират отвечал, что его молодцы уже ждут на судне отплытия, а долг Софии ещё не покрыт.
- Но я уважаю всех тех, кто ищет своей удачи в море, так как сам принадлежу к их числу и поэтому с тебя не потребую много. Ещё несколько крупных жемчужин нужно мне и София останется с тобой и твоей доброй матушкой, которая должно быть уже ждёт всех нас на ужин.
Сказав это, он зло рассмеялся, и разбойники, сидевшие на вёслах, подхватили его сухой неприятный смех. Ненависть и ярость сдавили Илорену горло и, не думая ни о чём, желая лишь побыстрей освободиться от пиратов, он снова нырнул с корзиной на дно и вновь ему повезло, и несколько крупных жемчужин легли в шляпу корсара. Но дорого обошлись они юноше, сил его хватало только чтобы держаться за борт лодки, даже забраться в неё самостоятельно он не мог.
