Наказание для вора (СИ) - Котова Дарья

Поняв, что он ничего не понимает, Лен приподнялся на диване, который оглушительно заскрипел, и лис, схватившись за виски, в которые словно по лезвию воткнули, упал обратно. Шум на кухне, который раньше шел за фон, прекратился, и послышались знакомые шаги.

— Привет, как ты? — Дель, выглядевший так, словно собственноручно схоронил кладбище детей, присел в единственное оставшееся в этом доме кресло. И даже со всеми ножками! Это было папино кресло. Так, стоп. Это же папин дом.

Память о вчерашнем внезапно решила вывалиться на больную голову Лена. Наученный горьким опытом, лис не стал подскакивать и остался лежать. Он не был уверен, что его не вывернет на любимый плед. Папа не оценит. И Дель тоже.

В поле зрения появился довольный и светящийся бодростью Реб, который не глядя плюхнулся на диван к Мэлу, отчего тот дернулся и проснулся.

— Что случилось? — простонал человек. Судя по его бледно-зеленому лицу, не только Лен вчера «весело» провел ночку. — Реб, ты издеваешься? Подвинься!

Диван протестующе заскрипел, когда Реб с Мэлом принялись делить территорию.

— Если сломаете диван, будете его чинить до тех пор, пока не почините, потому что золота на новый ни у вас, ни у меня нет, — пригрозил Лен, и скрип с руганью тут же прекратились.

— Ну, рассказывай, — Реб продолжал светиться, как мальчишка, который впервые увидел выступление фокусника и теперь хочет еще. — Герим сказал, что ты нашел труп в Академии.

— Герим? Он здесь был? — переспросил Лен.

— Когда мы пришли утром, он открыл дверь и обругал Реба за медлительность. Потом ушел, проворчав напоследок, что у него куча дел и без глупых детишек, — отчитался Дель, не удержавшись от улыбки: Реб при упоминании историка принялся корчить оскорбленную невинность.

— Я так и не понял, почему по шее получил именно я?

— Карма, — подколол друга Лен и тут же, не дав Ребу возразить, принялся рассказывать о вчерашнем.

— Что-то ликанов у нас развелось, — задумчиво протянул дракон. — И все странные такие. Смысл убивать этого задохлика книжного?

— Свидетель, — влез Мэл.

— А Лена тогда почему оставили?

— Я, по сути, ничего не видел, — лис уже успел обдумать этот вопрос. И правда, почему его оставили в живых? Ведь исчезнувший труп явно говорил о том, что убийца находился в тот момент в библиотеке, а не ушел.

— А помощник библиотекарь — видел?

— Получается.

— Скорее всего, видел, учитывая его странное поведение, — задумчиво произнес до сих пор молчавший Дель.

— А что в нем странного? — не понял Реб. И не он один.

Ликан качнулся вперед, переплетая пальцы, и нахмурился:

— Что он делал целый час? Ведь Оскар должен был закрыть библиотеку в полночь, но этого не сделал, более того, он чем-то занимался целый час в одном помещении с Леном и тем таинственным ликаном. И делал это тихо, так что о его присутствии никто не вспоминал. А потом появился на пути ликана и умер. Ведь, судя по описанию Лена, он был убит всего за пару минут до того, как его обнаружили.

— Да, крови натекло много, но труп еще не остыл.

— А потом он еще и пропал, — закончил Реб. — Тот самый уникальный случай, когда к убитому вопросов не меньше, чем к убийце. Вот у нас скучнее, у нас никто никуда не убежал после смерти.

— Не смешно, Реб.

— А у вас что случилось? — поверх Мэла спросил Лен и получил развернутый ответ.

— Что-то, и правда, ликанов развелось. Прости, Дель.

— Ничего, я привык.

Лен гадал, что удалось выяснить отцу, и хотел даже остаться до вечера, но здравый смысл победил, и они с Мэлом отправились на работу. Утром в понедельник Академия гудела так, словно это был увеличенный до гигантских размеров улей, который кто-то потревожил. Лен то и дело ловил на себе заинтересованные взгляды однокурсников, которые тут же отворачивались и начинали хихикать.

— Что происходит? — похоже, Реб тоже заметил какое-то несоответствие.

— Наверняка уже вся Академия знает об убийстве, — неуверенно предположил Дель.

— Не похожи они на испуганных студентов, — хмыкнул дракон.

— Они могут еще не знать подробностей. Сомневаюсь, что наш ректор на пару с профессорами ходит и распространяет слухи, а больше никого в библиотеке не было. И вообще, я думаю, что…

Лен не договорил: глаза его расширились от удивления, если не от шока. Друзья обернулись и увидели стоящего перед столом Оскара. Да, того самого убитого в библиотеки тощего занудливого оборотня.

