Вера Огнева - Нестрашная сказка. Книга 1
— Пошли, что встала? — Окликнул ее Гуго. Его товарищ обернувшись, вкусно причмокнул:
— Какой пряник! Твоя?
— Моя, моя. Не видишь?
— Вижу, но все равно — пряник.
Свободные места в зале пока оставались, но скоро и тут будет не протолкнуться. Гуго с приятелем ушли в дальний угол, заняли столик и отправили Тейт за вином. Девушка только собралась возмутиться, как встретила взгляд своего кавалера. Ничего хорошего он ей не сулили.
Что оставалось делать? В конце концов, именно такая традиция существовала в королевстве Синего орла. Тейт глянула по сторонам. Вокруг других столов тоже порхали девушки: накрывали, подносили вино, получали шутливые шлепки пониже спины, и думать не думали обижаться. Тихо закипая, она поплелась к стойке.
— Реару, как всегда? — набегу поинтересовался трактирщик.
— Вина.
— Если Гуго закажет молоко, завтра вместо дождя камни с неба посыплются. Забирай.
Толстый, потный хозяин заведения в заскорузлом переднике сунул ей в руки уставленный бутылкам и кружками поднос. Поверх кружек он водрузил тарелку с мясом.
Она шла, и каждый миг ожидала подножки или тычка, от которого обязательно рухнет вместе со своей ношей. Она не может, не умеет, ей страшно! Неужели, этот болван не понимает? Свинья, гад, чурбан…
Наконец она споткнулась!
Слезы заливали глаза. Таверна покосилась и поехала, руки начали разжиматься.
Но Тейт не упала. Ее кто-то подхватил и поставил на ноги. Девушка моргнула. Спаситель одной рукой держал ее, а другой — поднос. А к ним уже шагал, раздвигая толпу Гуго.
— Ваша, мессир? — весело поинтересовался молодой человек.
— Моя.
— Редкостный бриллиант. Примите мои поздравления и сожаления, в одном так сказать, флаконе.
— Поздравления принимаю. Насчет сожалений — обойдешься. Или будем драться?
— Что вы, мессир! Я чистый эстет. Вижу красоту и радуюсь ей.
— Ты откуда? — уже мягче поинтересовался Гуго, перенимая у ценителя красоты девушку и поднос.
— Эссекс, Ганза, Кеми… я гражданин мира.
— Удачи! — кивнул ему Гуго и подтолкнул Тейт к столу — Связался с тобой!
— Кеми? Он сказал Кеми? — обернулась ошарашенная Тейт.
— Ну и что? — удивился Гуго.
— Я там была! — ляпнула и тут же спохватилась королева. Но, слово — тот же плевок. Обратно не воротишь.
— Где ты была? — вкрадчиво поинтересовался рыцарь? — Ну, давай, давай, повесели нас рассказом о прекрасной стране, все дороги которой, идут только в одну сторону. Если ты официальный посол — тогда все в порядке — впустят, выпустят. А женщина, попавшая в Кеми, если мне не изменяет память, назад вернуться вообще не может.
Она же только хотела переодеться в простушку, задать пару вопросов рыцарю, передать "приказ королевы" и — назад. Кто посмеет перечить? Кто посмеет ее спросить: за каким таким лешим она таскается по ночной ярмарке, да еще вспоминает воспоминания, которых у нее быть не может?!
Или может? Тейт мучительно соображала, как бы половчее соврать. Но в голову ничего не приходило кроме правды.
— Не всякая женщина, — осторожно начала королева. — В семнадцать лет принцесса Тейт по приглашению объединенного жреческого клира посетила страну Кеми. Ей предстояло встретиться с фараоном и наследником. Там предполагался союз.
— А ты туда каким боком попала? — спросил грубый Симон
— Обоими боками! — уже более уверенно отпарировала Тейт. — Меня назначили помощницей принцессы. Вся остальная миссия состояла из мужчин. Все, включая конюхов и поварят, носили дипломатические звания.
— Атташе по копытам. Посланник по кастрюлям, заместитель посланника по панталонам… хотя сама мысль верна. Дипломатов египтяне из страны выпускают. Но ты — женщина. Твоя хозяйка имеет право пересекать любые границы невозбранно. Но ты-то нет.
— А меня назначили младшей невестой. В древности какой-то их фараон назначил свою наложницу младшим фараоном, так как у него уже была жена, и вторую взять он не мог. Наши дипломаты посовещались, решили, что прецедент имел место быть, и назначили меня на должность младшей невесты.
— Постой, постой, так Тейт возили в Кеми сватать за фараончика?
— Ну, — согласилась девушка, не представляя, к чему клонит Гуго.
— Стало быть, северная принцесса не подошла отпрыску третьей династии? Она там что, своим дыханием Нил заморозила?
