Вера Школьникова - Выбор Наместницы
Дано в год 1296, 13 октября в родовом замке Аэллин, чему свидетели:
Ланлосс Айрэ, граф Инхор
Вир Маллар, граф Вонвард
Иннуон Аэллин, герцог Суэрсэн
Соэнна Аэллин, герцогиня Суэрсэн, урожденная леди Эльстон»
Пока Ванр читал завещание, взгляд Квейга блуждал по кабинету. Герцог вспоминал ту летнюю ночь шесть лет назад, душистую горечь лоренского и отблеск огня, золотящий витраж. На месте витража – прозрачное стекло, за ним – беспросветная темнота, даже звезд не видно. И в кабинете – новый хозяин. Проклятье, он обмакивает перо в ту же чернильницу, что и Иннуон, сидит в его кресле, перелистывает его же книги. Квейг понимал, что Ванр не имеет никакого отношения к гибели его друга, но был готов выкинуть чиновника за дверь, просто потому, что тому не было места в этих стенах, за этим столом, перед этим окном, даже лишившимся витража.
Ванр положил бумагу на стол, откашлялся, оглянулся, словно надеясь, что за его спиной появится нечто неожиданное, и можно будет отложить неприятный разговор. Но за его спиной была всего лишь стена, а перед ним – усталое лицо герцога Квэ-Эро. Ванр откашлялся, плеснул себе в кубок воды из графина, выпил… но больше уже ничего не мог придумать:
– Да, это завещание герцога Суэрсен, составлено в соответствии с законом империи о наследовании.
Квейг пододвинул ближайший к нему стул, и сел напротив Ванра, чтобы не смотреть на него сверху вниз:
– Рад слышать, что у вас нет никаких претензий. – Тон, каким это было сказано, ясно подразумевал: «И когда вы, любезный господин Пасуаш, покинете замок?»
– Очень жаль, что наместница не знала о существовании этого документа до того, как объявила опеку Короны.
– Теперь она знает.
– Прошу прощения, но вы не правы. Теперь знаю я. Но я – всего лишь представитель Короны, а не ее величество. Я не могу отменять указы наместницы. Опека Короны уже установлена над этими землями и над герцогом Суэрсен.
– Но завещание!
– Тоже не может отменить указ. Это в праве сделать только наместница. Таков закон, герцог, ни я, ни вы ничего не изменим.
– Так что же мне, ждать здесь два месяца, пока вы отвезете завещание в Сурем, и наместница отменит указ?
– Я не могу покинуть Суэрсен без позволения наместницы, но я отправлю ей известие с первой же почтой.
– Хорошо. Тогда я остаюсь здесь.
– Как вам будет угодно, герцог.
– И я хочу видеть своего племянника. Этого указ наместницы, надеюсь, не запрещает?
Ванр заметно побледнел – ну вот и дошли до самого «приятного» момента в беседе:
– Боюсь, это невозможно. Ее величество приказала, чтобы герцога Суэрсен отвезли в Сурем. Согласитесь, этот замок сейчас не самое подходящее место для маленького ребенка, потерявшего всю семью.
– Зато мой дворец как раз подойдет. Моя жена – родная тетя мальчика. И никто не позаботится о нем лучше.
– И это тоже должна решить наместница. Я уверен, что она согласится с вами. Почему бы вам не отправиться в Сурем, герцог, чтобы не тратить время на ожидание? Там вы и встретитесь с племянником, и наместница передаст вам опеку. В последнем Ванр сильно сомневался, но предпочел придержать свои сомнения при себе.
– Когда вы отправили мальчика?
– О, совсем недавно. Мы все ждали, вдруг погода улучшится, но становилось только хуже, тогда я решил не дожидаться снегопадов.
– Когда? – Прервал Квейг рассуждения о погоде.
– Сегодня утром, удивляюсь, как вы разминулись.
Квейг разочарованно выдохнул – если бы он знал раньше! Они не могли разминуться, но он так спешил, что не обращал внимания на встречных путников. А теперь ему придется наверстывать упущенное. Впрочем, всего один день, если лошадь отдохнет ночь – нагонит, с маленьким ребенком они быстро ехать не смогут. И никакой столицы! Нечего Леару там делать при таком раскладе. Он угрюмо глянул на Ванра:
– Я останусь на ночь, а утром последую вашему совету.
