Джеймс Бибби - Месть Ронана. Амулет
Кратавану было тяжело.
— Кто этот невезучий парнишка? — спросил с ласковой снисходительностью Свин.
— Мы еще не знаем, — ответил констебль. — Мы пока что ищем агента из личной охраны Миала. Как я уже сказал вам, инспектор Трасса просит, если мы сцапаем кого нужно, чтобы вы…
— Это он — там, с Раси?
— …не переборщили. Что? Где?..
Кратаван резко повернулся на сто восемьдесят градусов и недоуменно уставился на странную пару, поднимавшуюся по ступенькам парадного крыльца. Один из них действительно был сержант Раси, а второй…
У Кратавана отвисла челюсть. Второй парень был одет в форму гвардейца из личной охраны Миала. Клатт! Он-то в душе надеялся, что арестовать никого не удастся и не придется с содроганием в сердце наблюдать за изуверствами Свина в подвале.
— Да, — вздохнул он. — Боюсь, что это так.
Борон помог бедному больному мужчине пересечь широкий коридор и подвел его к столу дежурного. Только тут он огляделся и, к своему ужасу, понял, что находится в холле полицейского управления.
— Послушайте, — заикаясь, обратился он к Раси. — Уверен, что здесь за вами присмотрят, а мне нужно бежать.
— Но вы не можете, — ответил Раси с удивлением. — Я вас арестовал.
Борон в испуге отпрянул от своего спутника и посмотрел на него такими глазами, словно, спасая тонущего ягненка, обнаружил, что маленькое беззащитное существо оттяпало ему руку.
— Могу, очень даже могу, вонючий ублюдок, — выругался он. — Поди поймай меня!
Раси невесомо вцепился в его рукав. Борон с легкостью стряхнул его, но в ту же минуту ахнул и захрипел, потому что какая-то сила схватила его сзади за горло и оторвала от пола.
С трудом повернув голову, он увидел прямо перед собой злобную харю, лоснящуюся от пота и жира. На него пахнуло зловонным дыханием. Маленькие свинячьи глазки, почти заплывшие салом, пожирали его безумным взглядом, ухмыляющийся рот в предвкушении пиршества буквально истекал слюной.
— Я сержант Свин, — произнес рот… нет, не рот, а хайло чудовища. — Сейчас мы немного повеселимся. Пошли со мной, и я покажу тебе свои игрушки.
Борон извивался, как червяк, насаженный на крючок, но это не помогало. Сжимавшая шею рука была крепка, как тиски. В мгновение ока Борон очутился у лестницы, ведущей вниз, в темный коридор. По выражению лиц присутствующих полицейских офицеров он понял, что ничего хорошего его там не ожидает. До слуха бедняги долетело одно только слово «пытка», неосторожно оброненное кем-то.
Внутри у Борона все похолодело. Он отчаянно пытался заставить свой мозг работать и придумать какой-нибудь хитроумный план бегства из этого кошмара. Время шло, а на ум ничего не приходило. Но тут решение созрело, и все пришло в стремительное движение.
Борон потерял сознание.
* * *На верхней ступеньке лестницы, ведущей в подвал, инспектор Трасса помедлил и, бросив косой взгляд на своих спутников, с удовлетворением отметил, что Раси и Кратаван разделяют его отвращение.
— Идемте, сэр, — поторопил его Кратаван, — нам лучше сойти вниз. Свин мучает его всего десять минут, возможно, парень еще не совсем лишился рассудка.
Трасса кивнул и, взявшись за перила, стал спускаться в подвал. Он ненавидел эту лестницу. Ее конструктор, по всей видимости, хорошо знал, что такое страх и ужас. Лестница начиналась с мраморного пролета в ярко освещенном вестибюле и спуск по ней, казалось, не предвещал ничего дурного. Но через десяток ступеней коварная лестница круто поворачивала в противоположную сторону, делалась неровной, скользкой и, постепенно сужаясь, шла вниз по спирали, закрученной против часовой стрелки.
Жизнеутверждающий белый цвет стен менялся сначала в серый, затем густел до угольно-черного, холодные каменные стены покрывались конденсатом, а освещение меркло, приобретая зловещий красноватый оттенок. Замысел архитектора состоял в том, чтобы, спускаясь по лестнице, человек понимал, что впереди его ждет нечто малоприятное.
На нижней площадке имелась массивная деревянная дверь с многочисленными стальными запорами. Трасса толкнул ее и пригласил остальных проследовать за ним по мрачному коридору с дверьми по обе стороны.
Вымощенный каменными плитами коридор вел в самое сердце безраздельных владений Свина. По воплям несчастной жертвы было нетрудно догадаться, где проходил допрос.
Трасса открыл третью дверь справа и вошел в помещение в сопровождении Кратавана, в то время как Раси нерешительно топтался у порога.
Сомневаться не приходилось, источник криков находился здесь. Человек, арестованный Раси, сидел, привязанный к стулу пыток. Его черная форма была покрыта пятнами пота и мочи. Широко раскрытые глаза бедняги молили о пощаде, поток бессвязных слов перемежался с жалобными стонами, пронзительными воплями и невнятным бормотанием.
За спиной жертвы Свин и два его помощника устрашающего вида готовили набор инструментов, применение которых даже маркиз де Сад признал бы чрезмерным. На раскаленной докрасна жаровне лежали щипцы, клещи и кочерги, а на столике рядом поблескивала не менее интересная коллекция жуткого вида зондов, ножей и ланцетов.
— Силы всевышние! — воскликнул Трасса. — Свин, что вы с ним сделали?
— Ничего, сэр, — пожал плечами садюга. — Мы еще к нему и не прикасались. Просто привязали его к стулу и сказали, что сейчас произойдет. Он тут же начал вопить без умолку.
Покачав головой, Трасса наклонился вперед и, опершись на одну из ручек кресла, к которому был привязан бедолага, заглянул испуганному насмерть человеку прямо в глаза.
— Все в порядке, — проговорил он. — Ничего с вами не случится, если вы согласитесь помочь нам.
— Я согласен, — ответил арестованный с жаром новообращенного, обещающего быть фанатичным поборником новой веры.
— Отлично. Нам нужно, чтобы вы всего-навсего ответили на несколько вопросов. Итак, как ваше имя?
— Борон!
Свин поднес к лицу допрашиваемого кулак величиной со свиной окорок.
— Только не вздумай сквернословить, — предупредил он мрачно.
— Я и не думаю. Меня зовут Борон! Честное слово!
— Ладно, ладно! Пусть будет так. Что это за форма такая, Борон? Она твоя?
— Да!
Парень яростно замотал головой, подняв настоящую метель перхоти, осевшей белыми снежинками на его коленях.
— На кого ты работаешь?
— На Миала из Минае Лантана. Я служу в его личной охране.
— Хорошо… очень хорошо. А теперь… не расскажешь ли нам подробнее о работе, которую выполнял для него последнее время.
— Да! Расскажу! Все расскажу! Не сомневайтесь!..
