Кристофер Сташеф - Маг-крестоносец
— И они пожалели сиротку, хотя я была не их племени?
— Да. Каждый год в лесу бросают детей на произвол судьбы те родители, которые не в силах их прокормить. В живых остаются только те детишки, заботу о которых берут на себя дриады. Но в случае с тобой самое главное то, что они наделили тебя даром превращаться в кошку, и это спасло тебе жизнь. Они неоднократно прикасались к тебе, как и русалки, нянчились с тобой, и каждое их прикосновение окутывало тебя волшебством. Точно так же вели себя с тобой и аллюстрийские дриады. Они наделили тебя такой волшебной силой, что тебе на всю жизнь хватит, и еще останется!
— Но я не ведаю никакого волшебства! — возразила Балкис, но тут же осеклась. — Кроме умения менять обличье.
— Ну так стоит поучиться, верно? — обернулась Идрис. — И мне придется учить тебя.
Сердце Балкис часто забилось от того, как добра была Идрис, но все же девушка воскликнула:
— Ведь я же пришла только за снадобьем от течки!
— И получила его, так что теперь можешь превращаться в кошку, когда пожелаешь, — кивнула Идрис. — А я всегда мечтала иметь кошку. Да, милая моя, лучше бы тебе остаться у меня и поучиться волшебству, ибо тебе предначертана особая судьба. А для того, чтобы она осуществилась, тебе нужно как следует овладеть искусством волшебства.
— Судьба? — вытаращила глаза Балкис, — Но откуда тебе это известно?
— Я ясновидящая.
Сердце Балкис встрепенулось от предчувствия.
— А я?
— Пока рано судить, — проворчала Идрис и добавила: — Между прочим, могла бы и «спасибо» сказать.
— Спасибо! Большое-пребольшое спасибо, — смущенно откликнулась Балкис. — От всего сердца благодарю тебя!
* * *Обучение волшебству давалось Балкис легко, и она никак не могла понять, почему Идрис то и дело говорила ей о том, какой это тяжелый труд, что ей не надо огорчаться, если поначалу у нее что-то не будет получаться, что надо брать себя в руки и очень стараться, чтобы чему-то научиться. Балкис доказывала своей учительнице, что та не права: любое заклинание она запоминала наизусть с первого раза, с первого взгляда запоминала каждый жест и каким-то образом ухитрялась вкладывать чувства и волю в заклинания столь же легко, как дышала.
— Все дело в том волшебстве, которое было заключено в тебе самой, — как-то раз заявила Идрис. — Столько лет меняя свое обличье, ты приобрела чутье к тому, как пользоваться волшебством. Оно дается тебе так же легко, как умение ловить мышей! Это несправедливо — ведь мне пришлось так долго и так упорно трудиться, чтобы овладеть всеми премудростями!
— Но у меня и в помине нет такого острого ума, как у тебя, — возразила Балкис.
— Нет? А я бы сказала — наоборот! Ума у тебя никак не меньше, чем у меня. Стоит тебе только о чем-то задуматься — и у тебя все получается!
— Ну конечно, — удивленно подтвердила Балкис. — А зачем ждать?
— Зачем? Да потому что у тебя что-то может и не получиться, а если не получится, будет беда!
— О, я ведь не могла позволить, чтобы такие мысли останавливали меня, — объяснила Балкис. — То есть мне нужно было уразуметь, почему мама не могла видеть меня, хотя я ее звала, понимаешь? А когда я поняла, что стала кошкой, мне нужно было поскорее преобразиться в девочку.
— Вот как? — Идрис, прищурившись, уставилась на Балкис, уперев руки в бока. — Ну конечно, как же еще! И сколько же тебе тогда было лет?
— О... — Балкис уставилась в одну точку. — Год. Может быть — два.
— Мало кто помнит себя в таком нежном возрасте.
— Это люди не помнят. А кошка может вспомнить себя в двухлетнем возрасте, — лучисто улыбнулась Балкис. — Я об этом вспоминала, как кошка, когда мне было десять лет, так что теперь помню, как человек.
— Ну да, конечно, — изумленно выговорила Идрис. — Но ведь ты должна была научиться не превращаться в кошку и там, где тебя видели люди, верно?
— Да, я это понимала, — призналась Балкис. — Особенно я думала об этом тогда, когда мама рассказывала мне сказки про колдуний, живущих в лесу, и о страшных чудовищах, которые там обитают.
— А после смерти родителей? — прищурилась Идрис. — Сколько прошло времени, прежде чем ты решила, как тебе жить без чьей-либо опеки?
Балкис чуть насмешливо улыбнулась:
— Я все решила, как только догадалась, что соседские парни и даже старики поглядывают на дом моих родителей с такой же страстью, с какой смотрят на меня. Ответ был прост — превратиться в кошку и уйти.
— Да, очень просто, — озадаченно покачала головой Идрис. — Бросить все пожитки, что остались в наследство, — чего уж проще. Но ведь ты же могла превратиться в кошку во время течки.
— Мне пришлось дождаться того мгновения, когда я уверилась в том, что это время миновало. Ну а потом я надеялась только на то, что успею разыскать тебя в лесу до того, как придет время новой течки, — ответила Балкис. — Я слышала рассказы о колдунье, живущей в лесу, и надеялась, что ты сумеешь мне помочь — и согласишься это сделать. — Она ослепительно улыбнулась. — Будь же благословенна, моя подруга и учительница, ты мне действительно помогла!
— И очень тому рада, — откликнулась Идрис, но тут же озабоченно нахмурилась. — Выходит, что всю жизнь тебе приходилось отвечать на вопросы, а ответы претворять в жизнь немедленно. Нечего и дивиться тому, что ты щелкаешь, как орехи, те магические упражнения, которые я тебе задаю.
— Я никогда не задумывалась об этом, — медленно проговорила Балкис. — Наверное, это мой дар.
— Дар, который ты честно заработала, — уточнила Идрис. — Ну что ж, детка, вот тебе тогда новая задачка. Всего за шесть месяцев ты обучилась всему, чему я могла тебя обучить, но ты явно способна научиться большему.
— Но ведь мне это ни к чему, правда? — вскричала Балкис. — Разве я не могу остаться здесь и жить с тобой?
Идрис смягчилась, протянула руку и погладила волосы своей ученицы.
— Живи у меня сколько хочешь, детка. Но ты поступишь несправедливо по отношению к себе, если не станешь такой, какой можешь стать. Если ты останешься здесь, как ты сможешь научиться большему?
Балкис задумалась. Она понимала, каков ответ, но ей так хотелось от него отвернуться.
— Быть может, я могла бы сама придумать какие-то новые заклинания?
— Это возможно, но опасно, — ответила Идрис. — И этому надо очень долго учиться.
У Балкис екнуло сердце.
— Ты хочешь сказать, что я должна найти другого учителя.
Идрис сокрушенно кивнула:
— Да. Если ты поступишь иначе — ты откажешься от той судьбы, которая, как я вижу, тебе предначертана, детка. Только помни: я не гоню тебя, а когда ты уйдешь, я с нетерпением буду ждать тебя в гости. Но ты должна идти, иначе будешь жалеть о том, что не сделала этого, всю жизнь.
