dver_v_zimu - Элизиум, или В стране Потерянных Снов
— Ну… привет, Скорпиус Гиперион, — сказал Гарри, улыбаясь.
Мальчик смерил его быстрым взглядом.
— Ты отец Ала и Лили Луны.
— А также Джейми Поттера.
— Почему ты пришел в Золотой Дворец?
Гарри растерянно посмотрел на Драко, потом пожал плечами, улыбка его истаяла.
— Почему? Наверное, потому что я шел сюда с твоим отцом.
— С папой? Почему?
— Я хотел помочь ему.
— Ты помог? — потребовал Скорпиус совершенно серьезно.
Гарри оглядел зал, словно искал подсказки.
— Спроси у него самого, — наконец, спокойно проговорил он.
В голосе не осталось и тени той насмешливой, игривой любезности, с какой обычно говорят с детьми и подростками. Он говорил со Скорпиусом как с равным — и Драко мог сказать по его позе и вытянувшемуся лицу, что это Поттеру очень не нравилось.
— Я спрашиваю у тебя, — спокойно сказал Скорпиус.
— Ты прямо как настоящий король…
— Я и есть король, — с тем же каменным равнодушием сказал мальчик. — Милостью Золота и Света, король Рассветной Страны.
Драко почувствовал, как нечто холодное и неприятное шевелится там, где только что колотилось от бездумной, жадной радости его сердце. Он потряс головой, чтобы отогнать плохое.
Пожалуйста. Не в этот день. Пожалуйста, подумал он.
— Скорпиус, послушай… мистер Поттер… Гарри, он помог мне, очень помог. Если бы не он, я бы не смог… случилось много удивительного, страшного по пути… Я… я шел сюда не один, и он… он был мне другом, опорой.
Драко осекся, досадуя на себя, на Гарри, который стоял, не шевелясь, не прерывая его невнятную тираду.
— Теперь у тебя есть я, — сказал Скорпиус.
— Разумеется. Ну, что ты. Ну разве можно быть таким ребенком? Разумеется, у меня есть ты. И у тебя есть я.
— Папа?
— Что? Что такое?
Скорпиус сделал шаг назад.
— Довольно на сегодня, хорошо? Не прикасайся ко мне больше.
— Что?
Драко поднял руки и опустил.
— Скорпиус…
— Ты устал, я вижу. И твой друг… Гарри Поттер? Он устал. Вас проводят в комнаты. Там есть все, что только пожелаете. Я больше не могу тебя трогать. Мне… Я не могу дотрагиваться до подданных.
— Скорпиус, какая чушь, — начал Драко.
— Папа, я прошу. Больше не надо.
— Да ты только что ревел, как девчонка, — Драко натянуто засмеялся.
— Если ты коснешься меня еще раз, стража может совершить ошибку, — медленно и раздельно проговорил мальчик, наклонив голову и глядя исподлобья. Он произнес все без угрозы, а так, словно констатировал факт и был констатацией весьма доволен.
— Послушайте, молодой человек!
— Нет, ты послушай меня.
Скорпиус облизнул губы и вдруг рассмеялся.
— Папа, я же король. Знаю, что я молодой, но я уже многое умею!
— Да уж, — буркнул Гарри. — Мы заметили.
Драко обернулся и увидел, что переменой в мальчике он оказался потрясен не меньше.
— Хорошо, — мягко и быстро сказал Драко. — Не буду дотрагиваться. Не будем телячьи нежности разводить, правильно?
Он предпринял весьма жалкую попытку непринужденно засмеяться и подмигнуть. Скорпиус смотрел на него снисходительно, как на хорошо выполнившего команду пса.
— Ступайте с дворецким. Его имя Малоун.
Высокая и тощая, как жердь, желтоглазая фигура выступила из-за колонны.
Малоун поклонился, сломавшись пополам и не переставая буравить недоверчивым взглядом Гарри и — особенно — Драко.
— Не бойся. Они те, за кого себя выдают, — сказал ему Скорпиус. — Я не ошибся. Я никогда не ошибаюсь. Это мой отец. И один из беглецов, который пришел ему на помощь.
— Велено ли будет объявить о радостной…
— Мы подумаем, — сказал Скорпиус. — Возможно. Но не сейчас. Мой отец… ты слышишь, Малоун? Мой отец достоин всего самого лучшего, что есть в Золотом Пределе. Если хоть одна жалоба от него до меня дойдет, тебе вырвут язык и на его место пришьют гнилой язык твоей дочери.
Малоун, не меняясь в лице, вдруг повалился на колени и облобызал край оранжевого плаща.
— Велика милость Рассвета, а твоя еще больше, мой король.
Скорпиус раздраженно дернул плащ к себе, старик едва не ткнулся носом в сияющий пол.
— Довольно. Отведи их в лучшие спальни. Мою милость сегодня ты еще не заслужил.
Скорпиус повернулся на каблуках и зашагал к дальней двери — тонкий, стремительный, плащ его ловил золотые лучи и развевался на легком ветру.
Малоун — и Драко мог бы решить, что ему все привиделось, если бы не изумленное фырканье Гарри — прополз несколько ярдов, целуя малахит и мрамор, по которым только что простучали быстрые шаги.
* * *Драко удалось сбежать, как только дверь за спиной старого лакея захлопнулась. Вообще-то, он не чувствовал за собою никакой вины — он только бросил быстрый взгляд на вычурно и странно обставленную комнату, чужую ему и всему, что было у него на душе — и выскочил в холл.
— Что-то не так? — проскрежетал Малоун, сгибаясь в поклоне, одновременно подобострастном и насмешливом. — Сэр Драко изволит…
— Изволит видеть своего сына, — неохотно буркнул Драко.
— Но мне велено было…
— Скажи, что это за шутка — про язык? Была?
Малоун съежился. Лицо его стало серым и отрешенно-горестным.
— Изволите шутить…
— Я серьезно.
— Он… наш король… любит хорошую шутку, — выдавил Малоун, янтарные его, странно выразительные для старика, глазища зажглись недобрым огнем. — Это было… так сказать, для придания…
— Чего? — потребовал Драко, когда пауза затянулась.
— У Малоуна есть дочь, — заговорил вдруг дворецкий в третьем лице. — Прекрасная, прекрасная, Маргарита Малоун. У Малоуна есть дочь. У его дочери нет языка.
— Объясни понятнее.
— Случалось… Маргарите случалось ошибаться, — тщательно подбирая слова, выговорил старик. — Как всем нам. Мы не достойны золота дворца, и потому совершаем порой… непростительное…
— То есть?
— Болтаем лишнее.
— И Маргарита…
— Я счастлив, что король не тронул ее прекрасные глаза, что они все еще глядят на дворец и на рассвет за его стенами… что они видят короля, его Светлейшество. Я счастлив, что дожил до тех дней, когда служу не просто королю, а избранному самими богами.
Малоун все это произнес заученно и старательно.
Драко нахмурился.
— Скорпиус приказал…
— Такова воля небес, а не только их посланника, — туманно и многозначительно сказал Малоун.
— Нет. Этого не может быть, — Драко качнул головой.
— Но разве вы не… Разве не ваша кровь… О, простите, простите меня, — старик сделал порывистое движение, чтобы повалиться на колени.
