Мария Заболотская - И.о. поместного чародея-2
— Для моего блага будет весьма полезно, если ты уберешься отсюда, — проворчала я, слегка успокоившись: Искен, как мне показалось из начала нашей беседы, не собирался действовать силой.
— Аршамбо наплел тебе с три короба, — торопливо и горячо убеждал меня молодой чародей, спешиваясь. — Но я уверен, что он намеренно умолчал о многих важных обстоятельствах, касающихся этого портала! Да, он составил формулу, позволяющую тебе войти туда, но есть ли в ней та часть, что отвечает за успешное возвращение? Он показывал тебе перевод тех надписей, что ты скопировала в подземелье? Ты знаешь, что было написано на стенах?
Эта лавина вопросов заставила меня растеряться — Аршамбо и в самом деле не рассказал мне ничего о храме, просто сунув мне в руки заклинание-ключ и заверив, что оно сработает как надо. Но я не желала показывать бывшему аспиранту, что пробелов в моих познаниях едва ли не больше, чем самих знаний.
— Магистр дал мне подробные инструкции! — ответила я, придав себе высокомерный и самоуверенный вид. — И если я буду им следовать…
— Рено, ты хоть понимаешь, что за смысл заключен в той формуле? — проникновенно спросил Искен, и этот прямой вопрос загнал меня в угол: я и в самом деле не знала старого языка, так что заклинание-ключ мне предстояло произнести бездумно.
— Нет, — честно ответила я, — но это не значит, что я дам тебе ее прочитать!
— Рено, выслушай меня, умоляю, — видно было, что Искену с трудом даются просительные интонации, совершенно ему не свойственные. — Я ведь принимал участие в переводе этих надписей, я знаю, что в них говорится. Да, для того, чтобы открыть портал, нужен ключ и мне известно, что Аршамбо сумел составить его благодаря каким-то твоим опытам, но это не…
— Откуда ты это знаешь? — перебила я его, подозрительно уставившись на бывшего аспиранта.
— От магистра Леопольда, — не стал юлить тот. — Он рассказывал мне все, что происходит в доме Аршамбо, мы встречались с ним каждый вечер…
— Так это к тебе он смылся, едва мы отправились в путь! — воскликнула я.
— Конечно. Я сказал, что он должен немедленно уведомить меня, как только ты направишься к храму, иначе ты станешь жертвой замысла ученого хитреца.
— И где этот предатель? — прошипела я, вперив гневный взгляд в пустынный горизонт, ожидая, что там сейчас покажется мул магистра.
— Сказал, что ему нужно вернуться за какой-то мелочью, — пожал плечами Искен. — Должно быть, сбежал, посчитав, что и так сделал все, что мог.
Если бы всего пару часов назад я не подумала ровно то же самое, не дождавшись магистра, то, спору нет, согласилась бы с молодым чародеем, однако теперь мне начало казаться, что мотивы поступков Леопольда несколько затейливее, чем я думала до сей поры.
— Видят боги, лучше бы ему и впрямь сбежать, — злость все еще душила меня, однако несколько тревожных мыслей, пришедших мне в голову только что, заставили меня охолонуть. — Ладно, к лешему этого забулдыгу… Ну, раз ты здесь, Искен, и при том горишь желанием раскрыть мне пару-тройку секретов, то не тяни беса за хвост. В чем, по-твоему, обманул меня магистр Аршамбо?
Искен не привык говорить правду безо всякого торга и уловок. Он запнулся, однако сделал над собой усилие и произнес:
— Когда мы закончили работу над переводом тех записей, что ты скопировала в подземелье, Аршамбо, изучив их, приуныл и сказал, что ключ он, быть может, и подберет, а вот что делать с заклинанием расплаты — он не знает, поскольку ничего подобного он ранее не встречал. Видишь ли, на стене было написано, что открыть портал и войти в него, не понеся за то наказание, можно только в один-единственный день: день урожая, который празднуется в конце лета. Оттого крестьяне, чьи истории ты читала, и смогли попасть в храм — путь открылся по старой памяти. В другие же дни посещать те края людям заказано, и уж если они решились на подобный поступок — то должны будут заплатить. Магистр не захотел так долго ждать и решил воспользоваться тобой, причем ты же сама и подсказала ему этот выход…
— Я?!
— Конечно, ты, — поморщившись, ответил Искен: тема эта была ему неприятна, так как вынуждала признаться в том, что он знает о моих бедах куда больше, чем он пытался показать ранее. — Кто рассказал полоумному ученому — между прочим, не отличающемуся особой изобретательностью во всем, что не касается треклятой науки — как Сальватор Далерский пытался активировать проклятый артефакт с твоей помощью? Разумеется, тут уж и Аршамбо смекнул, как провернуть дельце так, чтобы расплачиваться пришлось не ему. Сам бы он до такого, возможно, и не додумался, но пример был превосходен и он не сумел удержаться от искушения.
О случившемся в Эсворде четыре года тому назад я не любила вспоминать, и слушать пересказ случившегося из уст Искена было вдвойне нестерпимо. Однако к понятной досаде примешалось и другое чувство, усилившее ее горечь. Мое чутье подтверждало слова Искена: я и в самом деле зря поделилась с Аршамбо этой историей — ученый мог сделать из нее именно те выводы, о которых говорил молодой чародей.
Я помрачнела, и Искен без труда заметил, что его слова попали в цель.
— Ты не должна приближаться к храму, Рено, — продолжил он, вложив в голос добрую толику сердечности и пристально глядя на меня своими ярко-синими глазами. — Не исполняй просьбу Аршамбо, отдай формулу мне, и я попытаюсь найти заклинание, нейтрализующее чары расплаты, наложенные на портал…
— И чем же придется расплатиться? — с подозрением спросила я.
— Магической силой, разумеется, — Искен вновь поморщился, ведь для любого мага потеря силы если не была равнозначна смерти, то, по меньшей мере, сулила безвестное существование в нищете до конца дней своих. Чем сильнее изначально был маг — тем разительнее менялась его жизнь после подобной потери, и оттого талантливым чародеям вроде Искена рассуждать вслух о подобном было особенно неприятно.
— Если я правильно понял расчеты Аршамбо, то магу моего уровня это грозит потерей силы на десятилетие, не менее. Самого магистра это, конечно, не сведет в могилу, однако он вряд ли в будущем сможет колдовать даже с помощью вожделенного артефакта — в его теле силы не останется даже на то, чтоб образовать магическую связь с короной. А вот что касается тебя… Не хочу обижать тебя, Рено, но я говорю об очевидном: ты очень слабый маг, воздействие чар расплаты для тебя станет фатальным. Могу побиться об заклад, ты не выйдешь из подземелья, и магистру останется только выждать день-другой, спуститься вниз по твоим следам и подобрать корону — голодным болотным гоблинам она без нужды.
— Аршамбо не мог поступить со мной так! — воскликнула я, безуспешно пытаясь поверить в свои же слова.
