Нелла Тихомир - Сокровище Единорога
- Непослушный? - маг улыбнулся одними глазами.
- Ага… Но ты, похоже, ему понравился. Он обычно к чужим не идет. Ты его заколдовал?
Кьолан только усмехнулся. Ты и меня заколдовал, подумала Нимве, а вслух сказала:
- Что это ты костер развести решил? Соскучился по костру, что ли?
- Хелеа говорила, что нужно старые ветки сжечь. Вот я и взялся.
- Ты не обязан…
- Но ведь нужно что-то делать.
Выпустив его руку, Нимве подобрала длинный корявый сук и разворошила тлеющую кучу. Подсунула внутрь пару мокрых веток. Дым повалил гуще.
- Не разгорится, - молвила она, а сама подумала: он уже скучает, а ведь и месяца не прошло!
- Принцев, наверное, скоро коронуют, - Нимве наблюдала, как густой сизый дым подымается вверх, путаясь в ветвях.
- Через сорок дней, - отозвался Кьолан.
- Они тебя пригласили?
Помедлив, он покачал головой.
- Знаешь, - сказала Нимве. - Я хочу съездить к родителям Чика. Их высочества посылали туда гонца, но я хочу сама… все им рассказать. - Нимве вопросительно посмотрела на мага. Он ответил не сразу:
- Тебе лучше дождаться весны.
- А ты, - она коснулась его локтя. - Ты не…
Кьолан молчал, глядя в сторону. Коченея изнутри, Нимве спросила:
- Ты со мной не хочешь?
Он поднял взгляд. Секунду, как показалось, колебался, а потом ответил:
- Мне нужно уехать. Съездить по делам.
У Нимве оледенело сердце, онемели губы. Кто-то другой вместо нее спросил, и голос прозвучал на удивление ровно:
- Куда?
- В Кирван.
Они смотрели друг другу в глаза.
- В Кирван… - Нимве судорожно втянула воздух, колючий, разрывающий легкие. - А когда… когда ты хочешь ехать?
- Где-то через месяц, - промолвил Кьолан. Он казался очень спокойным. Спокойный тон… Непроницаемое лицо. Знакомая каменная маска. Скажи мне правду, безмолвно закричала Нимве, зачем ты опять вот так со мной, зачем?!
- Будет холодно… - сказали ее губы. - Заболеешь…
Он покачал головой.
- Ясно. - Нимве отступила на шаг. - Хорошо.
Вдруг сделалось темно, и очень болело сердце. Так болело, что не продохнуть. А он все смотрел, будто хотел увидеть ее мысли.
- Ну… я тогда, - она едва услышала свой голос. - Я только…
- Ним, - позвал Кьолан. - Нимве…
- Кажется, мама приехала, - повернувшись, Нимве слепо двинулась вперед. Он снова окликнул ее, но она не обернулась, а, будто подстегнутая, укорила шаги.
Нимве убежала в лес. У поваленной бурей старой сосны остановилась, тяжело дыша. Будто раненый зверь, залезла под раскидистые ветви, забилась в тень, прижалась к сырому шершавому стволу. Игра подобралась к хозяйке и улеглась у ног, кося умным карим глазом.
Нимве старалась унять шибко бьющееся сердце, но не получалось. Стоило закрыть глаза, как перед внутренним взором вставало лицо Кьолана, спокойное, закрытое, как дверь. "Мне надо уехать", - эхом отозвались его слова.
Я знаю. Конечно. Я знала это с самого начала. Разве станет маг из Великого Дома жить с такой, как я! Я знала, на что шла. Ну, а теперь… теперь…
- Ох, Творец… - прошептала Нимве. Рука зарылась в теплую шерсть собаки, прижавшейся к бедру. Игра вскинула голову, заглянула хозяйке в лицо ясными, все понимающими глазами.
- Он не вернется… - губы Нимве дрогнули. Горькая, жгучая отрава поднялась из сердца, подкатила к горлу. - Он не вернется, Игра…
И обхватив собаку за шею, Нимве припала к мохнатой гриве.