– Зачем же так спешить? Передохните хоть пару дней, – Ванр понимал причину спешки. Если Квейг нагонит в пути мальчишку – в Сурем тот уже не доедет. Принесла же его нелегкая именно сегодня!
– Я не настолько устал. Да и вам, господин Пасуаш, лучше собираться в дорогу, зачем же дожидаться, пока наместница отменит опеку Короны? Так вы тут застрянете на зиму. Управляющий проследит за порядком в замке и без вашей помощи. Зимой тут все равно ничего не происходит.
Ванр умел читать между строк:
– Хороший совет, герцог. Возможно, я так и сделаю, – но, произнося вежливую фразу, он подумал, что в предложении Квейга выметаться отсюда поскорее есть определенный смысл.
Ванр уже убедился, что книги в замке нет и никто, даже библиотекарь, не знает, куда она подевалась, мальчишку он отправил в столицу, и если тот не доедет – это уже не вина Ванра, а опеку все равно кому-нибудь передадут. Вряд ли герцогу Квэ-Эро, пусть тот предъявит хоть дюжину завещаний, но уж точно не Ванру Пасуашу. Так зачем ему тут сидеть, ожидая незнамо чего? В столице он принесет наместнице больше пользы. За время вынужденного изгнания Ванр уже успел подзабыть, как стремился оказаться подальше от Энриссы, зато хорошо помнил, что влияние придворного напрямую зависит от того, сколько времени он проводит при дворе.
Квейг преувеличенно вежливо пожелал господину Пасуашу доброй ночи и вышел из кабинета. Нужно было переговорить с управляющим и с капитаном стражи. Герцог хотел понять, что здесь произошло. С капитаном он успел перекинуться парой слов, пока шел в кабинет, но этого было недостаточно. Все, что Квейг успел узнать – Иннуон и Соэнна убиты, и убийцу не нашли. Говорить о расследовании с Ванром было бесполезно – Квейг заранее знал, что ему ответит чиновник: принимаем все меры, обязательно найдем мерзавца. А герцогу нужна была правда, пускай и самая горькая. И все же, он молился про себя всем Семерым сразу, чтобы Ивенна ошиблась хотя бы в этом… Иннуон мертв, но пусть окажется, что наместница тут не при чем.
LXXX
Квейгу казалось, что за последние недели он прирос к седлу. Короткие остановки ничего не меняли – даже во сне он чувствовал запах лошадиного пота. А теперь пришлось скакать так быстро, как только позволяла размокшая дорога. Грязь летела из-под копыт, липким слоем оседала на волосах и одежде, грязной жижей стекала на губы, залепляла глаза. Он все время щурился, пытаясь высмотреть на дороге всадников – мужчина на лошади, и мальчик на маленькой местной лошадке. Они не могли отъехать слишком далеко – Квейг отстал от них всего на один день, а с маленьким ребенком волей неволей будешь продвигаться вперед медленно. И свернуть с дороги некуда – в Солеру ехать нет смысла, порт уже закрыт на зиму. Но он скакал вперед с самого утра, выехал на рассвете, а до сих пор не нагнал Леара и его сопровождающего. Они словно в воздухе растворились. Короткий осенний день перешел в длинный осенний вечер, нужно было остановиться на ночлег, заодно и расспросить, не проезжал ли здесь маленький герцог. Беда в том, что Квейг плохо знал здешние места – он охотился тут с Иннуоном, но это было восемь лет назад… Герцог свернул с дороги в лес, смутно припоминая, что где-то здесь был лесной хутор. Или не здесь… тогда придется возвращаться назад. Но конь, верхним чутьем, вроде бы выбрался на узкую тропинку, незаметную под слоем перегнившей листвы, покрытой липкой грязью. Хлипкий домик прятался за деревьями, вплотную вокруг стен – высокий забор, нет места даже для огорода, не иначе как хозяева живут охотой. В отличие от других провинций, лорды Аэллин никогда не запрещали подданным охотиться в своих лесах. Взамен охотники честно платили установленную десятину и не трогали молодняк. Квейг тут был согласен с Иннуоном – считал, что лес ничем не отличается от моря, а никому в голову не приходило запрещать рыбакам ловить рыбу, так почему охотники не могут охотиться?
