akchisko_san1 - Гарри Поттер и Обитель Бессмертия
И Гарри покинул ее кабинет, изнемогая от стремления подлить признавалиум и ей тоже.
— Ты слишком много себе позволяешь! – возмутилась, услышав об этом, Гермиона. – В этом году в тебе проявляется прямо‑таки слизеринская вседозволенность! И это тебя не украшает.
— По–твоему, признавалиум в кармане меня портит? – усмехнулся Гарри. Он очень хорошо понимал, что она имеет в виду. Однако ему уже не раз приходилось проникать, в том числе и помимо воли, в мир чужих переживаний, и, увы, он не представлял, как без этого обойтись. Учитывая, что он все же намеревался победить Волдеморта.
— А по мне, иметь возможность разузнать все, что тебе надо – это отлично, – возразил ей Рон.
Гарри сам не сумел бы лучше озвучить свои мысли по этому поводу. Думая об уроках, полученных в прошлом, и о Дамблдоре, юноша с горечью осознавал, что его, и даже мудрого директора неоднократно подводило отсутствие нужных знаний. Впрочем, информацию порой можно было получить, просто глядя на то, что происходит вокруг.
После обеда он задержался в Большом зале, поскольку Эрни Макмиллан собрался сообщить ему нечто конфиденциальное, и друзья, дабы не смущать старосту мальчиков, удалились в гриффиндорскую башню.
— Знаешь, – с самым серьезным видом произнес хуффульпуффец, когда Зал опустел, – о тебе стали говорить, будто бы ты сам на себя непохож. И в самом деле, когда ты вернулся, ну, оттуда, – Эрни тщательно подбирал слова, ему было неловко, но он преодолевал себя, – странным стал, как будто тебя что‑то сильно расстроило. Ты уверен, что не попал под заклятье подвластья, пока находился возле Лорда? – и он вопросительно уставился на гриффиндорца.
«Хорошо еще, никто не знает про мамашу Драко», – подумал Гарри.
— Посмотрел бы я, какими бы вы стали странными, если бы полдня голодали, – заметил он и отвернулся к двери. Снаружи явно что‑то происходило, из вестибюля доносился приглушенный шум, выкрики, похожие на заклятья.
Переглянувшись с Эрни, они поспешили туда. Но сам вестибюль был пуст; звуки борьбы исходили из бокового коридора, причем, судя по всему, кто‑то из учителей успел вмешаться. Несколько десятков шагов – и Гарри с Эрни наткнулись на скопление народа. Судя по тому, что услышал Гарри, драка началась, когда ученики расходились после обеда.
В центре профессор Строут и Пэнси Паркинсон сооружали носилки; рука Пэнси была перевязана в области запястья.
— Пустяки, это ожог, – морщась, уверяла она профессора. – У мадам Помфри есть зелье, которое мигом вылечит меня.
Оказавшись в задних рядах толпы, Гарри сумел разглядеть предостаточно. Объектами заботы преподавательницы и старосты были три парня значительно младше его, примерно курса с четвертого. У одного до безобразия укоротились ноги, а лицо было исцарапано. Второй оброс слизнеподобными щупальцами и напоминал желе; судя по тому, чего стоило профессору Строут собрать его и свалить на носилки, он и в самом деле почти растекался. Третий, пусть и в волдырях, выглядел относительно нормально, но находился без сознания.
— Один из них – нечистокровный, – услышал Гарри. – Из‑за этого все и началось.
Простившись с Эрни и обдумывая, как бы развеять опасения членов Д. А., особо чувствительных к его настроению, Гарри поспешил в башню «Гриффиндора». Первыми, кто поднялся ему навстречу, были Фред с Джорджем.
— Привет, Гарри, – сказал Джорд, пожимая ему руку. – Вот, хотим узнать о твоих подвигах, что называется, из первых рук.
Гарри поморщился. Он привык обсуждать это чуть ли не каждый день, но повторять одно и то же снова сейчас не очень хотелось. К тому же, он считал нужным сообщить о произошедшем только что инциденте Рону и Гермионе.
— Пэнси Паркинсон? – переспросил Джордж. – Где она?
— В больничном крыле, – Гарри это казалось очевидным.
— Ничего ей не сделается, – напористо произнес Фред, но Джордж, обогнув Гарри, уже направлялся к выходу. – Ты ей опять будешь мешать заниматься делом! – выкрикнул Фред брату вдогонку, а, когда тот все же выбрался из гостиной, в сердцах выругался: – Вот черт!
— Только не говори, что он всерьез из‑за нее переживает! – набросилась на оставшегося из близнецов Джинни.
— А ты как будто сама не видишь, – огрызнулся Фред. – Подозреваю, она его опоила. Они, слизеринцы, мастера варить всякие зелья.
Гарри приложил палец к губам; он обратил внимание, что Ромилда Вейн с парой подружек с интересом наблюдают за их разговором. Заметив это, Джинни притихла; было видно, что мысль о Джордже и Паркинсон всерьез задевает ее. Гарри отлично понимал, что она чувствует, но не находил слов для утешения; он только надеялся, что Джордж, невзирая ни на что, сам сумеет о себе позаботиться.
— Значит, снова подрались, да? Говорят, в общежитии «Слизерина» была дуэль по той же причине, – сказала, пользуясь возможностью сменить тему, Гермиона.
— А что там случилось? – спросил Гарри. Возросшая подпольная активность слизеринцев не могла не беспокоить его.
— Откуда я знаю? Они ведь не особо распространяются о своих делах, – напомнила Гермиона. – Мне Падма Патил сказала.
Однако вскоре изменение в делах слизеринцев стало очевидным. Гарри, превозмогая нежелание наблюдать за ними, предполагал, что после его вылазки должно случиться что‑то значительное, даже если Темный Лорд, по справедливому замечанию Гермионы, занят поисками нового подходящего убежища.
— Он отреагирует, но позднее, – предполагала она.
А на другой день Малфой получил почту раньше всех. Его филин, и без того слишком заметный, влетел в Большой зал задолго до появления других сов. Большинство учеников, в том числе и слизеринцы–семикурсники, только рассаживались.
— Надо же, смотри, как задергался! – толкнув Гарри в бок, указал Рон. – Читает… Да ты посмотри!
Указание было совершенно излишне, Гарри и без того следил за слизеринцем, не отрываясь. Судя по всему, послание было коротким и произвело на Драко сильное впечатление. Он побледнел сильнее обычного, резко свернул пергамент и быстро сообщил что‑то одноклассникам. Те явно не остались равнодушны.
— Как ты думаешь, Темный лорд мог ему написать? – спросил Рон.
— Нет, – Гарри не мог бы сказать, откуда у него такая уверенность. – Это сообщение из дома.
Он задавался вопросом, что же такого могла сообщить сыну Нарцисса Малфой, чтобы так взбудоражить. Не считаясь с тем, что за ними может наблюдать весь Большой зал, слизеринцы оживленно переговаривались. Равенкловцы из Д. А. за соседним столом навострили уши; можно было не сомневаться, что скоро содержание беседы станет известно гриффиндорцам.
Как всегда, Гарри отвлекся на появление «Пророка», и в этот раз не зря. Он испытал странное чувство повторения пройденного, легко разглядев крупный заголовок: «Побег из Азкабана», а под ним – портреты. Ненадолго ему даже почудилось, будто он спит и видит все происходящее во сне, вспоминает зачем‑то день, когда колдовскую общественность известили о побеге Беллатрикс Лестранж. Промедления оказалось достаточно, чтобы его номером завладела Джинни.