Мужчины захохотали.
— У сфинкса морда в инее. — Веселился Реар.
— Пальмы, пальмы в снегу! — подпевал ему товарищ.
— Пирамиды в сосульках.
Тейт со злости не удержалась и припечатала ладонью стол. Получилось неожиданно громко.
— Вы оба: тупые, грубые солдафоны!
— Да что вы, ваше младшее высочество! Просим нас простить, не велите казнить… стой, куда, а ну сядь на место!
Гуго успел схватить Тейт за юбку. Она шлепнулась на лавку. Симон внезапно оборвал смех.
— Слушай, а ведь действительно… мне рассказывали, что да: принцессу привезли наследнику. Все вроде шло как надо. Стороны договорились. А потом девушка что-то натворила, и в стране произошел переворот.
— Не везет нашей Тейт, куда ни сунется, жди заварухи, — посетовал Гуго. — Ну ладно, переворот переворотом, а почему ее замуж не взяли?
— Наследник оказался женат на собственной сестре. У них к тому времени уже народилось трое детей. Эрейхамон, кроме всего прочего, любил и женщин и мужчин, — легко и даже обрадовано отчиталась королева.
До того, как она впервые ступила на землю Та Кем, Тейт даже представить не могла, что камни и песок могут иметь такой отвратительный грязно-розовый оттенок, а солнце жечь как пролитый кипяток. Принцессу быстро спрятали под навесы, но даже нескольких минут хватило, чтобы ее кожа покрылась горячечным румянцем, и обожгло уши.
Люди, встречавшие посольство, сновали вокруг невесты, норовя ее ненароком задеть. Тейт это было неприятно, а уворачиваться она не могла — протокол требовал полной неподвижности. Дядя Сигурд объяснил, что каждый прикоснувшийся к будущей правительнице имеет право на место в ее свите после смерти.
Двоюродный брат ее отца — ярл Сигурд предводительствовал посольством. В Кеми он оказался впервые. Тейт всю дорогу зубрила законы, а дядя изучал поверья и ритуалы.
Не гоже, однако, чтобы всяк мог тереться возле венценосной девочки. Мало ли, что он себе теплое местечко после смерти вытаптывает. Дотуда далеко, — рассудил Сигурд, и поставил вокруг невесты четверых мурманов в рогатых шлемах. На рога им ловко навертели куски ткани, чтобы сильно не нагревалось. Получилось красиво. Парни держали копья коробочкой. К принцессе теперь нельзя было приблизиться ни с одной стороны.
Хозяева почирикали на своем наречье, попытались отговорить дядю Сигурда от затеи с эскортом, да он не понял. Тогда всю процессию накрыли огромным пологом, который на шестах несли рабы.
Солнце прожигало даже через него. Тейт всю залило потом. Она боялась, что вот-вот потеряет сознание. Парни ее охраны пока держали строй, но было видно, что из последних сил. Олех, не поворачивая головы, скосил глаз и подмигнул. Девушка перевела дух. Стало немного легче.
Торжественный въезд в страну и представление владыке Та Кем она провела как в тумане. Выносливые мурманы и те шатались. Но процессию быстро перенаправили в ближайший храм. Под сводами которого оказалось неожиданно прохладно, а через некоторое время и вовсе холодно. Принцессу начал бить озноб.
После длинной предлинной речи старшего жреца всю дипмиссию отправили на мужскую половину, а невесту, в сопровождении местных дам, повели на женскую.
Перед отъездом придворный декан вручил Тейт маленький словарь.
— Здесь все, что мне удалось найти в наших книгах. Кеми чрезвычайно закрыта страна. Я не встречал ни одного человека, который знал бы их язык. Дорога дальняя, надеюсь, у Вас будет время заглянуть в эту тетрадь.
Измученная, обожженная, отупевшая от усталости и напряжения принцесса, перебирала в уме прилежно выученные строки и все не решалась обратиться к сопровождающим ее женщинам. Вдруг ее акцент покажется оскорбительным? Вдруг она своим выговором обидит одного из богов Черной земли? Вдруг ее не поймут и начнут потешаться? Для семнадцатилетней девочки, воспитанной, умненькой и строгой, это были трудные, почти неразрешимые вопросы.
Женщины переговаривались. Тейт сидела на каменной скамейке в центре сумрачного зала, а они ходили вокруг, не делая попыток к общению.
Дальние страны, чужие законы…со своим разумением соваться к людям, которые в жизни не видели, например, снега, не стоило.
Тейт расслабилась, насколько позволял озноб, выпрямила спину и уставилась на противоположную стену.
Н-да! Стена оказалась расписана, вернее сказать изрезана барельефами столь фривольного содержания, что принцессе стало жарко посреди озноба. Она опустила глаза и с этого момента смотрела исключительно себе под ноги.
