Людмила Минич - Земля вечерних звёзд
Сильнее он бы не смог ее уязвить. Она побледнела, хотя обычно Гайят очень хорошо владела собой, да и грудь ее вздымалась сильнее, чем обычно. Хаадид хорошо знал свою дочь, сейчас она была в ярости. Он подождал немного, чтобы она пришла в себя, и продолжил:
— Трону Адья Тэрэк нужна мужская половина, Гайят.
Она молчала.
— Он будет твоей силой, твоим карающим мечом, его будут бояться, может, даже ненавидеть. И он должен быть настоящим воином, чтобы держать их всех в кулаке. А ты, Гайят, будущая королева, Гайят Прекрасная, Гайят Премудрая, Великолепная, будешь править землей Адья и держать в своем кулачке его.
Она раздумывала, — неожиданно затея отца оборачивалась довольно привлекательной стороной.
— Но не так-то просто… — вырвалось у нее.
— Это зависит и от тебя, и от него, — почти промурлыкал король.
Теперь он поднялся и ходил вокруг ее кресла. Она же нервно постукивала пальцами по свитку, который вновь незаметно оказался у нее на коленях.
— Я знаю, что ты отдаешь предпочтение не столько мужской отваге, сколько уму и проницательности, — нашептывал он. — Если бы я рассуждал так, я бы обратил твое внимание, безусловно, на Ранжина Кайя. — Она не поднимала головы, но при упоминании этого имени явно напряглась. — Но Ранжин не так прост. Каждому ясно: втайне он считает, что королевский трон — это та задача, которая как раз ему по плечу. Он слишком, слишком далеко пойдет с помощью своего ума. И своих бесконечных интриг. Мне докладывали, — и он доверительно наклонился к самому уху Гайят, — что он уже начал сплетать свои сети вокруг тебя. Но я не беспокоюсь: моя дочь слишком умна для того, чтобы в них попасться. Она продолжала молчать.
— Тебе нужен тот, для кого ты — вечная королева. Великая Гайят. Тот, кто, горы свернет, лишь бы бросить мир к твоим ногам. Тот, кто даже если захочет, не сможет тебя побороть. Но лучше, если он и не захочет.
— Тот, о ком ты говоришь, — наконец сказала она задумчиво, — слишком напоминает Кальги. Но он глуп.
— Он не глуп, он прост. Это не одно и то же, — наставительно произнес Хаадид.
— Ну хорошо, прост. Но он бесконечно скучен.
— А ты что же, на троне развлекаться собираешься? — Раздражение молнией пронеслось в голосе короля. — Мы не о праздничном пире здесь болтаем! О судьбе Адья Тэрэк наш разговор!
Она встрепенулась.
— Конечно, отец. В рассудке, в уме своем, я признаю, что ты прав, но я только что избавилась от одного недостойного жениха…
— Твои чувства, — снова наставительно произнес король, — никогда не должны брать верх над рассудком. Ты ведь хочешь стать такой же, как Великая Гайят.
Она подняла голову, глаза ее просветлели.
— Конечно, ты прав, отец. Просто очень неожиданно все это случилось. И этот Кальги…
— Но я не настаиваю на нем!.. — Он пожал плечами. — Может, кто-то кажется тебе более достойным, более подходящим? Ведь надо думать обо всем: о знатности рода, о заслугах, о достоинстве и преданности, о силе и храбрости. И обо всем остальном.
Он замолчал. Она сосредоточенно думала. Хаадид был доволен, сейчас она в своей головке уже перебирала возможных мужей. И это было больше, чем полдела, она ведь уже согласилась на замужество. Внутри. Потому он не торопил ее. Все-таки какая умница его дочь!
Наконец она задумчиво произнесла, будто еще взвешивая:
— Ты снова прав, отец. Ничего не могу придумать лучше, чем Кальги. Но ведь он еще так молод! Кто же будет уважать его? А страшиться?
— Но и ты тоже права, Гайят! Я не собираюсь еще к богам. По крайней мере, не завтра. За это время и ты окрепнешь, войдешь в силу… и он тоже. Уж ему-то я могу позволить вырасти у меня под крылом. Он не нанесет мне удара в спину.
