Людмила Ардова - Путь интриг
— Что случилось Астратера, почему ты здесь?
— Случились ужасные вещи, Льен. Ваш отец…
— Я знаю, поэтому я здесь.
— Его убили. Все добро из вашего дома вынесли, а меня… — голос ее оборвался, мне все стало понятно.
Я ушла из замка Хэф, потому что там ко мне приставли всякие мерзавцы, люди Баргаса, безродного пса, который захватил его. И я пришла к вашему батюшке, чтобы укрыться, но они нашли меня здесь. И трое напали на нас. Ваш отец умер, как воин, с оружием в руках, — прерывистым от волнения голосом сказала Астратера.
Ее теплое дыхание я чувствовал на своем лице.
— Его выманил один негодяй, он пытался овладеть мной прямо на улице, перед окнами вашего батюшки. Разве бы он стерпел такое — вы же его знали.
'Да, знал', - подумал я.
— Но его рука?!
— Он дрался левой, но не успел сделать и трех ударов — противник был не только моложе, но, как мне показалось, еще искуснее.
У меня потемнело в глазах, когда я представил себе фигуру моего старика. Отец — это все, что было у меня родного на этой земле.
'Непременно убью негодяя'! — пообещал я себе.
— Как выглядел убийца?
— У него был очень приличный меч и ножны, украшенные мордой черного дракона, с красными камнями вместо глаз.
— Боюсь, что здесь вам оставаться опасно. Переночуйте здесь, и на рассвете я вас уведу в лесную сторожку. Потому что слухи о вашем прибытии скоро достигнут замка Хэф, а именно там прячутся все мерзавцы из окрестных земель.
— Но я то, как раз, хочу встречи с ними.
— Но это надо сделать по уму. Их-то много, а вы — один. И не они вас должны застать врасплох, а вы их.
— Ты — разумная женщина, Астатера. Известно ли тебе что-нибудь об Аньяне или Боголе?
— Они — то ли убиты, то ли в рабство попали. Слухи самые противоречивые!
Долго еще мы шепталсиь в темноте. И я не заметил, как провалился в мрачную и теплую яму, без сновидений. Но что-то вырвало меня оттуда. Может, моя затекшая рука, или ветер, дующий в щели.
Сквозь сон я услышал какие-то звуки. Это Астратера, наклонившись к огню в камине, молилась, призывая Тайалу.
Она — то просила мир для своей родины, то заклинала о мести, то с какой-то непонятной мне звериной тоской молила о любви, то взывала о прощении для себя у тех, кого она обидела, кажется, я услышал знакомое мне имя — Родрико.
Прошел проливной дождь, и может, это было к лучшему — даже мерзавцы не хотят мокнуть под ним, и, подумав об этом, я снова провалился в забытье. На этот рз мне приснился сон.
Увидел я трех человек — мой старый отец подбрасывает меня на руках, так высоко, что, кажется, я вот-вот долечу до неба, и я долетаю. Вижу двух людей — лица их размыты водой, но я видел похожих на них людей прежде в своих видениях — женщина и мужчина. Они молчаливы, но рады мне. Рады, что я приехал!
Встав на рассвете, я осмотрел дом, все возможные места для тайников были мной проверены, но, увы, я ничего не нашел, это еще больше меня обозлило!
Раздались тихие шаги, это Астратера пришла с бадейкой воды, она поставила чай. После мы стали собираться.
— Я узнала от людей в замке Хэф, что на вас готовится нападение.
— Мне не привыкать, Астратера.
— Говорят, что это тот подонок, убивший вашего батюшку, собирает всех мерзавцев в округе. Они хотят напасть на вас большим отрядом.
Я призадумался.
— Послушай, Астратера, а ты можешь провести меня к Лунной горе?
— Зачем вам это? — хмуро спросила она, — хотите ее повидать?
— Ты о Нэлле?
— Конечно! О ком же еще! Вы ведь ее любили?
— Глупенькая! С чего ты взяла?
— Люди всякое болтали.
— Люди! — усмехнулся я, — и это говоришь ты. Женщина, которая сама всю жизнь страдает от досужих сплетен! Нет, Астра! Я никогда не любил Нэллу, это уж точно. Но я — ее друг и она отчасти из-за меня пострадала в жизни. Я хочу найти ее и объяснить это. Раньше мне смелости не хватило.
— Это вы зря! Она-то до сих пор от вас без ума! Вы так ничего и не поняли в женщинах!
— Боюсь, что ты права — так ничего и не понял! Но все равно — я должен. Ты проводишь меня?
— Но это очень опасно!
Взглянув в мои полные упрямства глаза, он поняла, что спорить бесполезно.
— Есть одна тропа, — сдалась она.
Глава 3 Лунная гора
Я встретился с ней — с подругой моего детства. Но от шаловливого ребенка, от задорной веселой девочки не осталось ничего. Полные бездонной печали глаза женщины, не знавшей любви, глядели своей темной пропастью на меня — ее высушили, выстарили и заставили умереть — только так приобретается способность проникать в души других, а у Нэллы появился этот дар. Она выстрадала его, была при смерти, ее сожгла страсть, и иссушило разочарование — ничего более не ждала она от мира, ничего не ждала от меня — Астратера ошиблась. Не всегда люди замечают перемены в других — тайные, ведомые только им одним. Они видят поверхность и никогда не касаются глубин. Да и на свои глубины боятся опускаться.
Я увидел то, что не поняла, не заметила Астратера.
В Нэлле было почти то-же, что когда-то поразило меня в сестре фергенийского короля. То, что отличало Гельенду от других людей. Но и эти три женщины были не похожи друг на друга — сестра короля была не только непризнанной пророчицей и колдуньей — она была борцом — она пыталась, хоть и безуспешно, влиять на ход событий; Гельенда, обладая огромной силой, служила людям — ежедневным самоотверженным трудом она оправдывала свой дар. Нэлла была звездой — она видела все несовершенство мира — плакала и страдала, но вдали от него. Она не вмешивласть в его дела, словно берегла свои силы для какого-то единственного неповторимого взрыва.
И, как оказалось, именно я принес ей причину, для того, чтобы совершить этот акт самоотречения.
— Я тебя ждала, Льен, — прошелестел ее голос. — Садись.
Я присел на грубосколоченную скамейку и засмотрелся на ее лицо — оно завораживало меня, и на мгновение моя душа унеслась в какие-то неведомые мне миры. Черная пропасть, полная звезд, и я на неведомом мне берегу держу в руках нежные руки и прижимаю к себе самое красивое во Вселенной телой. Чувство полнейшего неестественного счастья и нечеловеческого бытия наполняют меня, и я лечу весело и равнодушно — передо мной проносятся звезды и миры, и цветочные поляны и океаны и самые чудесные женщины мира. Лица друзей и врагов мелькают как в калейдоскопе, синие глаза Фэту и ее волшебная улыбка. Все закончилось так же внезапно, как и началось. Колдовство прекратилось: я вернулся на грешную Аландакию.
Выйдя из оцепенения, я почувствовал что-то необыкновенное, что появилось во мне — словно другая сущность прошла через мое тело.
