Галина Гончарова - Сестра (СИ)
Софья прикинула количество взрывчатки.
Хватит с избытком и на Азов, и на Керчь, еще и на Перекоп чуток останется.
— А что делать с татарами?
Иван заговорил совсем не о том, и Софья даже не поняла в первую минуту — о чем он.
— С какими татарами?
— Соня, мужчины уйдут в поход, в Крыму останутся женщины, дети…
— Рабы. Последних обязательно надобно освободить и на Русь доставить.
— А татарских женщин и детей?
Ёк макарёк!
Софье показалось, что она с разбега налетела носом на стену. Рядом так же тер виски Алексей.
— Не подумали…
— А они там. Живые, здоровые… резать всех подряд?
Софья замотала головой.
— Нет!
Алексей прищурился.
— Они русских людей не жалеют!
Иван посмотрел на друга со странным выражением.
— Прикажешь младенцев на копья поднимать?
Алексей скривился. Кажется, нарисованная картина не вызвала у него энтузиазма.
— А куда их тогда? Если в рабство угнать…
— Это у нас не принято. Но и убивать…
— Вы подумайте, что будет с людьми, которые такое проделают! — не выдержал Иван Морозов. — Они ж хуже нечисти станут!
Софья выдохнула.
— И то верно.
Вообще‑то да. Если человек может убить ребенка, да не разово, а массово…
Почему так омерзителен фашизм?
Да именно потому, что он своей машиной с полубезумным водителем с одинаковой жестокостью перемалывал всех, кто не относился к арийской расе. Плелись коврики из волос, делались сумочки из человеческой кожи, причем особо ценилась детская — мягче и нежнее…
Чудовищно.
А разве не омерзительно то, о чем они думают сейчас?
Софья вспомнились стихи о хане Батые,* вот уж воистину, не существует слишком низких колес. Они всегда слишком высокие…
* Р. Рождественский. Стихи о хане Батые. Прим. авт.
— Убивать их нельзя. Но и в Крыму оставлять…
— Давайте поделим их на несколько групп, — предложил Алексей. — Для наглядности.
И Соня и Иван кивнули.
— Женщины. Что делать с ними?
— Если среди них есть пленные…
— Эти отдельно. А сами жены и матери?
— Гнать бы их к чертовой матери, — ругнулась Софья. — Но куда?
— А вот туда. На что похож Крым?
Ответ Софья знала. Крабьи клешни.
— Перекоп и Керчь мы захватим. А этих гнать к Османам! На ту сторону! Уметутся. И с собой — что на себе унесут.
Софья хлопнула в ладоши.
— Лешка! Умничка!
— Вторая категория. Пленные.
— Освободить и на Русь.
— А их тут ждут с распростертыми объятиями, — съязвил Алексей.
Иван Морозов покачал головой.
— Верно. Им надобно жилье, работа — ни к чему нищету умножать и татей плодить.
— И где им это предоставят?
— На строительстве каналов, — усмехнулась Софья.
— Каналов?
Девочка прочертила ногтем по карте.
— Ребята, если вот тут и здесь соединить реки — мы сможем проходить через всю Русь на кораблях. От Архангельска до Астрахани. Ну, хотя бы для начала до Азова. Посмотрите. Северная Двина и Онега, как раз через Онежское озеро. А вот тут Волга и Дон совсем рядышком.
— Сонь, а ты представляешь, сколько это стоить будет?
— Да уж не дороже денег. А прибыль представляете?
Прибыль ребята представили — и она грозила стать баснословной. Тут и корабли построят, и что хочешь сделают. Купцы вообще счастливы будут.
— Причем каналы надо сделать со шлюзами, чтобы управлять течением воды.
— Шлюзы?
Софья взялась за перо и бумагу. Идею ребята поняли быстро, в конце концов — простейшие гидротехнические сооружения были еще у бобров. Да, конечно, остается проблема наносов, наводнений, прочих погодных радостей, но!
Волок на несколько десятков метров — не проблема, да и корабли можно строить с высокой осадкой…
— Сонь, а ежели татарчу туда угнать на работы?
Софья покривилась.
— Ребята, мы с этой идеей проблем получим больше удовольствия. Инородцы и иноверцы в самом центре Руси, к тому же ненавидящие нас и мечтающие о побеге. Да в большом количестве…
Иван скривился первым.
— Самоубийство.
— Именно!
— с другой стороны… ежели детей поделить на тех, кто до трех лет — и на тех, кто старше.
— До двух лет, — прищурилась Софья, которая начала понимать, что имел в виду Иван.
— Думаешь, старше опасно?
Софья пожала плечами. Опасно, не опасно…
— Собрать мелких и воспитать в своем ключе? Получить нечто вроде янычар у турок?
— Почему нет? И они в истинной вере вырастут, не в грехе…
Софья подумала, что пес с ней, с религией, но из этих детей могут получиться и разведчики, и диверсанты, и…
Одним словом — идея заслуживала внимания.
— Превратим школу в ясли?
Алексей прищурился на сестру.
— Соня, неужели ты с этим не справишься, пока мы будем геройствовать там?
— Мне ты предлагаешь погеройствовать здесь. Отлично!
— Я в тебя верю.
— Самый умный после саксаула, — проворчала Софья, понимая, что уже сдалась. Есть такое слово — надо.
— Да.
— А детей старше?
— Гнать вместе с родителями, — рубанул рукой Алексей.
— Как же они будут нас ненавидеть, — шепнула Софья.
— Сейчас они нас презирают. Пусть лучше ненавидят, это честнее.
— Ваня, ты ли это?
Иван Морозов пожал широкими плечами.
— Я против самоубийственных идей, но вот ежели мы все поделим на три части, скажем, мужчины — на строительство…
— Татарские женщины и старшие дети — к османам. Пойдет.
— Маленькие дети и полонянки — ко мне — Софья смотрела на друга и на брата. — Кто захочет. Кто не захочет — пусть тоже катятся на строительство канала вместе с мужиками. Найдут себе мужей, семьи создадут…
— А потом?
— А потом устраивать много всего. Волоки, трактиры… уж поверьте мне, ребята, этот канал не одну сотню семей работой обеспечит. Счет на десятки тысяч пойдет.
Ребята верили. Да, предстояло еще посчитать кучу всего, но — это к Софье. Иван Морозов тоже с радостью взялся бы за расчеты, но оставить друга одного он не сможет. Поедет с ним к полякам.
— А ежели кто остаться захочет? Или на Сечь уйти?
— Ну и чего их неволить? — Алексей пожал плечами. — Ежели наши люди — пусть остаются. Поможет. Все равно надобно Крым заселять будет.
— Стрельцов туда переселить, — буркнула Софья. — С семьями. А то своими бунтами и самостоятельностью уже поперек горла стоят.
И верно — стояли.
— Почему нет? Но подсчеты на тебе, сама понимаешь.
Софья угрюмо посмотрела на брата.
Понимаешь?
Еще как понимает! Пахать придется днями и ночами, привлекать всех подряд — вплоть до школьников, но ведь овчинка стоит выделки! Еще как стоит!
Софья по привычке запустила пальцы в темные волосы.
— Сделаю. Вы только живыми вернитесь?