Весь день, до сумерек, она провела в роще. Бесцельно, не видя ничего вокруг, бродила по тропинкам. Временами садилась на мокрую листву, замирала в тупом отчаянии, обхватив голову руками. Начинала плакать, вернее, слезы лились сами собой, горячие, неостановимые, и Нимве была не в силах это прекратить.
Она пришла в себя лишь ближе к вечеру. Лес наполнялся сумерками, как синей водой. Промокшая, окоченевшая, Нимве кое-как встала, и, запахнув плащ, наугад пошла вперед, между деревьями, мокрыми кустами, роняющими холодные капли.
Через какое-то время - полчаса? год? - она услышала голоса.
- Ни-им! - раскатилось по лесу. Игра, завиляв хвостом, ткнулась носом в ладонь. Нимве вздрогнула - и снова услыхала:
- Ни-им! Нимве! - Голос Кьолана, где-то очень близко.
Как вспугнутый олень, Нимве рванулась прочь, в полумраке цепляясь за ветки, мчалась, будто за ней гнались, и немного успокоилась, только очутившись дома.
Хелеа и Кьолан вернулись поздно. Скорчившись под одеялом, Нимве слушала шаги внизу и негромкие голоса. Заскрипела лестница. Дверь в спальню отворилась.
- Доча, - Хелеа приблизилась, провела рукой по одеялу. - Доченька… Ну, слава Творцу. Ты где была-то, мы уж обыскались.
До боли прикусив задрожавшие губы, Нимве зажмурилась и не ответила. Хелеа, вздохнув, подоткнула одеяло.
Когда она ушла, Нимве повернулась на спину. Долго лежала без мыслей, без движения, уставясь в темноту. В окна глядела ночь. Нимве слышала вкрадчивую мышиную возню под половицей, мерное тиканье часов, похожее на биение маленького сердца. Тик-так… тик-так… Будто кто-то идет, опираясь на палку. Осторожные, тихие шаги. Скрип ступенек…
Нимве резко села. Шаги замерли у двери. Негромкий стук, потом - голос Кьолана:
- Нимве… Ним. Я войду, можно?
Неведомая сила сорвала Нимве с места. Кинувшись к порогу, она нащупала дверную ручку, вцепилась в нее, тяжело дыша.
- Ним, не надо так. Не надо, родная…
Ручка осторожно повернулась, но Нимве не пускала, налегла плечом на дверь. Через секунду он произнес:
- Пожалуйста, открой.
Нимве показалось, что она слышит его дыхание. Он был здесь, совсем рядом, их разделяла лишь тонкая доска. Надо сказать, чтобы уходил, подумала она - но знала, что прогнать его не хватит духу.
- Я действительно должен ехать, - услышала Нимве. Голос был тихий и словно больной. - Так вышло. Извини. Ну, не сердись, прошу тебя…
Нимве прислонилась затылком к двери, уронила руки. Тихий щелчок… Дверь приотворилась, и Нимве шагнула прочь, отошла и села на кровать, низко опустив голову.
Он остановился перед ней. Долго молчал, потом опустился на колени. Нимве увидала его лицо, обрисованное скупым холодным светом. Коснувшись ее руки, он произнес:
- Мы тебя искали.
- Я знаю, - отозвалась Нимве - и подумала: даже разозлиться на тебя я не могу…
- Ты могла замерзнуть.
А тебе бы было жаль, хотела спросить она, но, конечно, не спросила: нельзя же так по-детски… Вместо этого произнесла:
- Лучше встань, нога разболится…
Он покачал головой.
- Нет, нет, - она взяла его за плечи. - Вставай, не надо.
Когда они очутились рядом, Кьолан наклонился, попытался ее поцеловать, но Нимве отстранилась. Сказала, опустив глаза:
- Ты иди. Иди, хорошо?
- Прости меня, - выговорил он.
