Сергей Коржик - Порубежье
К месту, где пристал плот с мастерами, добрались быстро, мужики споро разгружали плот от пожитков и инструмента. Любомысл подошёл ко мне с вопросом:
— Эта ли речушка на которой строить будем?
— Эта, ответил я, — но строить будем не здесь на берегу, а чуть далее по руслу речушки. Для начала я хочу чтобы вы построили малую запруду и установили малое колесо, мы построим образец, по которому вы далее построите большую доскопилку и мельницу. Пойдём ка старшой да выберем место стройки. Прошли вглубь метров триста и набрели на идеальное для стройки место. Речка в этом месте падала вниз с пятиметрового каменного обрыва. Мало того она прорыла ещё двухсаженной ширины и глубины канаву в довольно твёрдом песчанике , осталось слегка подправить берега, ложе для оси, и сложить два сарая, один для доскопилки, второй для кузни. Поднялись по обрыву наверх и увидели небольшое озеро окруженное высокими берегами, там где мы стояли было самое низкое место и немудрено, что речка именно здесь спрыгнула вниз стремясь к своей полноводной сестре.
— Имей в виду, что брёвна по речке будут сплавлять до водопада, далее по наклонному желобу они по одному поползут под пилы, длина бревна не более трёх саженей, а толщина не более обхвата, обхвата с четвертью.
— Всё сполним боярич, не сумлевайся. Чего не понятно спросим заранее. Видал я ранее меленку на ручье, разглядел всё, правда там токмо рожь в муку мололи, но раз ты говоришь, што эта меленка будет брёвна пилить, то мы всё сладим, што бы так оно и было.
— Ну лады тогда, но наезжать буду кажный день.
Вот так потихоньку помаленьку строилось Алёшино. Первым стал мой пятистенок, банька на берегу и мой персональный сортир. По–моему, моим вторым указом было построить два общественных сортира, а пойманный за оправлением большой нужды вне сортира наказывался звездюлями. После двух трёх показательных порок, «минные» постановки прекратились. Народ привык, и цивилизация сделала ещё один шажок. Вторым домом стала изба для моей челяди, третьей поднялась на улице мастеров изба Еремея. Четвёртой поднял себе избу дядька. На моём подворье и недалеко от моей избы. Весь народ был занят устройством быта. Всюду стучали топоры. Мальчишки постарше вовсю помогали родителям те, кто помладше ловил рыбу, девчонки собирали и сушили мох. Наконец приплыл караван сородичей Любавы с солью, мехами и мёдом, часть обменяли мы на свои поделки из металла, остальное выкупил дед. Приезжие принялись расспрашивать Любаву о житье бытье, та, что-то им рассказывала, сводила их к водяному колесу, которое крутилось до сих пор. Кто–то из приезжих ухватился за шпенёк малого колеса и ему успешно вывернуло руку в плече, пришлось хорошо дернуть, чтобы вправить ему её обратно. Сводила и на постройку мельницы, вечером у общего костра я спел пару песен. В общем, встретили и проводили, на мой взгляд достойно.
— Мёд? Так в этих краях живут пчёлы? Спросил я Любаву.
— Есть пчёлы, но злющие, пожаловалась она. Меня два раза кусали. Больноо! Живут в дуплах деревьев, высоко над землёй. Добыть мёд трудно и опасно.
— Пчёлы, Любава, это хорошо! Это не только мёд, но и воск, а воск это свечи, а значит и свет вечером. Что ещё, я помнил о попаданцах и их изобретениях? Ах вот что ещё! В одной из последних прочитанных мною книгах попаданец наладил добычу древесного угля и попутно, скипидара, дёгтя, и какой–то хрени типа бензин. Уголь нужен? Для доменки и для горна кузнецу, точно. Дёготь? Стопроцентно нужен! Надо же чем–то смазывать ось водяного колеса, а то задолбаемся её менять. Решено, надо напрячь народ этой темой. Тем более что выкорчеванных пней море. Что там надо для этого? Нужна печь, А это опять кирпич, но можно и в яме, главное без доступа воздуха, идут на это дело любые обрубки, обрезки деревьев, внизу концентрируется дёготь вверху, если охладить выходящий газ змеевиком — метанол! Вот вспомнил название, а метанол — это уже лампа Аладина! А если наладить производство стекла, то привет лампе «летучая мышка». Кирпич? Что там у горшечников? Время идёт, а кирпича не вижу. Найти и что ни будь с ними сделать для ускорения процесса. Дал задание дядьке, отловить и привести под мои грозные очи. Не успели. В залив вплыл небольшой плот с первой сотней кирпича и двумя чумазыми горшечниками .
— Здрав будешь боярич! Вот первый кирпич, вторая сотня в печи калится, через три дни готова будет. Да вот ещё поделки, что умеем. Надо ли такое? На плоту лежали крынки всех калибров, миски, кружки, и даже что–то похожее на кастрюли. Моя повариха выбрала то, что ей надо было, оставшееся расхватали остальные.
— Добро! Молодцы! Васса, а прикажи принести сюда жбанчик мёда, да туес соли, — обратился я к поварихе. Мигом сбегали, и вот я вручил свою благодарность передовикам производства жбан литров на пять мёда и туес килограмма на четыре соли. Всё это как награда за скоро и добротно сделанный кирпич. Надо ли чего вам ещё?
— Спаси тя бог боярин, сколь мы уже соли не едали. Пресно в горле стоит. Мы пока так делаем, сотню тебе кирпича, сотню себе. Нам же тожа надоть печи добрые ладить.
— Согласен, но та сотня, что зреет у тебя в печи моя, мне доменку надо ставить, железо плавить. Тебе же инструмента сделаем, легче копать, легче замесы творить будет. А что подельник твой где? Что у него с кирпичом?
— Так это, он чуток далее меня устроилси, но я пошлю сынка с наказом поторопиться. Топора ли боярин нет ли лишнего, хучь какого? Дерева рубить на дрова, да на плоты.
— Дядька! Выдай ему самолучший топор!
Осчастливленный мастер, обнимал топор, кланялся и бил себя пятками в грудь, что с новым то топором он вдвое кирпича сделает. Я не стал его разубеждать, мол, есть норма выработки и нормированный рабочий день. Кирпич ныне стоил дороже золота. Попросил только с челном отправить куля два глины на обмазку доменки, да прибыть самому мастеру её построить.
— Так вот со второй сотней и приеду и готовую к замесу глину привезу. Чтобы время не терять на творение глины.
Кузнец перевёз весь чугун, а его оказалось с пол тонны чушками, по двадцать килограмм к нам.
Теперь, когда я определился с местом кузни и доскопилки, пора была и кузнецу устраиваться на новом месте. Горшечник уплыл на челне, плот свой с кирпичом оставил нам, вот на него и погрузился Первак со своими пожитками, чугуном и скарбом. Плот с трудом, но выдержал дополнительный груз, и Первак отбыл. Он уже нашёл себе двух мальчишек в подсобники, и те гордые своим новым статусом задирая носы перед своими одногодками, теперь упирались жердями в дно, управляя плотом. Космонавты, ети иху маман!
— Через день приплыл и второй горшечник, тоже привёз сотню кирпича, но без поделок. Обьяснил задержку тем, что карьер залегания глины ему достался поглубже и много времени затратил на его вскрышу. Но семья у него вдвое больше, и он де нагонит недостачу.
