Майя Ахмедова - Ледяная Королева
При нашем появлении мохнатые существа бросились навстречу, окружили Дина и наперебой зашуршали-застрекотали-заподсвистывали, указывая сухонькими длиннопалыми ручками то на меня, то на дракона. Парень сначала выглядел удивленным, потом почему-то помрачнел еще больше. Может, он хотел сам оказать помощь другу, а тут я встряла не ко времени? Дернуло же меня вмешаться!.. С другой стороны, он где-то шлялся, а я должна была мирно смотреть в сторонке на то, как мучается живое существо?! Но тут вмешался лазурный ящер. Он выглядел гораздо бодрее, успел удобно развалиться у огня и с негромким урчанием, перемежавшимся гулким хлюпаньем и попыхиванием, пил что-то густое и вкусное из огромного деревянного ведра. Заметив нас, дракон звучно прошелся блестящим раздвоенным языком по забрызганной морде, подполз ближе и некоторое время разглядывал меня в упор, склонив голову набок и задумчиво щуря бездонно-черные глаза с узкими щелями зрачков цвета пламени. Потом приоткрыл пасть в улыбке и неожиданно мягко потерся о мое плечо блестящей чешуйчатой щекой.
— А ты не промах! — В голосе волка слышалось явное одобрение. — Не успела появиться, как уже обзавелась преданным поклонником! Кстати, его зовут Гром.
— Что-то не пойму — кому из нас ты завидуешь? — хмыкнула я, машинально протягивая руку и поглаживая продолговатые пластинки, покрывающие выпуклый драконий лоб, что явно пришлось по душе новому знакомцу.
Волк оставил вопрос без ответа и продолжил:
— Если уж кому и говорить спасибо за твое спасение, так это ему…
Дракон громко фыркнул, не дав серому хищнику закончить фразу.
— Хотя сам доблестный истребитель местной нечисти утверждает, что вы теперь квиты! — невозмутимо вильнул хвостом Ворх. — Гром все понимает, но не говорит — временно… А это, — кивок на странных существ, которые теперь хлопотали вокруг огня, — разумные обитатели пещер и подземелий. Собственное название расы почти непроизносимо для человека, поэтому все по обоюдному согласию зовут их просто шушками. Этот клан самый многочисленный и занимает господствующее положение, а главная среди них — Гиса.
Серый хищник повел носом в сторону коренастой подвижной фигурки, которая обернулась, помахала ручкой и что-то коротко прошуршала. Я машинально кивнула в ответ и села на расстеленную у огня толстую косматую шкуру. Кто-то из шушек тут же сунул мне в руки большую берестяную посудину с горячим ягодно-травяным отваром. Запах был незнакомый, но приятный, и я стала храбро прихлебывать из кружки — пить хотелось уже давно, а съеденный снег погоды не сделал.
— Мое имя ты знаешь. — Ворх любезно старался ввести меня в курс дела. — Нашего многострадального друга зовут Дин, он был… — Наткнувшись на его весьма красноречивый взгляд исподлобья, волк счел за благо примолкнуть, но ненадолго: — Может, скажешь, как нам называть вашу благословленную богами светлость?
Допускаю, что ехидные нотки, проскользнувшие в безукоризненно вежливом голосе, мне просто примерещились, но мое настроение, и без того не особо радужное, заметно подпортилось. Я устало махнула рукой:
— Ты ведь уже как-то успел обозначить мою персону? Кажется, что-то вроде Тэйлани?.. Так и зовите!
Дракон одобрительно фыркнул в опустевшее ведро. Мой собеседник озадаченно пошевелил бровями, покрутил носом, но возражать не стал: в конце концов, каждый сам волен выбирать, как называться…
Пока доваривалась похлебка из дичи, шушки мелко настругали принесенный Дином странный бугристый предмет размером со среднюю тыкву, запарили результат своих усилий в огромном котелке и накрыли крышкой. С некоторым удивлением я обнаружила, что запах настоя мне знаком. Ну конечно — так или очень похоже пахнет заваренная чага! Ворх, заметив мой интерес к происходящему, коротко пояснил:
— Противоядие.
Вот, оказывается, куда носило мою неприветливую мечту — искал для Грома лекарство! Только все равно неясно, чем его не устроила оказанная мною помощь, радовался бы, что другу не пришлось долго мучиться… Или дело не в этом? Я украдкой бросила взгляд на объект своих размышлений, который сидел, скрестив ноги, на шкуре по другую сторону костра, смотрел в огонь и отстраненно молчал, словно ушел в себя и заблудился. Нет, в конце концов, что за невнимание?!
— Я не очень помешаю твоим размышлениям, если задам вопрос?
— Не помешаешь. — Он поднял на меня ничего не выражающие глаза, из которых бесследно исчезла сапфировая синева. — Спрашивай.
— Когда выходим и как далеко пойдем?
— Рано утром, сразу после завтрака. Нам надо попасть в пещеру по другую сторону хребта, где можно будет пару дней переждать. Вы все пойдете по тоннелям и порталам — шушки знают, как их активировать, а я полечу на Громе — он в здешние «двери» не пройдет. Еще есть вопросы?
Что за вопрос! Тысяча!.. Только, если судить по более чем прохладному тону, вряд ли он в настроении на них отвечать… Что ж, придется придержать свою любознательность — пока.
Волк о чем-то переговаривался с шушками на их невообразимом языке, а я ненавязчиво разглядывала своих будущих попутчиков. Разумные обитатели подземелий внешне представляли собой очень симпатичный и очаровательный компромисс между человеком и мышиным лемуром: огромные доверчивые глаза, словно сделанные из дымчатого, зеленоватого или золотистого хрусталя, с черным щелевидным зрачком, аккуратный вздернутый носик, подвижные крупные закругленные ушки. Крепко сбитое гибкое тельце одето мехом — густым, пушистым, в рыжевато-серой или черно-коричневой гамме, а изящные пятипалые ручки были бы точной копией человеческих, если бы не длинные и острые втяжные коготки, больше напоминающие птичьи.
Я почувствовала на себе чей-то пристальный взгляд и обернулась. Дракон, успевший одолеть котелок с лечебным снадобьем, вроде бы дремал в ожидании ужина, но в щелочке между прикрытыми чешуйчатыми веками предательски поблескивало. В ответ на мой хмурый взгляд в упор он перестал партизанить, некоторое время просто задумчиво смотрел на меня и неожиданно подмигнул. Мне стало чуть легче.
В застольной беседе, протекавшей, к слову сказать, вяло и беспредметно, я участия не принимала. Молча, ни на кого не глядя, прикончила свою просто убойную по объему порцию и сочла за благо скрыться в отведенном персональном «люксе» — небольшой нише, которую успели занавесить лохматой шкурой и оборудовать высокой лежанкой из пахнущего хвоей свежего лапника. Закутавшись в меховое одеяло с головой, я наконец-то позволила себе расслабиться и даже немного поплакать. Правда, это неблагодарное занятие мне быстро наскучило, поэтому я, пошмыгав носом, в сто пятнадцатый раз повернулась на другой бок и как-то незаметно для себя провалилась в глухую беспокойную темноту…
