Артем Тихомиров - Свиньи во тьме
Появлялись и исчезали свины. Лейтенанты и сержанты гоняли их по всему городу. Кто-то решил, что Черный отдал приказ заодно отработать тактику действий в условиях городского ландшафта. Свины одинаково сильны и в поле и в городе, но тренировка не помешает. С другой стороны, такое бряцание оружием могло иметь и другой смысл. Жаль, что Черный не докладывает мне…
Время тянулось. Я изнывал из-за невозможности что-либо узнать. То, что приносили заскакивающие в казармы рядовые, не могло прояснить обстановку. От моих не было никаких известий. Бредун и Чирей резались в картишки, к ним присоединился один свин из лазарета. Он сказал, что с нашим Полтинником все в порядке. Его прооперировали, и сейчас он дрыхнет без задних ног.
Я начал думать, что парни вляпались во что-то – в своем репертуаре.
Решив вздремнуть, я прилег на кушетку возле печки, но не тут-то было. Мой поисковый отряд вернулся. То есть, вернулись Грязнуля, все еще хромающий, Отрыжка и Пегий.
У них был улов. Второй за день.
Тот же самый кот, из-за которого произошла вся заварушка. Увидев котяру, я вскочил с кушетки. Грязнуля закрыл дверь, Отрыжка и Пегий устроились у печки со взмыленным видом. Видимо, побегать пришлось изрядно.
Ухмыльнувшись, я указал коту на стул, где до него сидел Ползун-Топчун.
– И нечего было со мной так обращаться, – сказал кот. – Я сам шел, добровольно…
– Ага, это после того, как мы гонялись за ним по всей Похлебке, – проворчал Отрыжка. – Если бы не парни из взвода Отрубя он бы улизнул.
Я занял позицию напротив пленника, за столом.
– Пора прояснить некоторые моменты, – сказал я.
Пегий достал пиво, что принес с собой, и все трое ловцов занялись им. Кот дрожал. А ведь доходяга боится!
– Я бы тоже хотел, – пропищал кот. – А то некоторые уже считают меня злодеем, который виноват буквально во всем… – Пленник стрельнул зеленым огнем в сторону моих свинов, пьющих пиво.
Грязнуля ухмыльнулся. Пегий стал ковыряться в зубах щепочкой.
– Приятель, у нас есть на то основания, – заметил я. Кот вздохнул. Выглядел он как жертва роковых обстоятельств.
– Что вы хотите со мной сделать?
– Ничего – пока не узнаем, что происходит. Для начала скажи, как тебя зовут.
– Кысюн Пышехвост.
– Чего-о?
– Чего слышали.
Свины у печки загоготали. Я не видел ничего особенно смешного. Для кота даже и не очень оригинально. Просто тон, которым пленник произнес свое имя, намекал на несчастную судьбу владельца Кысюна. Наверное, котенком наш новый знакомец претерпел множество неприятностей.
– Я слышал, что Кысюна – это имя для кошек, – сказал Отрыжка.
– Проясню все сразу. Да, родители постарались. У меня еще дюжина братьев и сестер. У мамаши с папашей просто не хватило фантазии. Да, я не Царап и не Остроклык какой-нибудь… Но я кот и этим горжусь. – Пышехвост фыркнул.
Свины ржали, пока я не гаркнул на них. У нас другие имена, которые всем прочим кажутся ужасными. Традиция есть традиция.
– Вы зовите меня Барс Пышехвост.
– Барс? – спросил я. – Серьезно?
– Да! – Зеленые глаза заблестели с подлинно кошачьей воинственностью.
– Ладно. Мне все едино.
– А мне нет…
– Я понял… Барс, так Барс…
– Барсик, – сказал Грязнуля.
Кот напрягся, шерсть на загривке поднялась дыбом.
– Парни, может вам пока выкатиться отсюда, пока не схлопотали по лишнему наряду? Вон у Пегого уже есть три… Вам тоже такого надо? Пегий! Помнишь, я говорил тебе о причинах и следствия?
У Пегого пропало всякое желание веселиться. Возможно, он вспомнил и об угрозе изгнания из Бригады.
– Я веду допрос, поэтому всем заткнуться, – добавил я.
Барс повел усами. А Грязнуля прав – этот доходяга не тянул на такое горделивое прозвище.
– Итак, Барс Пышехвост, откуда ты и что делаешь в Похлебке? – спросил я.
– Я из Усбурга, с окраин. – Лаконично, подумалось мне. – А в Похлебку прибыл, чтобы записаться на службу в Свинскую Бригаду.
Свины перестали пить пиво и посмотрели друг на друга. У меня челюсть отпала. Кот был доволен тем эффектом, который произвели его слова.
– Ты белены, верно, объелся, – сказал Пегий. – Кто ж тебя возьмет? Ты же не свин?
– Я думал, что вы сделаете исключение, – сказал Барс.
Грязнуля поперхнулся пивом. Пегий стал колошматить его по спине.
– У тебя есть основания так считать? – спросил я, когда свинский боги вернули мне дар речи.
– Есть. Это судьба. – Кот освоился в незнакомой обстановке и, судя по всему, уже не боялся нас. Кошки они такие – быстро приспосабливаются.
– Судьба? – спросил я. – Как это понимать?
– Я чародей – и кое-что в этом понимаю. – Еще один!.. – Если я говорю судьба, значит, судьба…
– Не мудри, – сказал Отрыжка.
– В Похлебке я оказался именно потому, что должен примкнуть к вашему походу на восток, за Разливнуин. Вас ждут великие дела, и я хочу быть частью этой славной истории, – сказал Барс.
– Что-то я не в курсе насчет того, что мы собираемся на восток, – проворчал Грязнуля. – Точно – этот парнишка – шпик и провокатор.
– Шпик? – возмутился Пышехвост. – Провокатор? Еще чего? Еще скажи, что это бычье – мои дружки…
– А что, может быть, – сказал Отрыжка.
– Тихо! – Я сделал приличный глоток пива. Надо было уложить в уме полученную информацию. – Почему ты решил, что мы идем на восток? У нас нет там интересов.
– Уже есть. Или будут в самое ближайшее время, – сказал кот-чародей.
– Давай поточней.
Котяра сверкнул глазами.
– А вы примете меня в Бригаду?
– Нет. В любом случае, решаю не я. Я только сержант.
– Но словечко замолвите?
– Послушай, Барс или как там тебя. Я тебе обещаю одно – что ты выйдешь отсюда живым. Что я не дам Грязнуле сесть на тебя и превратить в волосатую лепешку! Понял? У нас есть подозрения, что некое существо кошачьего рода участвует в заговоре против Бригады. В интересах этого существа развеять подозрения. Улавливаешь?
Кот надулся, взвешивая свои шансы.
– То есть, я должен говорить правду?
– Исключительно! – подтвердил я.
– Согласно Пророчеству, о котором известно кое-кому очень хорошо по ту сторону Разливнуина, Свинская Бригада скоро примет участие в войне, – сказал Пышехвост. – Она покроет себя славой – и даже, вероятно, погибнет… Хотя насчет этого в Пророчестве ничего не сказано… Зато недвусмысленно упомянуто о богатствах, которые посыплются на головы свинов.
– По-моему, наш друг объелся мухоморов, – заметил Отрыжка.
– И запил валерианочкой, – добавил Грязнуля.
– Я не алкаш, – ответил Барс.
– Война, говоришь? – хмыкнул я. Действительно, звучало бредово.
