Шаман-оборотень: инициация (СИ) - Романова Анни

Тамир чуть дернулся, но выдержал полный ярости взгляд Калеба. Рыкнув, тот ушел, разом растеряв всю свою прямоту и выдержку, но приобретя резковатую звериную грацию движений.

- Потому что у каждого из нас были свои мертвецы, - вслед ему сказал Тамир. - А еще в тебе всегда было много ярости. Я никогда не понимал, зачем ты ее прячешь.

Собрание разошлось. Тяжелые кустистые облака прорезали голубоватые лучи Бледного солнца.

Когда дороги разошлись

Шаманы-оборотни, разошедшиеся по домам, возвращались к рутине. Посевы, охота, сборы трав, ремесло, подготовка юных к путешествиям, рассказы о давних и не очень делах, о дальних и ближних странах. Лес вновь обрел звуки и запахи, тени двигались, подчиняясь легкому ветру, где-то в зарослях шуршали мыши, которых выслеживали желтоглазые совы.

Завтра будет рассвет, значит, завтра все вернется на круги своя.

***

Тиан нетерпеливо перебирал лапами, сидя на ветке. Его существо все еще горело болью, и где-то в груди зияла дыра, которую нельзя потрогать — но завтра отряд шаманов-оборотней уходил, чтобы найти и собрать выживших гарпий и предложить им поселиться рядом. Тамир рассудил, что такое соседство пойдет на пользу обоим народам, и шаманы-оборотни его поддержали.

Может, еще кто-то, кого Тиан знал, выжил. Может, еще кто-то вернется.

Тиан вздохнул и вернулся в дом, построенный руками шаманов-оборотней, и забылся сном — впервые за невыносимо короткое и при этом долгое время в нем была надежда.

***

Берк в облике медведя упорно шагал к чаще, облюбованной еще в юности.

Он уходил все глубже в лес, все дальше от поселений, от соседей и друзей. Берк устал. Очень устал. На спине болтался весь нехитрый скарб охотника, плошки, травы — все, что он забрал с собой с тем, чтобы никогда не вернуться. Звериная его суть предчувствовала смерть, и он хотел встретить ее, как старую знакомую.

***

Калеб сидел рядом с матерью на скамье, рассматривая привычный, но почти забытый дом. Они молчали уже долго.

- Мне предложили стать старейшиной в другом поселении, - произнесла Ирида.

- Я понимаю их. Ты подходишь, - Калеб детским привычным движением положил голову ей на колени. Привычным же движением Ирика положила ладонь ему на висок.

- Мне жаль, - сказала она.

- Мне тоже, мам. И мне плохо.

- Я знаю.

В их доме наступила тишина. Пахло деревом, невыносимо остро пахло домом и детством, где-то на грани слуха оба слышали голос Тилке, где-то совсем далеко, уже почти во сне, убаюканный маминой лаской, Калеб услышал сестру.

«Мы так мало знаем.... Я буду изучать Грань и мир духов», - вдруг мелькнула мысль. - «Чтобы те, кто погиб, погибли не зря».

***

Латиэль дрожала, чувствуя уже привычный запах Тамира, ощущая уже привычные и одновременно такие новые прикосновения к обнаженной коже. Она притянула мужчину ближе и уткнулась носом в его шею, вдыхая запах всей грудью.

- Когда совсем закончится Темное время, я уйду в путешествие на три смены солнц, - произнесла она, уже отдышавшись. - Я поняла, почему вы так спокойно уходите. Вам всегда есть, куда вернуться. Вас ждут. Я все еще дриада, пусть и в изгнании, и пусть мой народ от меня отказался, я не могу отказаться от него. Я не знаю, что я буду делать потом, но я обещаю вернуться, каким бы не стало мое решение.

- Я буду тебя ждать.

И Латиэль поверила. Закрыв глаза, она уснула.

***

Завтра наступит новый рассвет. Завтра начнутся новые истории, которые когда-нибудь шаманы-оборотни будут рассказывать подрастающим детям.