Марина Ефиминюк - Ловец Душ
Из-за дальней могилы вспыхнуло слабое зеленоватое зарево, а ветер плеснул в лицо едва различимый аромат жасмина. Я резко остановилась и посмотрела на свечение. Сердце ёкнуло, и вдруг стало страшно, так же страшно, как когда видишь отряд вооружённых стражей, намеревающихся тебя схватить.
– Он там! – Я ткнула пальцем в темноту. Руки тряслись.
– Уверена? – насторожился Савков, по-гусиному вытягивая шею и силясь рассмотреть через темноту зеленоватые очертания упыря.
Я кивнула, не в силах произнести ни слова.
– Ладно, сиди здесь, пойду, посмотрю.
Спорить я не стала, поспешно схватилась за оградку и, подтянувшись, забралась на относительно сухое место между двумя могилками. Где-то по дороге раздались шаркающие шаги. Николай застыл, а потом в мгновение ока оказался рядом со мной. От страха я впилась пальцами в его плащ.
– Слышал?
Упырь шёл тяжёлой поступью и громко бранился голосом Лулу Копытина. Страх вмиг отошёл.
– Черт! – плюнул Коля. – Копытин, ты зачем притащился? – прохрипел он простуженным голосом.
– Упыря ловить, – ответил тот приторно-сладко.
– Идиот! – Я перевела дыхание и привалилась к ограде, чувствуя ни с чем не сравнимое облегчение. Вокруг нежно пахло жасмином, а в призрачном зеленоватом свете на суровом лице Савкова играли лёгкие тени.
Какой к черту свет, когда вокруг хоть глаз выколи?!
Я осторожно повернула голову и судорожно вздохнула, ужас сковал тело. Упырь оказался вовсе не таким, как я представляла!
Рядом с соседней оградкой отсвечивала нежным магическим светом хрупкая девушка в белых одеждах. Её длинные волосы растрепались по плечам, уродливое вытянутое лицо с чёрными провалами глаз и бугрящимися на висках венами казалось повёрнутым к нам.
– К...к...к...коля, – с трудом выдавила я из себя, дёргая Савкова за плащ и тыча в девушку трясущимся пальцем.
Николай очень медленно повернулся и открыл от изумления рот. Мы смотрели на неё, она смотрела на нас. Выпь, чёртова выпь, которую, если верить газетным листкам, невозможно уничтожить.
– Вы чего там замолчали? – заорал Лу. – Вы где?
– Копытин, – крикнул Николай, – вали обратно и деревню! Быстро!
Лу замолчал и, похоже, остановился, но после паузы проскулил:
– Я пока сюда шёл, чуть не помер от страха, обратно один вовек не вернусь!
– Лу, беги! – заорала я, срываясь с места и хватая за руку Савкова. Тот сдавленно охнул, поскользнулся и навалился на шаткую оградку. Я спрыгнула на дорогу, едва различая вытянутый силуэт Копытина.
– Быстрее! – заорал за моей спиной Савков. Лулу выждал ещё секунду и со всех ног кинулся в сторону деревни. Внезапно откуда-то сверху прыснул белый неживой свет. От него резануло глаза, а кресты и деревья стали отбрасывать длинные уродливые тени. За спиной раздавалось тяжёлое дыхание Николая, впереди развивался длинный замызганный плащ Л у.
Магический свет слепил, на долю секунды я обернулась и получила тычок в спину от Савкова.
– Не оборачивайся! – выдохнул он.
В голове шумело, сердце билось как сумасшедшее. Выпь заорала хриплым оглушающим воем, от которого, казалось, лопнут барабанные перепонки. Поднялся жуткий ветер, в лицо ударила грязь и, словно иголки, холодные мелкие капли с листьев. Белый шар метнулся к моей голове, и я задохнулась от резкой жасминовой волны, перед глазами пошли жёлтые круги, волосы на макушке опалило.
Я упала в самую грязь, в лужу, распласталась без сил, задыхаясь и почти теряя сознание. Чьи-то сильные руки схватили меня за шкирку и потащили куда-то вперёд. Я пришла в себя, только когда почувствовала на своём лице холодную струю свежего воздуха, с трудом открыла глаза и приподняла голову. Рядом со мной на мокрую траву, тяжело дыша, неловко плюхнулся Савков. Деревенские мужики, завидев чудище, бьющееся о невидимую границу кладбища, побросали вилы и кинулись врассыпную.
– Коль, потуши, – прохрипела я, кивая на шар. Савков щёлкнул пальцами, сначала погас шнур, идущий от запястья, а потом и весь светильник.
Нежить, почувствовав магические жертвы, попыталась пробить стену, налетая на неё.
– Кто это? – прошептал испуганный Копытин.
– Выпь, – выдохнула я, все ещё не веря, что осталась живой. – Черт, как эта тварь в деревню-то попала?
Савков медленно поднялся на ноги, бросил на беснующееся чудовище, беззвучно раззявившее чёрную пасть, брезгливый взгляд:
– Ведьма! – И вдруг заорал как душевнобольной: – Мужики, где у вас деревенская ведьма живёт?!
Он рванул с места в сторону деревни быстрее, чем минуту назад спасался от нежити.
– Стой, Коля! – нехотя крикнула я ему в спину. – Ты кого имел в виду?!
Савков уже исчез в темноте.
– Давай за ним! – собрав остатки сил, я поднялась и протянула Лу руку. – А то сейчас наколдует что-нибудь с перепугу.
Савкова мы нашли перед одним из деревенских домов, причём в компании мужиков с факелами. Они всей толпой долбились в ворота, покрывая хозяйку дома витиеватыми выражениями. Вокруг брехали собаки, особенно яростно и хрипло заливался хозяйский пёс, пытаясь сорваться с цепи. Кое-где в соседних избах зажигали свечи, старались рассмотреть сквозь тёмные окна, что за разбой происходит. Мы подоспели в тот момент, когда ворота наконец-то поддались и вся орава исчезла в темноте двора. Через некоторое время появился взбаламученный Николай, ведущий под уздцы двух вполне приличных кобылок и огромного мерина.
– Че вы там делаете? – послышался откуда-то из-за соседского забора мужской голос.
– Коль, ты вправду что делаешь? – изумилась я наглому грабежу.
Тут из открытых настежь ворот староста за косу вытащил женщину, босую, в одном исподнем. Та дико визжала, пыталась вырваться, за что получила увесистым сапогом. После чего она захрипела, упала в грязь и зарыдала в голос:
– Не надо! Оставьте, изверги! Оставьте! Не делала ничего!
Она схватила Савкова за штанину:
– Будь ты проклят, безумный! Будь проклят! Николай оттолкнул её, но женщина, словно дикая кошка, вцепилась снова.
– Люди добрые, что же это делается?! – визжала она.
Никто не высовывался из дворов. Мужчины с потухшими факелами стояли у забора, почти сконфуженные и испуганные. Может, и хотели ведьмака остановить, да боялись, а Николай и действительно светился какой-то затаённой внутренней злобой, которую при свете дня, видать, прятал глубоко внутри.
– Ты, погань деревенская! – плюнул он и с силой отбросил женщину. Та отлетела на сажень, упала лицом в грязь. Чёрные длинные волосы разметались, окунулись в лужу, покрыв спину прядками-змейками. – Думала, за счёт выпи ещё молодой лет триста проживёшь? Вот, мужики, – обратился он к присутствующим, – она эту гадость сотворила, она пусть и умертвляет.
