Энгус Уэллс - Повелители Небес
Лошадинолицый Измененный отступил на шаг назад и произнес:
— Мы не хотим причинять вам лишних страданий.
Кто-то из сидевших перед нами громко заметил:
— Это сфера применения сил Истинных.
— Не всех.
Я узнал этот голос! Я всматривался в ряды собравшихся, прищурив глаза, стараясь увидеть Урта.
Я нашел его на седьмой скамье. Он совсем не изменился, может, только стал меньше, или просто я вырос с тех пор. Он встретил мой взгляд улыбкой, но лицо его казалось озабоченным. Урт слегка кивнул, узнавая меня, и сделал какой-то неопределенный знак. Я подумал, что мой бывший слуга хочет предупредить меня, чтобы я вел себя осторожно.
Председатель произнес:
— Мы вернули вам зрение, магесса, но знайте, что возможности ваши как волшебницы ограничены здесь нашими чарами. Они не слишком сильны, но если вам придет в голову использовать свой талант против кого-нибудь из Измененных или наших гостей, то слепота покажется вам просто легкой неприятностью.
Рвиан кивнула, изучая фигуры сидящих. (С помощью своего оккультного дара она могла их разглядеть лучше, чем я.) Она сказала:
— Для чего я здесь?
Чей-то голос произнес:
— Потому что вы нам нужны.
— Зачем? — настаивала она.
— Запомните! — в голосе звучало раздражение. — Спрашивать здесь будем мы, а вы лишь отвечать.
— А если я предпочту не делать этого?
Я увидел, как кто-то поднялся, становясь плохо различимым в лучах солнца. Как мне показалось, это была женщина. Чья-то рука взметнулась вверх, и я услышал, как Урт крикнул:
— Нет!
Мы с Тездалом выпрыгнули вперед, заслоняя Рвиан нашими телами. В голове у меня мелькнула мысль, что сейчас мы оба окажемся на полу, я не сомневался, что эта Измененная — если не все здесь присутствовавшие — владела приемами колдовства.
Урт сказал:
— Мы осуждаем Истинных, так как же мы можем поступать так же, как они? Надо ли проявлять агрессивность по малейшему поводу?
— Разве Истинные способны понять другой язык?
— Не все, милейшая. Некоторые не хотят мириться с несправедливостью. Не все злодеи.
— И эта колдунья? Разве она не одна из тех, кто создал нас, кто превратил в рабов?
Рвиан сказала:
— На островах-Стражах нет слуг.
— Но зато их предостаточно в самом Дарбеке, — последовал ответ. — Говорю тебе в последний раз! Будешь отвечать, а не спрашивать.
— Ты говоришь как самый настоящий Истинный, Алланин.
Урт произнес свои слова очень сухо: знакомые интонации, я слышал их в разговоре с Клетоном и Ардионом. Я едва не улыбнулся. Однако, как бы там ни было, Алланин это вовсе не забавляло. Совершенно по-женски и по-кошачьи она, уронив занесенную руку, резко развернулась к моему старому (я надеялся, что не только старому) другу.
— Ты поражаешь меня, Урт. Как ты смеешь так вести себя со мной, новичок?
Председатель произнес:
— Новички и старожилы, Алланин, здесь равны.
— Нечего сравнивать меня с Истинными! — фыркнула Алланин.
Урт очень мягко возразил:
— Я никогда не называл тебя так.
Если это и было извинение, то прозвучало оно больше как оскорбление. Алланин явно смутилась, не зная, оскорбиться или оставить все как есть. Продолжая стоять, она смотрела на Урта так, точно собиралась испепелить его своим взглядом.
Геран сказал:
— Алланин, может, присядешь? Сначала давайте договоримся, а потом будем бросаться угрозами.
То, что он сказал, мне совсем не понравилось.
Рвиан заставила нас с Тездалом расступиться, ее, казалось, не пугала ни ярость Алланин, ни возможные последствия. Я схватил свою любимую за руку и крикнул:
— Нет, Рвиан! Остановись!
Алланин сказала:
— Твой любовничек дает тебе дельный совет, магесса.
Я решил вызвать огонь на себя:
— Я не меньше Рвиан хочу знать, зачем меня привезли сюда.
Кто-то усмехнулся и сказал:
— Довольно естественное желание.
Алланин зашипела, как во всем мире во все времена поступали и поступают ее прародичи.
Урт вставил:
— По своему собственному дюрбрехтскому опыту я знаю, что доброе отношение приносит куда лучшие плоды, чем плетка.
Раздался шепот множества голосов, мнения, насколько я мог судить, разделились. Думаю, что в Совете существовало несколько фракций, и Урт искал способа склонить большинство на нашу сторону. Я очень надеялся, что ему это удастся.
Споры прекратились. Геран поднялся и, повернувшись к нам троим спиной, окинул взглядом своих коллег. Один за другим они или кивали, или отрицательно качали головами. Я не мог понять с точностью, какое именно мнение возобладало. Председатель повернулся ко мне.
— Ты, Давиот, оказался здесь случайно, однако, я полагаю, мы найдем применение твоему таланту Сказителя. Магесса нужна нам для того, чтобы использовать ее знания колдуньи…
Рвиан резко оборвала говорившего.
— Я вам ничего не скажу! — закричала она. — Я не предам Дарбек!
Измененный, точно и не заметив ее слов, продолжал:
— Повелитель Небес Тездал вернется к своим товарищам.
Рвиан крикнула:
— Это заговор!
Геран кивнул:
— Мы сотрудничаем с Повелителями Небес, это верно. Или нам и дальше молча терпеть, как наши братья и сестры изнывают под игом Истинного Народа? Если для их освобождения потребуется война, мы будем сражаться.
— И вы не думаете о том, что многие погибнут в этой войне? — спросила Рвиан. — Измененные, Истинные, Повелители Небес? Будьте благоразумны.
— Благоразумие? — В голосе Алланин звучало презрение. — В этом вопросе не может быть благоразумия.
Я напомнил:
— Тездал лишился памяти.
— Мы можем поправить это, — сказал председатель и обратился к Тездалу: — Желаете, чтобы память вернулась к вам, господин Тездал?
Тездал сдвинул брови. Он посмотрел сначала на Рвиан, а затем на меня. Я видел, как вспыхнувшая в них надежда сменилась подозрением. Он сказал:
— Я хочу узнать, кто я. Но вы должны помнить об одной вещи — Рвиан спасла мне жизнь, и я поклялся защищать ее. Я не допущу, чтобы ей был причинен вред, как и моему другу Давиоту. Любой, кто поднимет руку на них, ответит передо мной. Повелитель Небес я или нет, я дал клятву чести.
И по тому, как он произнес эти слова, я понял, что, если ему вернут память и он вновь станет Хо-раби, он сдержит слово.
Председатель мрачно кивнул, видимо, он, точно так же как и я, не сомневался в искренности Тездала, но все-таки сказал:
— Давайте мы сначала вернем вам память, а уж потом вы разберетесь, кому должны хранить верность.
