Энгус Уэллс - Повелители Небес
— Урт же здесь, — сказал я. — Аил нам говорил, не помнишь?
— Он член их правительства, — сказала Рвиан.
— Это значит, что рано или поздно мы встретимся и поговорим. — Я взял руки своей возлюбленной и поцеловал их ладошки. — И я спрошу его, видел ли он наши сны.
— Давиот! — Она крепко схватила обе мои руки. — Ты думаешь, что и правда такое может случиться?
Соломинка стала больше. Я сказал:
— Пока точно не могу сказать. Но разве не странен узор, в который сплелись наши жизни?
— Да, — сказала она и вновь, задумавшись, надула губки.
Больше я не мог выдержать, я поцеловал их. Руки Рвиан обвили мою шею, и мы упали на постель. Целуя меня в губы, любимая моя спросила:
— А если Рэт захочет нас видеть?
Я ответил:
— Они заседают долго, как сказал Аил. А если нет, пусть подождут.
Она рассмеялась, помогая мне развязывать шнурки на ее рубахе.
Мы провели в той комнате три дня, прежде чем нас вызвали на Совет. За нами пришел Аил с Глином и пятью крепышами — «быками»-Измененными. Мы пересекли площадь и спустились по улице к берегу озера. Час был ранний, и, пока мы шли вдоль дамбы, я отчетливо видел воздушные корабли, которые ленивыми сонными тушами парили возле голубой воды. Их огромные крутые багровые борта мрачно контрастировали с нежной лазурью озера. Черные корзины, как подумалось мне, способны были нести целые полчища Хо-раби. Рядом, точно мелкая рыбешка близ китов, жались корабли-разведчики. Мне показалось, что полупрозрачные духи воздуха, танцевавшие вокруг поверхностей цилиндров, активизировали свои движения под моим взглядом. Я даже услышал их песню, хотя это мог быть всего лишь ветер. Тут Аил коснулся моего плеча, показывая, что нужно садиться в ялик.
Аил занял место у руля, а Глин поднял парус. Троих наших сопровождающих, которым места в лодке не хватило, мы оставили на дамбе. Рвиан взяла меня за руку, и я почувствовал, что ладонь ее влажна. Я заглянул в лицо своей возлюбленной, она стиснула зубы, плотно сжатые губы ее выражали решимость. Тездал взял другую руку Рвиан. Я не возражал.
Рвиан, невесело улыбнувшись, сказала:
— Наверное, теперь с меня снимут это ожерелье.
Я подтвердил:
— Да, конечно.
Она спросила:
— Куда мы направляемся?
— Через озеро, — ответил я.
Ветер, который почти не ощущался в городе, здесь казался довольно сильным. Волны били в корпус нашего судна, и, не думай я о том, что ждало нас впереди, и не оборачивайся в ту сторону, где парили корабли Хо-раби, я бы, наверное, получил удовольствие от такой прогулки. Вместо этого я смотрел на дальний берег, где сиротливо стояло большое здание.
Оно стояло поблизости от воды, сверкая на солнце, так как было сложено целиком из белого камня. Таких построек в этой неведомой стране я еще не встречал. Здание, одноэтажное и круглое, окружали вдоль стен портики, делая его похожим на храм, и, несмотря на незатейливую архитектуру, в нем ощущалось величие. Дорожка, выложенная из такого же белого камня, вела к одному из портиков от мола, к которому и причалил Аил.
Когда мы оказались на берегу, Аил дал нам знак следовать за собой, остальные зашагали позади. Яркие цветы в изобилии окружали здание, насекомые наполняли своим жужжанием тишину, в которой не слышалось пения птиц. Мы одолели семь ступеней и оказались возле простой окрашенной в белый цвет двери, на которой висели бронзовый гонг и молоточек. От удара Аила раздался звенящий переливчатый звук, эхом отозвавшийся из колоннады. Дверь распахнулась, и нас встретила женщина, «кошка», как я подумал. Это была обычная женщина, которая ничем не отличалась от всех прочих Измененных своего пола, если не считать золотого ободка над бровями. Аил склонил голову, и она, кивнув в ответ, проводила нас внутрь. Когда дверь закрылась за нами, я увидел, что Аил и все его товарищи остались на улице.
— Следуйте за мной.
Это нельзя было назвать ни просьбой, ни приказом, женщина просто повернулась и пошла, точно ни минуты не сомневалась, что мы последуем за ней. Измененная выглядела так, как будто была одних лет с Рвиан или даже моложе, но властность как бы лишала ее возраста.
Через широкий вестибюль, пол которого, насколько я мог судить, сложен был из однотонного белого мрамора, мы прошли к двери, отворив которую, женщина встала в стороне, пропуская нас в круглую, залитую солнечным светом комнату. Все вокруг блистало, и я прищурился. Мне вспомнился кабинет Дециуса — бивший в глаза свет здесь так же мешал мне разглядеть лица сидевших впереди людей. Делалось это, несомненно, специально, для того чтобы мы оказались в неудобном положении.
Рвиан ощутила мою неуверенность и спросила:
— Что там?
Я объяснил ей, а тем временем глаза мои уже адаптировались к свету, и я мог видеть то, что нас окружало.
Мы стояли на своеобразном балкончике, по краям которого короткие лесенки вели вниз в зал к поставленным в форме полуовала скамейкам. Пол оказался ослепительно-желтым, едва ли не золотым, все остальное, исключая одеяния собравшихся, белым. Наряды сидевших перед нами людей поражали своей пестротой и разнообразием, сочетанием простоты и элегантности, кожаных камзолов и домотканых рубах и платьев. Примерно пятьдесят Измененных сидели, изучающе глядя на нас.
— Спускайтесь.
Голос раздался откуда-то из середины собрания. Исполняя это указание, я искал глазами Урта, но слепившее солнце мешало мне найти его.
Все тот же голос произнес:
— Я Геран, председатель Рэта Требизара. В добром ли вы здравии? Хорошо ли устроились?
Я сказал:
— Да. Зачем мы здесь?
Кто-то усмехнулся, и я услышал:
— Точно как ты и говорил, Урт, в прямоте ему не откажешь.
Урт все-таки здесь, это радовало, и я продолжил:
— Прошу вас снять с Рвиан ожерелье.
— Надо нам это делать?
Я узнал голос Герана. В ответ прозвучал шепот согласия, и русоволосый Измененный средних лет, «конь», если судить по его вытянутому лицу, поднялся со скамьи и вышел вперед. На нем было волочившееся по полу темно-зеленое, расшитое серебром одеяние. Как и у встретившей нас у входной двери женщины, лоб его охватывал золотой обруч. Его протянутые к шее Рвиан руки напоминали лопаточки.
Он щелкнул замочком, и серебряная цепочка соскользнула с шеи Рвиан, которая вздохнула, точно с нее сняли тяжелую ношу, поворачивая голову то в одну, то в другую сторону. Я увидел, как засияли ее глаза, что было признаком того, что дар вернулся к ней, и улыбнулся.
Она сказала:
— Вижу, снова вижу.
Лошадинолицый Измененный отступил на шаг назад и произнес:
