Шон Рассел - Собирающий облака
«Да, — подумал Суйюн, — все как я надеялся. Нисима — мой учитель, как и ее отец».
— Я многому научился, брат Сатакэ… и, возможно, ничему. Я не знаю.
Учитель не ответил, он ждал с огромным вниманием. Суйюн опустил глаза на гравий, будто изучая узоры, отыскивая среди хаоса порядок мира.
— Брат Сатакэ, все, чему меня учили, не звучало правдиво. Мир — не иллюзия, это равнина, на которой наши души обретают форму. Меня учили, что вера в иллюзию приводит к великой печали и что радость и удовольствие ненастоящие — вещи существуют лишь для того, чтобы загнать нас в ловушку бесконечного круговорота возрождения в мире иллюзий. — Внезапно он поднял глаза. — Теперь я верю, что это неправда. Радость и удовольствие так же реальны, как боль и печаль, и каждый должен познать, чему они могут научить, так же как брат-неофит должен узнать форму. Иллюзия существует в умах тех, кто верит не искренне. Они остаются позади, не понимая, что за урок им дан. Человек должен перейти в другую плоскость. Никто не минует дня, когда это произойдет. Мир будет существовать для всех душ, которые придут, но они должны освободиться от иллюзий, осознать свой путь по ту сторону. Я говорю об этом, хотя сам поступал не так, брат Сатакэ.
Учитель улыбнулся, и Суйюн почувствовал себя как ученик, доставивший радость своему мастеру.
— У тебя есть другие обязанности, брат. Твое время придет. — Сатакэ указал на горы. — Когда меня не будет больше среди вас, Суйюн-сум, ты должен пойти к верным. Люди гор ждут тебя, как кочевники — дождя. Это будет начало твоей долгой миссии, брат Суйюн. Твой путь в конце концов проведет тебя среди лицемеров и лжецов — некоторых из них ты знаешь по имени. — Учитель посмотрел на плывущее мимо облако. — Ты Несущий, Суйюн-сум, ты — Собирающий Облака.
Он улыбнулся Суйюну, успокаивая его.
— Ботахара пойдет рядом с тобой.
Я ходил к подножию Священной горы
И видел его среди облаков.
Он обрел спокойствие души.
Потом, вернувшись назад,
С душой, полной ярости,
По вечерам я мечтал о темных глазах над краем веера.
Если покой может возродить Империю,
Разве не сможет исцелить он человеческий дух?
Господин Комавара Самуяму —
Императрице Сигей.