— Да… Он, — на лице ее играла странная улыбка, — тебя за бога будет почитать.
— Это и хорошо, — Хаадид был доволен.
— Но не слишком ли ты торопишься? Он ведь может не оправдать наши надежды.
— Вот это мы теперь и проверим, — загадочно сказал король. — Я не устраиваю свадебный пир уже завтра. Но поощрить, — и он хитро посмотрел на дочь, — его надо. Мне нужен отважный и верный человек для очень важного дела. Понимаешь, Гайят, бесконечно верный человек. Преданный мне больше, чем себе.
— Таких ты в Адья Тэрэк не найдешь, — с улыбкой перебила дочь.
— Кроме Кальги, — лукаво продолжил ее мысль отец, — если наградой ему будет твоя рука.
— А не высока ли награда? — в тон ему произнесла Гайят.
— Суди сама. Это может изменить все. И тогда мы выиграем войну с Линзором, даже не начав ее.
И он вкратце поведал ей о своем замысле. Никому, кроме дочери, он не мог доверить тайны. Человек, наконец-то принесший ему несколько дней назад отрадную весть, был уже мертв, и Хаадид собственными глазами видел, как трупы, его и еще двух офицеров, посвященных в тайну, увезли для погребения. Он рассказывал Гайят о своих чаяниях, и глаза ее расширялись все больше и больше. Даже в пустых покоях он говорил так тихо, что разобрать его слова в отдалении было невозможно. И Айянит Кайя, украдкой вернувшаяся и подслушивавшая обрывки разговора через незаметное отверстие в стене, одной ей известное, услыхала совсем немного, и эти слова мало что сказали ей.
— Ты правда думаешь, что все это действительно существует? — спросила в конце Гайят с лихорадочным блеском в глазах.
— Почти уверен. Я сам видел камни, своими глазами. Если они оттуда… Если только это правда! Ты понимаешь, что это значит, Гайят?
— Если все так, как ты говоришь, то… Кто владеет теми землями, тот владеет миром!
— Так! Все так. И если я пошлю туда кого-нибудь поумнее молодого Кальги… Ты меня понимаешь?
Она кивнула.
— Проверю его преданность и храбрость. Только вот что, Гайят… нужно немного подбодрить Тая. Смотри на него поласковее… Не так, как вчера.
— Хорошо, отец, — улыбнулась она, теперь уже ее настроение изменилось, а мысль о супружестве с Кальги не казалась ей такой нелепой.
Как хорошо, что жилище, где обитают Хранительницы, стоит на отшибе, на самой окраине поселка! А роща тин-кос еще дальше. Потому никто не заметил, как Матушка и Ак Ми Э проскользнули в священную рощу незадолго до рассвета. Ничего странного, конечно, в том нет, что Хранительницы направились в священную рощу ранним утром, но с недавних пор люди И Лай так подозрительны к Ак Ми Э… Тем более что дело, которое привело сюда этих двух женщин, так необычно, несмотря на то, что духи дали вчера согласие говорить с Ак Ми Э через Матушку.
Если они подтвердят намерения Ак Ми Э, она скорее всего уже никогда не вернется сюда, в рощу тин-кос, которую так любит всем сердцем. Туда, где почти в самой середине — большой тин-кос ее рода. И на дереве засохнет ее ветвь, потому что некому будет питать ее. Если же нет… Вчера вечером Матушка спросила девушку, перед тем как зажечь травы, специально положенные в очаг: «Подумай, Ак Ми Э, действительно ли ты хочешь этого. Ведь если духи велят тебе остаться или уйти, ты не сможешь ослушаться. Что ты тогда будешь делать?» И Ак Ми Э ответила, опустив голову: «Если духи скажут остаться, я останусь и попробую вернуться к своему роду. Если велят уйти и никогда не возвращаться, мне останется лишь следовать их воле». И теперь, смиренно шагая за Матушкой, несущей в руке небольшой узел, она страшилась приговора.
