Василий Блюм - Найдёныш
Остаток дня прошел без происшествий. Сперва, двигались вполсилы. Дерн, время от времени, косился на новообретенного спутника, опасаясь, что тот отстанет или, чего доброго, упадет без сил. Но незнакомец оказался, не в пример, вынослив, невысокий, плотного телосложения, он без остановки шагал вперед, не выказывая усталости. Болотник оглядывался все реже, а затем, и вовсе перестал, успокоившись относительно физической формы подопечного.
Остальные изредка посматривали на новичка, кто с интересом, а кто с недоверием. Не самый удачный наряд, поначалу казавшийся нелепым, вскоре примелькался, и взгляды наемников, если и обращались в сторону незнакомца, то задерживались в основном на лице, оставляя прочие элементы фигуры без внимания.
Спасенный оценивающих взглядов не замечал, а если и замечал, то не подавал виду. Сохраняя на лице доброжелательное выражение, он то и дело, вертел головой, с неподдельным интересом разглядывая совершенно непримечательные вещи: далекая рощица, причудливый куст, висящая в небе птица, на все он смотрел с каким-то детским любопытством. На него, сперва, косились настороженно, но вскоре, привыкли и перестали замечать, вспоминая лишь в моменты, когда, не в силах сдержать изумление, спасенный издавал восхищенный возглас, всматриваясь в какую-нибудь очередную непримечательную деталь ландшафта.
Пару раз, в отдалении, замечали точки воздушных судов, мелькающих высоко в небе на пределе зрения, но не обращали особого внимания, однако, после того, как один из кораблей вдруг подлетел ближе, и некоторое время, висел над головами, Мычка изменил тактику. Проводив взглядом уносящийся вдаль корабль, вершинник свернул к ближайшей группке деревьев, по мере продвижения на запад попадающихся все чаще, и отныне выбирал путь так, чтобы поблизости всегда находилась небольшая рощица, куда и отходил отряд, в случая появления незваных гостей.
Изгибы значительно удлинили путь, порой, чтобы пройти мимо рощицы, приходилось делать изрядный крюк, а резкие броски под защиту деревьев усиливали недовольство, но спутники сдерживались, лишь сдавленно чертыхались, при очередном предупредительном окрике вершинника. Наконец, Шестерня остановился, сказал, с трудом сдерживая раздражение:
— Чем скакать по кустам, как зайцы, не лучше принять бой?
Переведя дух, Дерн поинтересовался:
— А ты помнишь, сколько их в одной такой лодочке?
— И сколько: десять, пятнадцать? — запальчиво воскликнул пещерник. — Да хоть двадцать! Неужто — не сдюжим, с нашим-то мастерством.
Мычка спросил с иронией:
— А если они, чем помощнее, шмальнут, не сходя на землю? Помнишь, давеча, какую громадину такие вот лодочки завалили?
В разговор вклинился Зола, прошептал, с трудом проталкивая слова через пересохшее горло:
— Не шмальнут. Регулярная армия не занимается уничтожением обычных путников. — Он помолчал, добавил рассудительно: — К тому же, каждый выстрел из такого оружия должен тянуть на приличную сумму, чтобы вот так, запросто, палить по каждому встречному — поперечному.
— Разве это была не магическая атака? — осторожно поинтересовалась Себия. — Я не знаю оружия, способного наносить удары такой мощи.
— Я тоже не знаю, — согласился Зола. — Но это не магия. Пока над городом шел бой, а некие наемники стояли, раззявив рты, я провел беглый анализ атмосферы и могу с уверенностью утверждать — это не магия. Что-то близкое, возможно, сходное в основах, но не магическое манипулирование.
С Золы, что становился неумеренно многословен, едва дело касалось магии, Мычка перевел взгляд на спасенного, скромно стоящего в сторонке, разглядывая ползущую по стволу дерева козявку. Сказал, не обращаясь ни к кому в отдельности:
— А вы заметили, что наш новый товарищ питает слабость к природе?
Сбитый с мысли, Зола поперхнулся, сказал с неудовольствием:
— А не все ли равно?
Мычка произнес задумчиво:
— Уделять столько внимания несущественным мелочам и не видеть намного более важного… Вы заметили, что он даже не поднимает головы, когда в небе появляется корабль?
— Может, ему не интересно, — пожал плечами Дерн. — Мало ли, какие у людей причуды.
— Или зрение слабое, — поддержала болотника Себия.
— Головой он ударился, вот и не обращает. И бабочками любуется от того же, — проворчал Зола.
Шестерня хохотнул, сказал с подъемом:
— А может, это от зелья, что ему Дерн влил? Вот помню…
Оборвав пещерника, Мычка сурово произнес:
— Передохнули — двигаем дальше.
