Людмила Ардова - Путь интриг
Необъяснимым образом бой стал стихать. Словно, кто-то властной и могущественной рукой остановил это безумие.
Трое мадариан были убиты мной. Многих зарубили Карэло с Брисотом и граф Лону. Еще больше было убито наших товарищей.
И среди них самый лучший для нас.
Я пытался остановить эту проклятую кровь, которая не хотела останавливаться. Я пытался вдохнуть в него жизнь. Своевременно вспомнил о поясе Велеса и стал снимать его, ругая себя, на чем свет стоит — мне надо было отдать ему этот пояс перед боем! Почему я не подумал об этом раньше? Болван!
Но все было поздно. Он просто посмотрел на меня и закрыл глаза. Я сел возле этой стены и постарался удерживать его голову. Влару умирал на моих руках!
Кровь его стекала по моим пальцам как, вода, в песок, делая его багровым, и красной пеленой затянуло мой взгляд — я ничем не мог помочь этому молодому, полному сил и жизни, доброму воину и хорошему другу.
Все, что я мог бы сказать, прозвучало бы банально и фальшиво. Правда была в том, что смерть выбрала молодое красивое тело человека — одного из лучших, живущих на этой скверной земле.
Похоронив второго друга, мы снова собрались в 'Короне и Перце'. К нам присоединился граф Пушолон.
— Кто же теперь будет играть на этой гитаре? — тоскливо спросил Караэло.
— Я умею немного, дай мне, — сказал Брисот.
Он вспомнил один романс о воине, который очень любил Влару, и немного неумело и чуть фальшивя, он спел это произведение:
Когда твое дыхание уходит,
Припомнить постарайся каждый миг!
Слова пусты и нет им места более-
Ты света неземной мечты достиг.
Ты к ней стремился так неудержимо!
Ты рвался в бой с изменчивой судьбой,
Ты был отчаянным и одержимым,
Ты вечно рвался в бой.
Когда к ногам твоим припала нежность
Травы весенней, там, на холодке,
Влюбленность первая и нежная безбрежность
В одном глотке, в одном цветке,
Ты был отчаянным, ты был неукротимым!
Ты рвался прочь и вдаль всегда глядел.
Пройдя Дорогу, стал неумолимым,
Искал везде предел и все преодолел.
Что тут еще скажешь?
Глава 29 Известие о смерти маркизы. Конец Ладеона. Нори-Хамп
Когда прошло время, я попытался понять, почему закончился тот бой. Мадариане и дальше могли сражаться. Их было больше и почти всех наших они перебили. Но что-то помешало им. Что? Магия храма?
Храм Дерева на Речной дороге тоже выстоял в бою, не взирая на дарбоистского жреца и его магию. Но я видел, как боролись тогда жрецы.
Я старался припомнить все детали этого боя, все, что окружало поляну, окропленную кровью. И не мог вспомнить ничего необычного. Там не было даже Миролада Валенсия. Ничто не подсказало мне ответ. Я не вспомнил решительно ничего. Кроме….пожалуй, кое-что необычное все-таки было. Мне теперь почему-то казалось, что в храм Блареана входила какая-то фигура. Может быть, женская. В мужской храм? Странно. Но и это не вносило ясность.
Я мог задавать себе бесчисленные вопросы. Но жизнь уже не оставила времени на поиски ответов.
Первое неприятное происшествие, с которого продолжилась цепь трагических событий, была кража двух мечей и доспеха, которые я хранил у себя дома. Какой-то злоумышленник проник в мою комнату и выкрал эти предметы. Один меч я подарил графу Лону, и таким образом, я снова остался безоружен.
Я мог свирепствовать сколько угодно. Мог гоняться за ворами по всему Мэриэгу. Но пенять должен был только на себя.
Едва я смирился с потерей, как судьба бросила в меня новый камень — на этот ее раз мишень была основательно подбита.
Выбор, о котором меня однажды спрашивал дух в замке Мараона, пал на мою голову всей своей тяжестью. Тогда я легковесно ответил, что нет в моей жизни места любви. И дух пригрозил, что когда-то я пожалею об этом.
Маркиза, за которой я не последовал в Паражуль, не доехала до этого места. В Мэриэг пришла скверная новость — она скончалась в дороге, в какой-то захудалой гостинице от самой обыкновенной простуды, сопровождаемой горячкой и кашлем.
Мне было трудно поверить в такой поворот событий, но это было так. Я сам видел старика Фэту, одетого во все черное и согнувшегося в три погибели. Наверное, он сожалел о своей бедной жене и даже, возможно, считал себя виноватым.
Кислая улыбка Тамелия сделалась еще кислее. Никто не знал, что испытывал этот человек, и уж точно, меня это ни капельки не волновало.
Вместе со смертью маркизы я потерял что-то важное. Словно вся красота и прелесть мира перестали существовать для меня, и он сделался серым, бесцветным и унылым. Я не испытывал отчаяния или какого-то нестерпимого чувства потери — просто мне стало все безразлично.
Другое событие подкосило меня, мою уверенность в самом себе и этом мире. Незадолго до того как я узнал о смерти маркизы, нам снова пришлось побывать в Ладеоне.
Принц, наслышанный о наших боях у старых храмов, собрал всех 'шипов' у себя.
— Итак, мои друзья, — приветливо начал Орантон, — настала пора встретиться нам всем в Ладеоне и решить, как действовать далее.
Он с ласковой ухмылкой посмотрел на меня.
Встречу назначили на поздний вечер. Решили ехать разными дорогами и выезжать в разное время, чтобы не привлекать внимания. Брисот поехал со мной, Караэло с принцем.
И я чувствовал какой-то близкий конец, развязку всей истории, что-то неумолимое и неподчиненное моей воле, перст судьбы, указывающей нам что делать.
Большая, крепкая спина Брисота мерно покачивалась рядом. Лошади наши шли голова к голове, и… — у меня не было никого кроме отца, но я думал, что эти люди: Брисот, Караэло — мне как братья. Это особенно чувствовалось после смерти Паркары и Влару.
Кони принесли нас в Ладеон разными дорогами, и разные мысли привели туда людей. Как будто все мы были еще вместе, но что-то невидимое разделило всех нас.
Темное небо озаряли вспышки далеких звезд. Холодный воздух подгонял лошадей. И вот оно новое собрание 'шипов'. Нас уже меньше. Многие кресла пустуют.
— Друзья мои, братья, — торжественно начал принц, — я давно уже подумывал о том, кто более меня заслуживает чести нести эту важную ношу — быть магистром ордена, достойную воина, достойную зрелого мужа.
Речь принца звучала немного напыщенно, он как будто фальшивил.
— Хранить наши традиции, нашу веру, за которую проливали свою кровь, лучшие из нас. Я с огромным удовольствием сообщаю вам имя моего преемника, имя человека, верного и полного мужества, — принц сделал паузу, — …граф Улон, баронет Орджанг, Льен Жарра.
