Александр Лайк - Синий, как море
Род Селекса внимал с восхищением.
— Райдок! — счастливо сказала Альда. — Вам виднее, кем и как он зачарован, но это — Райдок!
— Такое повторить невозможно, — убежденно сказал Данк. — Это надо повторить всю жизнь малыша, все эти эльфийские хитромудрия и то дерьмо, Альда, которое ты называешь королевским воспитанием…
— Но ты сказал, что начинают сбываться сны, — в голосе Сагастена снова были любовь, участие и неподдельный интерес. — Рассказывай же скорее, рассказывай, малыш!
Неужели для того, чтобы тебя полюбили и признали, надо всего лишь закатить истерику? О боги, как же я вел себя, когда все помнил?
И как же это меня еще в колыбельке не пришибли?
Очевидно, Белому домену уж очень был нужен молодой принц. Или я чего-то не понимаю. Но без крайней жизненной необходимости такого типа, как этот ваш Райдок, выдержать нельзя.
Я заговорил.
Говорил я долго и подробно. Пересказал сон, попытался объяснить свои ощущения, перечислил, что я помню, что вспомнил на лету, чего не понимаю и не помню, хоть тресни… В общем, все, что успел передумать за время после пробуждения.
Полгонга спустя великолепная пятерка тоже впитала полный объем моих знаний. И остался я точь-в-точь, как в известной шутке — «давай сначала съедим твои яблоки, а потом каждый свои». Мне-то никто ничего так и не рассказал!
Все выглядели, как после сытного обеда — затихли и переваривали. Только на физиономиях вместо благодушия было написано сосредоточенное напряжение. И стрекотали мозги, как ножницы Алоры у меня над ухом — там, в моей комнате, сто лет назад…
А мои мысли ворочались тяжело, как пьяный извозчик на проститутке. И проку от этого, кстати, было ровно столько же.
Первым в строй вернулся жизнерадостный Данк.
— Осознал, — сказал он. — Сообразил. Ни ч-черта не понял! Но все равно здорово! Значит, есть шанс, что некоторые элементы этого сна сбудутся? Интер-ресно, чтоб мне орком сдохнуть!
— Не дословно, — отметил Сагастен. — Но смысл соблюден очень точно, если малыш ничего не перепутал.
— Третий на берегу — это, должно быть, Элспейр, — сказала Сельфа.
— Д-да, похоже, — неохотно согласился Сенрайд.
— Чертово отродье, — пробормотала Альда.
— Что?
— Ничего. Я не люблю его.
Отец нахмурился.
— Хватит раздоров, — властно сказал он. — Давайте решать, что делать дальше. Мы здесь действительно слишком долго сидим. Эдак скоро и солнце сядет, так что поторопитесь.
Заговорил Данк.
— Я считаю, что это, атлис: Райдок; далиг: Райдок зачарованный; тайрис: Райдок, преданный нашему Домену; оллиг: Райдок безопасный…
— Тебе алфавита хватит? — ядовито поинтересовалась Сельфа.
— Уже хватило. Следовательно…
— Малли, — пробормотал Сагастен.
— Кто?!
— Это по-эльфийски. Следовательно. Так говорят мудрецы, чтобы казаться еще умнее.
— Отлично. Малли, я предлагаю быстро вручить Райдоку Цвет, чтобы наши продолжительные посиделки у алтаря не вошли в историю своей безрезультатностью. Народ этого не поймет, и малли, не одобрит.
— А уж сплетен будет! — подхватила Сельфа.
— Я не понял, ты за или против?
— Я и сама не поняла. Значит, за.
— Мы до такой степени ничего не понимаем, и все происходящее до такой степени опасно, что я тоже за, — сказал Сагастен.
— Объяснись, — приказал Сенрайд. — Твоя логика мне неясна.
Сагастен посмотрел ему в глаза.
— Властитель, не будем играть в прятки меж красивых слов. При текущем состоянии дел нашему Домену настал конец.
— Еще не настал! — яростно выкрикнул Данк.
— Уже настал, Оранжевый, — твердо сказал маг. — Будьте честны с собой: ни Белая гавань, ни эльфы помощи не пришлют.
Сельфа согласно уронила голову. Стало очень тихо.
— В Айнале и у Дайгроу погиб цвет нашей армии. Самые сильные бойцы, самые отважные предводители. Три принца, два витязя, отборная тяжелая гвардия. Сожжен самый богатый город, потеряны важнейшие земли, захвачены последние дороги, связывающие нас с остальным миром. Мы зажаты на полуострове, с которого нам не вырваться — разве что по воде. Конечно, уцелевших примут в Кармине, но уже как беженцев без родины. Если мы сможем перебраться через реку…
— Два корабля у меня есть, — тихо сказала Альда.
— Кое-что найдется и Сапфире, — лениво заметил Данк.
— Теперь посмотрим, что у нас осталось, — продолжал Сагастен. Столица, Дианар, сейчас хранит лишь тень былого величия. Вы знаете, что гарнизон Дианара состоит в основном из легкой пехоты, а крепостные стены не очень прочны. Перестраивать город, перевооружать армию уже нет ни времени, ни денег. Следовательно, в случае штурма Дианар мы не удержим. Нас просто сметут с этой равнины, по которой к городу открыты подступы со всех сторон. Харденанг не в счет, это вообще не замок, а поселок у пристани; гарнизона там нет.
— Небольшой есть, — дрожащим голосом сказала мама. Ей было стыдно до слез. — Знамя я как-нибудь наберу…
— Да, из экипажей последних кораблей, — Сагастен мотнул головой. Продолжим. Ранскурт и расположен удачно, и укреплен хорошо, но у него нет защитников! Данк отдал все, что смог, на границы, и ни один воин не вернулся обратно, на стены Ранскурта! Сумеем ли мы быстро увеличить гарнизон этого города?
Данк отрицательно качнул ладонью.
— Все ресурсы я уже использовал. Кроме личной гвардии. Пол-Знамени легкой пехоты я еще смогу мобилизовать и обучить, но толку-то с того…
— Остаются Дэдлок и Сапфир. Замок Берилловой Леди, конечно, неприступен.
Сельфа гордо вскинула голову.
— У меня четыре Знамени отборных бойцов, — звонко сказала она. — Два Знамени тяжелых рыцарей, Знамя панцирной конницы и Знамя горных секирщиков. Я сама выйду на стены Дэдлока — с Жемчужиной Смерти в руках!
— Скажи спасибо, что два твоих Знамени не успели выйти из Дэдлока к Дайгроу, — мрачно сказал Данк.
— Еще неизвестно, чем бы тогда закончилась битва! — парировала Сельфа. — Ты не видел мои Знамена в бою!
— Плохо бы она закончилась, — безнадежно сказал Данк. — Соединиться с Селлери твои бы не успели… Перелопатили бы вас по очереди — у тебя ведь там по пути и опорных башен-то нет.
— Не о том сейчас мы говорим, — сурово оборвал его Сагастен. — Дэдлок может держаться долго, очень долго, наверняка дольше всех наших городов и замков. Но от него трудно добраться до моря, и если мы укроемся в стенах Дэдлока для последнего боя, из окруженного города не спасется уже никто. Гибель Белого домена будет оттянута, но все равно — неизбежна. А спасти нас может только одно.
