Янтарина Танжеринова - Драконий день (СИ)
— Почему? Из-за того, что вы сбили настройки «письмоносца»? — с профессиональным любопытством поинтересовался Мирниас.
— Вот именно. «Маг-враг» держал артефакт под контролем, и вообще там всё управление было завязано на его кровь и жизненную силу. Активация была настроена на приход в комнату любого, обладающего магическим даром, кроме самого создателя артефакта, и, подозреваю, наш противник имел все основания надеяться, что это окажусь я. Расчёт был на то, что при активации «Чёрный Вестник» выпьет меня досуха — и, не будь я драконьим магом, так бы и случилось. И вас бы, Мирниас, тоже высушило. Так что сейчас чёрный маг свято верит, что я погибла, раз голубок улетел. В общем-то, всё это изящно задумано, но бездарно исполнено. Умри я здесь, замок разрушило бы до основания, а всех кровных родственников Файханасов убило бы проклятие, и нашего затейника задело бы первым.
— Мэора Айнура, Фирио надо защитить от происков его родни! — решительно выпалил Мирниас. — Ещё не хватало, чтобы он пострадал ни за что. Пожалуйста, мэора, помогите ему!
Фирниор болезненно поморщился, но смолчал, только отвернулся в сторону, пряча взгляд.
— Я сделаю лучше, — пообещала магесса. — Завтра узнаете… А сейчас, умоляю, дайте же мне наконец поспать!
Глава 24
Выбрались наружу они под вечер, окунувшись в солнечный, золотой, уже отчётливо пахнущий осенью день. Казалось, прошло гораздо больше времени, не каких-то три дня: таким резким показался переход из лета в осень. Деревья, повинуясь приближающемуся новому сезону, послушно сменили свои зелёные наряды на более приличествующие случаю: зелень была щедро разбавлена золотистым, коричневым и багряным. Тона осеннего бала — праздника свежего, горьковатого и медвяного, пахнущего дымком и пронизанного светлой грустинкой.
Айриэ и её спутники шли под щитами, с боевым заклинанием «удушливого дыма» наготове — на случай, если бы на выходе их поджидала засада. Но это было перестраховкой, никто их не встречал, конечно же. Разумно: нападать на живого драконьего мага по-прежнему было нельзя, а покойников ждать и вовсе ни к чему. У Фирниора, не обладающего магическим даром, были все шансы уцелеть при активации «Чёрного Вестника», ну так его светлость рассчитывал, что юноша сам придёт с докладом, куда ему деваться? Торопить события герцог не станет, тем более что его обожаемый сын опять лежит пластом после очередной магической плюхи, и любящего отца сейчас терзают иные заботы.
Ещё при выходе из подземелий Айриэ наложила на спутников качественную иллюзию, которая без труда продержится часов двенадцать, больше и не понадобится. Рост и телосложение менять почти не стала, пусть двигаются как привыкли. Мирниас стал красавчиком-брюнетом, черноглазым, с тонкими холёными усиками над красивым, ярким, чётко очерченным ртом. Фирниор превратился в огненно-рыжего, зеленоглазого, остролицего «лиса», с лукавой улыбкой и ямочками на щеках. Оба были одеты как небогатые дворяне, прибывшие на милый деревенский праздник: приличные штаны и рубашки, чуточку потёртые, но качественно сшитые, из дорогих тканей, а сверху расшитые кожаные жилетки. Всё без особой вычурности, но вполне прилично. Одежда самой Айриэ выглядела примерно так же: не то разбогатевшая наёмница, не то небогатая дворянка, увязавшаяся на праздник вслед за «кузенами». А вот внешность Айриэ вернула себе настоящую, разве что чуть приглушив иллюзией, особенно глаза. Которые с вертикальными зрачками, и сияют то изумрудным, то золотым цветом. Не стоит шокировать окружающих и отягощать их излишними знаниями…
Если бы здесь было зеркало, Айриэ непременно бы в него посмотрелась, а то с этими масками скоро забудешь, как выглядишь на самом деле. Впрочем, она и без зеркала знала, кого видят её спутники. Себе она вернула настоящий рост, все свои шесть футов без двух дюймов. Рослая, худощавая, подвижная, с гармонично развитыми, но не выпирающими мускулами, длинноногая, с тонкой талией и упругими острыми грудками, натянувшими тонкий светлый шёлк рубашки. Лицо чуточку слишком вытянутое, подбородок слегка заострённый, скулы высокие, брови чёткие, высокомерно изогнутые, губы светло-розовые — верхняя чуть тоньше нижней. Глаза большие, с вытянутыми к вискам уголками, тёмно-изумрудные с золотыми искорками, появляющимися произвольно, но сейчас спрятанными иллюзией, а ресницы густые, стрельчатые, чёрные с золотистыми «капельками» на кончиках. Причёску Айриэннис оставила прежнюю — так полюбившиеся ей задорные «пёрышки», только теперь жгуче-чёрные прядки перемежались с золотыми. Её родная масть, между прочим, отцовская. А глаза — от матери, её цветов. Нездешняя внешность, экзотическая, а уж если снять иллюзию полностью…
Задумавшись, Айриэ не сразу уловила, что её спутники, до того весело хихикавшие и рассказывавшие друг другу (за неимением зеркала), какие изменения претерпела их внешность, вдруг примолкли. Подняв глаза, обнаружила, что оба благоговейно таращатся на неё, будто узрели нечто невообразимо прекрасное. А ведь ничего такого уж выдающегося и в помине нет. Вот же любители экзотики на её голову…
— Мэора Айнура, какая шикарная иллюзия! — первым отмер Мирниас. — Вы затмите всех местных красавиц на празднике.
— Потому что в вас горит огонь, не испепеляющий, а настоящий, живой. Согревающий, но не дающийся в руки, гордый и непокорный… — добавил Фирниор хрипловатым голосом. Айриэ показалось, он каким-то невероятным образом догадался, что видит не иллюзию, а настоящий облик. Ну, или почти настоящий. Один из двух, к слову, хотя об этом Фирниор точно не мог знать.
— Спасибо, мэоры, на добром слове, но отныне никаких имён, пока мы не одни! Для деревенских мы — кузены, приехали из Торбиана и гостим у… кто тут ещё поблизости живёт из дворянских семейств?
— Рингиры Вайширы, например, — подсказал Фириниор. — У них полно родни, всех они и сами, наверное, не знают. Они живут в Свэндире, это поместье к югу от Файханас-Манора.
— Ну и отлично, тогда мы — кузены этих Вайширов. А вообще, поменьше болтайте с деревенскими о себе, переводите разговор или отшучивайтесь, сами сообразите. Ладно, заглянем-ка для начала в таверну и расспросим хозяина.
— Если он жив, — мрачно добавил артефактор, и Айриэ мысленно с ним согласилась.
Таверна встретила их пустотой, хотя за стойкой находилась жена папаши Брэддора. Посетителей не было, что неудивительно: на праздник выпивку принято покупать вскладчину, бочонками, а встречают приход осени под открытым небом. Четыре главных акротосских праздника, к слову, крайне редко омрачались ненастьем, обычно небо в дни смены сезонов оставалось чистым. Айриэ, если бы её кто-нибудь спросил, объяснила это особым расположением магических потоков и активным излучением, исходящим от силовых нитей мира, что в совокупности и разгоняло облака над обитаемыми землями.