— Оскар… — неверяще выдохнул Лен.

— Я бы попросил тебя, больше подобные розыгрыши не устраивать, — гнусаво попросил Оскар. — Не очень, знаешь ли, приятно, когда к тебе стражи из Управления посреди ночи вваливаются и говорят, что ты мертв, — и он, развернувшись, гордо удалился сквозь толпу, по которой тут же пробежал шепоток, а вслед за ним — смех.

— Ничего не понимаю, — глаза у Деля были не меньше, чем у Лена.

— А что здесь непонятного? — криво ухмыльнувшись, спросил Реб, становясь каким-то холодным и чужим. — В заднице наш Лен. И мы, если честно, тоже.

* * *

Вторая неделя в Академии отличалась от первой только тем, что если на первой Лен чувствовал, что скоро сдохнет от свалившихся на него проблем, то на второй — ждал этого с нетерпением. Потому что все, абсолютно все в Академии, каким-то сверхъестественным способом узнали о случившемся. И теперь куда бы Лен не пошел, он натыкался на смешки, презрительные взгляды и подколки. Большего всего в этом мире лис ненавидел выглядеть глупо, а сейчас он стал тем самым шутом-уродцем, над которым потешается весь двор вместе с королем. И они потешались, а Лен скрипел зубами и молчал: сил огрызаться не было. Он до сих пор не мог понят, что произошло той ночью. Раз за разом перебирал воспоминания, которые постепенно блекли, вытеснялись доводами разума, чужим мнением и постоянными, непрекращающимися сомнениями. Изнутри медленно, но верно точил один страшный вопрос: а что, если ему действительно показалось?

Тарелка выскользнула из рук, и Лен едва успел ее подхватить, разбрызгав мыльную пену. Мэл недовольно покосился на него. Из-за пропущенной субботы золота катастрофически не хватало, и им пришлось выйти в ночную смену. Мэл, и без того понурый, все чаще стал смотреть волком на всех, включая Лена. На этой неделе в кафе заходила лишь эльфийка, которая без Кэтрин для Мэла не существовала.

Мысли об остроухой еще сильнее вывели из себя лиса. Разом вспомнилась сегодняшняя стычка с Сатиэлем, сожри его Глубины! Хуже всего было даже не то, что он прилюдно опустил Лена, а тому даже нечего было возразить, потому что библиотечная история до сих пор внушала ему ужас, вне зависимости от наличия в ней трупа. Хуже было то, что в тот самый момент, когда Сатиэль с дружками заявил, что из Лена вышел бы неплохой комедиант, да только лжет он плохо, мимо проходила остроухая, которой тут же стало необходимо встрять. В итоге, Лен познакомил таки Сатиэля с ближайшей стеной, а надоедливую девицу послал туда, куда леди не посылают, из-за чего Рален и Мелолиэль накинулись на него с кулаками, дабы отстоять честь соотечественницы. Закончилось все беседой с ректором, который предупредил обе компании, что следующая драка станет для них последней. Чудесно.

— Как они все меня бесят! — в сердцах бросил Лен, когда губка улетела под стол, оставляя за собой мыльную дорожку. Мытье посуды сегодня явно не задалось. Как и весь день.

— Знаешь, это ведь по-настоящему страшно, — тихо произнес Мэл, когда Лен вынырнул из-под стола, красный и злой, с мокрыми рукавами и стекающим под рубашку мыльной водой.

— Что? — рыкнул доведенный до бешенства лис, принимаясь мыть очередную тарелку с таким усердием, будто решил растереть ее в порошок.

Мэл, не отводя взгляда от противоположной стены, все тем же странным, надломленным голосом ответил:

— Найти труп. Это действительно страшно.

Смысл слов до Лена дошел далеко не сразу. Сначала он подумал, что прекрасно понимает Мэла, хотя в жизни уличного воришки были трупы и до Оскара. Той ночью лис, скорее, испугался незнакомца со смертельным (по-иному не скажешь) взглядом, чем, собственно, дохлого оборотня. Так что, хоть жестокие реалии жизни давно не пугали Лена, он все же сочувствовал Мэлу, домашнему мальчику, которого так грубо ткнули в… в лужу крови. А потом, среди этих измышлений до лиса дошел истинный смысл фразы друга. Тарелка, так и не протертая до дыр, но чисто вымытая, со звоном разбилась о пол. Лен ничего не сказал, молча собрал осколки, не обратив внимания на глубокий порез, и выкинул их. Посуду они домывали в гнетущей тишине, и теперь голова у лиса была абсолютно пуста. Он даже забыл про Сатиэля и эльфийку.