Для ночлега облюбовали небольшую рощу. Под громадами древних дубов нашлось достаточно валежника, и вскоре, пламя уже вгрызалось в сухую древесину, весело потрескивая и отстреливая мелкими злыми искрами. Пока все собирали хворост, Мычка исчез, а когда вернулся, товарищи с удивлением заметили в его руках массивный шар. Судя по всему, ноша оказалась не легка, лицо вершинника побагровело от усилий, мышцы на руках вздулись. Остановившись возле костра, Мычка бросил шар, вздохнул с облегчением. При ударе о землю шар развернулся, оказавшись огромным броненосцем.
Спасенный, что до того бродил по лагерю с отрешенным видом, приблизился, с интересом уставился на броненосца. Когда Мычка приступил к разделке, тот вдруг, протянул руку, указывая на нож, что-то произнес на своем свистящем наречье. Вершинник помедлил, замедленно протянул нож. Незнакомец осторожно взял, подсел к броненосцу, некоторое время смотрел, затем коротким точным движением располосовал тушку. Глядя, как новичок ловко управляется с тушкой, деловито снимает кожу и нарезает мясо аккуратными ломтями, Мычка успокоился, похоже, их новый знакомый тяготился своим положением, и пытался быть хоть в чем-то полезным.
Себия, некоторое время, молча наблюдала за действиями незнакомца, после чего, подошла к Мычке, сказала негромко:
— Если ты доверяешь нож, не лучше ли снабдить его настоящим оружием? Полагаю, нам еще предстоят схватки, и руки лишними не будут.
Мычка задумчиво покивал, отошел в сторону, но немногим позже, когда нарезанное ломтями мясо нанизали на палочки, что, в свою очередь, воткнули в землю возле пламени, взял незнакомца за руку, отвел в сторонку. Остальные искоса наблюдали за его действиями. Мычка вытащил мечи, один, развернув рукоятью, протянул напарнику. Тот осторожно взял оружие, повертел в руках, взмахнул раз, другой.
Глядя, как незнакомец размахивает мечом, Себия поморщилась, сказала с досадой:
— Похоже, его не интересуют не только летающие корабли, но и оружие.
Шестерня громко сглотнул, от поджаривающейся дичи шел такой дух, что он с трудом сдерживался, чтобы не начать пожирать еще сырое мясо, сказал ободряюще:
— Не переживай. Вот он сейчас прикидываться перестанет, и Мычку с одного удара р-раз!..
Звякнуло, мимо, опасно сверкнув в отблесках огня, пролетел меч, воткнулся неподалеку в землю. Пещерник повернул голову, взглянул на Мычку, что, опустив меч, стоял с хмурым видом, затем перевел на незнакомца, тот с виноватой улыбкой разводил руками, всем видом показывая, что сделал это не специально.
— С одного удара, говоришь… — Себия досадливо сплюнула, отвернулась.
Шестерня взъерошил бороду, пробормотал обескуражено:
— Что ж поделать, не уродился человек воином. — Помолчал, добавил без особой уверенности: — Может, что другое умеет, полезное…
Мычка сходил за мечом, вернулся, вручил вновь. На этот раз, бой продолжился чуть дольше, соперники обменялись не одним, а тремя ударами, но, в итоге, с тем же результатом — Мычка отправился за мечом, а чужеземец с грустным видом отошел в сторону.
Зола шевельнулся, произнес неуверенно:
— Может магией владеет? Надо бы провести пару экспериментов.
— Нет уж! — Дерн выставил перед собой ладони. — Давай как-нибудь в другой раз, когда условия будут более подходящие.
— Это когда? — обиженно поинтересовался маг.
— Когда нас не будет рядом, — отрезал болотник.
Шестерня возбужденно завозился, сказал с подъемом:
— А чего? Пусть попробует. Зола у нас хороший учитель, терпеливый. С его помощью даже у меня как-то раз огнешар получился. Вдруг, и у этого тоже.
На этот раз, на Шестерню неодобрительно посмотрели все, включая Золу.
Вершинник подсел к костру, внимательно осмотрел мясо, что уже подрумянилось, покрылось хрустящей корочкой, поразмыслив, произнес:
— Может, он действительно ничего не умеет, а может, и умел что, да забыл. Вспомните, каким, а главное, где мы его нашли: без одежды, без сознания, в центре опаленного пятна земли. Уже то хорошо, что идет — не жалуется. Дойдет с нами до города, или, на худой конец, до ближайшей деревушки, там и оставим.
Подводя черту под разговором, Дерн произнес:
— На этом и порешим. А пока, давайте ужинать, что-то утомился я за сегодня от летунов прятаться, да и мясо готово.
