Татьяна Чернявская - Пешки (СИ)
Подмастерье Яританна Чаронит никоим образом не причисляла себя к немногочисленным кучкам забитых борцов славиннистов из чувства самосохранения и банального здравомыслия, но готова была нацепить их бело — чёрные наряды, только бы вернуть прежний герб Замка. Изначально, ещё, наверное, при князе Криве и отсутствии запретов на некромантию, гербом Замка был рубиновый крест с расходящимися солнечными лучами на чёрном фоне. После захвата Царь сменил помпезную иллюстрацию к наводящему трепет учебному заведению вместе с преподавательским составом. Перетянутые колосья на груди кривобокой немного дохлой птицы, именуемой пеликаном, продержались вплоть до дарования вольницы и посажения на столю Светлого Калины Ататаевича. Новый вершитель дум человеческих, только рассевшись на троне поудобнее, начал упорно творить историю и принялся за обиженных жизнью чародеев, даровав им право выбрать новый герб, разумеется, без всяких там нехороших, воинственных по отношению к Царству крестов и чёрно — красных расцветок. Совершенно случайно в честнейшей борьбе на самом народном конкурсе взял да и победил рисунок племянничка новой любовницы князя. И не беда, что ребёнку и семи не стукнуло, а рисовал он вообще домик. Новый герб отдали чародеям, а тем не оставалось ничего кроме как придумывать более лицеприятные объяснения этому безобразию. Зато у большинства учеников, подмастерьев и младших Мастеров появилась своеобразная мода: на униформе подшивать обязательный для ношений герб на внутреннюю сторону воротника, покрывая шеи ссадинами вместо позора.
В который раз не узнав свой профессиональный предмет предписанной уставом гордости, духовник принялась теребить пальчиками цилиндр с самым покаянным видом из своего арсенала:
— Ой, как‑то неловко получилось….
Травница выжидающе сощурилась, настраиваясь на волну самобичевания со стороны подруги.
— Тут э — э-э курьер, оказывается, пробегал. Нервный такой, молоденький. А ты, бестолковая зараза, дверь не закрыла, а тут я вся такая красивая сплю. В общем, некрасиво вышло…. Я‑то двери и окна закрыла, так он, бедолага, связанный через дымоход смылся…. Не весь только… Штаны здесь остались, ну и может чего ещё где недосчитался. Жалко… наверное.
Глядя на потуги духовника к выражению соответствующих моменту чувств, Эл лишь сдавленно хрюкнула и поновой примерилась к штанам. Свежезабытыми они выглядели не столь привлекательно, но, в случае окончательной пропажи собственных, травница высоко ставила их шансы на роль приемлемой замены. Алеандр даже готова была от щедрот души простить их прежнему владельцу ряд возможных кожных заболеваний, требующих для дезинфекции особо вонючих порошков.
— Эл, давай не будем открывать, — неожиданно прервала коварные планы травницы на чужие штаны Яританна, — штаны вместе с посланием за домом прикопаем, а курьеру, в случае чего, скажем, что у него пробелы в памяти от пережитого? А?
— С чего это вдруг мы все такие противоправные стали? — травница едва не выронила казённое послание: правильная и порядочная в большинстве случаев духовник к вопросам учёбы всегда относилась с повышенным вниманием. — Ты же сама всегда радеешь за своевременность или два года в подмастерьях успели избавить тебя от таких предрассудков как послушность и дотошность?
— Я не об этом, — девушка замялась, но не найдя одобрения в оконном проёме, выдохнула: — Предчувствие у меня нехорошее. Совсем нехорошее. Хуже, чем с покупкой тех маринованных опят, которыми Паулиг отравился. Давай выбросим в озеро всю эту ересь, спокойно проведём каникулы, а потом просто получим нагоняй от наставников?
