Крис Вудинг - Нити зла
Хищники свободно разгуливали по улицам города. Они уже убили одного зверя, им попались несколько раненых и искалеченных мужчин и женщин. Оборона еще не пала, но монстры просачивались через западную стену, а значит, в Провале уже негде укрыться.
Рождались скороспелые планы действий, но претворять их в жизнь — поздно. Детей сгоняли в пещеры на вершине Провала, где в тоннелях размещались запасы продовольствия и боеприпасы. Джугай твердил, что они должны были это сделать еще до начала атаки, но Заэлис и слушать не хотел. В пещеры ведет слишком много входов, и они очень велики — их не защитишь. Внутри дети окажутся в ловушке. Он настаивал, чтобы дети бежали на восток через долину и рассеялись по Разлому, в надежде, что враг будет слишком занят взятием города и не станет гоняться за отдельными жертвами. Это была опасная затея: Разлом — не то место, где детям стоит гулять в одиночестве, но это лучше, чем обрекать их на бойню в городе. Только отчаяние заставляло его предлагать такие выходы.
Но баррикады на севере и на юге взяты — этот план теперь невозможен. Провал окружен. Отправить детей в пещеры — значит всего-навсего отложить неизбежное, но нужно же сделать хоть что-нибудь, чтобы защитить их!
Джугай вел их по деревянному мосту, который выгнулся, как кошка, над крышами домов. В этом районе жались друг к дружке узкие постройки в стиле Новых земель. Они пробежали мимо семьи искаженных — те почему-то шли в обратном направлении. Голубое небо почти наглухо скрывали темные клубы дыма. Люция все время кашляла, прикрывая рот ладошкой, Флен не отставал ни на шаг и то и дело обеспокоенно на нее поглядывал. Сестра бежала с ними, но ее мысли были далеко. Воздух вокруг нее почти что сгустился, наполненный отзвуками битвы, что вели ее подруги, и она жаждала и боялась присоединиться к ним. Кайлин сама бы отправилась вместе с Люцией, но ей нужно было возглавлять атаку на ткачей, поэтому она оставила с наследной императрицей свою менее опытную воспитанницу. Ирилия совсем недавно закончила обучение, но обладала выдающимися способностями, поэтому ей не составит труда разобраться с любым искаженным зверем, которого они встретят на своем пути.
Они поднялись по каменной лестнице на уровень выше и свернули в узкую кривую улочку, где хаотическое нагромождение домов было особенно плотным. В молельнях курились благовония и лежали обильные подношения. Вокруг большинства из них собрались на молитву люди. Они просили у богов спасения, не веря больше в свои силы.
Они бежали по улице, когда вдруг из переулка навстречу им выпрыгнула тварь с шестью длинными ногами и получеловеческим-полуобезьяньим лицом. Джугай мгновенно прицелился и выстрелил, но промахнулся, и тварь скрылась в переулке так же быстро, как и появилась. Люди разбежались от молелен в поисках укрытия.
Заэлис в смятении оглянулся. Сердце давил тяжкий груз. На его глазах рушилось то, над чем он работал всю свою жизнь. Все эти годы он собирал людей, сплачивал их, организовывал; и все эти годы люди строили вот эти дома и проживали в них свою жизнь. Искаженные работали плечом к плечу с теми, кого всю жизнь учили их ненавидеть, но предрассудки развеялись, различия стерлись. Провал процветал. Люди здесь очень гордились тем, что им удалось сделать. И вместе с Ними гордился Заэлис. Этот город стал доказательством того, что можно жить без ткущих Узор и без империи.
Но все это гибло. Даже если им удастся пережить сегодняшний день, Провалу уже пришел конец. Ткачи узнали о нем, и они вернутся, они не успокоятся, пока не разрушат его до основания. От этой мысли к горлу подкатил болезненный ком.
И еще Люция… Заэлис чувствовал, что она его предает. Девочка сговорилась с Кайлин и согласилась стать приманкой в ловушке для ткачей. Она слушала Кайлин и не слушала человека, который много лет воспитывал ее. Она может погибнуть здесь, потому что отказалась бежать в безопасное место. Неужели только для того, чтобы помучить его? Может быть, это просто бунт девочки-подростка? Кто может сказать наверняка, если речь идет о Люции? Заэлис знал, что она наказывает его за Альскаин Мар, наказывает, считая, что Либера Драмах для него дороже нее и что он видит в ней не дочь, а инструмент для достижения своих целей.
Разве он это заслужил? Возможно… Но он и не представлял, что это будет так больно.
Они поднялись на другой уровень — еще ближе к вершине, где находились пещеры. Женщины на грани паники и безумия тащили туда детей. Будто бы пещеры выстоят, даже если падут стены…
Сестра внезапно остановилась прямо посреди улицы, и Заэлис едва в нее не врезался. Джугай тоже остановился, дав детям знак сделать то же самое. Все задыхались от бега, кроме него, и на измазанных сажей лицах пот прочертил светлые дорожки.
— Что? — спросил Джугай. Что-то в поведении Ирилии пугало его.
Она осматривала балконы домов. Грязные флажки трепетали на ветру. Но воздух вокруг них будто сгустился и стал неподвижным. Даже грохот стих до отдаленного гула.
— Что? — снова прошипел Джугай. В нем крепло очень дурное предчувствие.
Взгляд сестры упал на оборванную женщину с ребенком, которые медленно шли им навстречу, и ее глаза зажглись алым.
Заэлис никогда прежде не видел фурий. Они вырвались из-за открытой двери и бросились прямо на него и остальных. Заэлиса толкнули и сбили с ног. Он упал. Джугай развернулся на чудовищ с воплем. Огромные, похожие на кабанов существа мчались на него. Он спустил курок. Один из монстров получил пулю прямо в лоб, ноги подкосились, но масса была слишком велика, а инерция движения сильна, и он налетел на Джугая. Тот попытался отпрыгнуть в сторону, но не успел. Туша прижала его ноги, и он кувыркнулся, слишком сильно ударившись спиной о землю.
Вторая фурия выбрала другую цель. Она бросилась на Флена. Мальчика парализовал страх. Бежать — поздно. Драться — не хватит сил. Чудовище во много раз превосходило его весом, а ростом доставало до плеча. Оно воткнулось в него — комок звериной ярости с длинными кривыми клыками — и бросило его на землю. Паренек прокатился по пыльной улице и замер. Копна каштановых волос скрыла его лицо.
Фурия сверкнула маленькими черными глазками на Люцию, Люция смотрела на нее невозмутимо.
Воздух взорвался. Орущее и визжащее облако движения, перьев, клювов и когтей. Вороны рвали искаженного зверя на части, раздирая когтями и вонзая клювы в плоть. Шкура чудовища была прочной, но глаза ему уже выклевали, а с морды свисали кровавые лохмотья. Оно вопило и пищало, скрытое под массой сильных крыльев, пока не рухнуло на землю, тяжело дыша.
Вороны, как один, попадали вниз. Мертвые.