Аргумент с Паулигом был крайне весомым, поскольку после покупки у подозрительной бабки не менее подозрительных грибков несчастная жертва нехватки закуски промаялся животом несколько дней. И посему же этот факт, как аргумент, для травницы был совсем неэффективным, так как в тот раз она получила высший бал автоматом по лечебной магии за оказание первой помощи и приготовление общего противоядия в экстремальных условиях. Её восторга не разделяло ещё человек пять, не послушавшихся предупреждений Яританны.
— Уф, я уж думала, действительно, что‑то важное. Там на ваш факультет слухи просочились об исключениях, или по княжеству идёт глобальная мобилизация чародеев в армию. А то предчувствия! — совсем уж непочтительно к опыту посещения курсов оракулов духовником хмыкнула Алеандр. — Нашлась мне пифия чурюпинского разлива! «Имей смелость ходить, чтобы летать!»
Духовник ещё хотела что‑то сказать, но лишь тяжело вздохнула, глядя, как соседка упоённо расковыривает крепления на цилиндре. Чаронит уже прикидывала варианты, чем это послание из любимого оплота знания могло грозить лично ей и долгожданному диплому с отличием. Танка не была настолько пессимистичной, как того требовала профессия, просто свято верила, что если уж предчувствие и появляется, то ничего хорошего не приносит. Это хорошие события не будут о себе предупреждать заранее, чтобы иметь возможность вовремя улизнуть с жизненного пути, а всякие неприятности только того и ждут, как бы это продлить знакомство с человеком.
— Читай, — загробным голосом приказала духовник, располагаясь на кровати прямо поверх вороха одежды.
— Подмастерьям второй ступени Алеандр тра — та — та и трым — пым — пым. В связи с постановлением от седьмого бла — бла — бла и тому подобное. Тут детали, тут формализмы…. Ага! Вот! «…явиться малой группой для прохождения первого этапа обязательной летней практики в село Корени…» Фигня, знаю я это село: так, сельцо не больше. Недалеко от Сосновского, кстати, сможем дома ночевать. Мама давно тебя в гости приглашала, я тебя в старую часовню свожу к призраку деда Лексадра, пообщаетесь. Он милый, но нервный какой‑то весь, когда я там прошлым летом пыталась демонец тестировать, он чуть самораспылиться не попытался. Ты уж с ним поговори по душам. Хозяева им дорожат: семейные призраки сейчас редкость. Ещё лет пятьдесят, и можно будет записывать поместье в исторические памятники. А вот ещё! «утверждаю состав группы», нет не то. «Отчёты по выполнению первого этапа написать в полной форме образца Л-6». Ненавижу этот образец, столько писанины за так, ни чё, прорвёмся как‑нибудь. «Куратором малой группы типа «связка духовник — травник» утверждён Л — лель М — миc — сакиев — вич ВОРОНЦОВ!
На последнем слове голос Алеандр предательски сорвался на визг и эхом издох где‑то в зачернённых недрах печной трубы, словно в них уже проявлялся орлиный профиль ненавидимого и уважаемого одновременно Мастера — Накопителя, специалиста по раритетным чарам и приёмам. Господин Воронцов имел своеобразную манеру устанавливать связь через остаточные сообщения, которые медленно выплывали из тьмы неупокоенной душой и рассыпались в конце едким пеплом. Что лишний раз подтверждало слухи о пяти годах, проведённых при Царстве, тогда ещё юным выходцем из западных провинций в одиночном узилище по обвинению в некромантии. Как, по мнению Алеандр, то и никаких шрамов от противочарных оков в доказательство не надо: достаточно глянуть на почтенного чародея в гневе, чтоб захотеть сжечь его под любым предлогом. Тан была с этим категорически не согласна, но в Замке держала своё мнение при себе, не желая идти против всех учеников, подмастерьев, служащих и педагогического состава. Духовник прибывала в тихом восторге от манеры преподавать и творить чары Воронцова (придумать этому наставнику кличку ещё не нашлось ни одного храбреца), в остальных же пунктах была согласна на варианты с костром, прорубью и замуровыванием заживо.
