Раймонд Фэйст - Предательство в Крондоре
— Какой?
— Рубин необычного размера и вида. Я ищу его, чтобы вернуть законному владельцу. Лишних вопросов не будет. Если ты поможешь нам получить его обратно, тебе не предъявят никаких обвинений. Если нет, то, скорее всего, тебя навестят из Королевского магистрата и несколько весьма сердитых стражников из гарнизона в Тайр-Соге.
На лице торговца появилось задумчивое выражение.
— Мне нечего скрывать, — с притворным безразличием сказал он. — Но возможно, я смогу вам помочь.
— Что тебе известно? — быстро спросил Локлир.
— В последнее время бизнес мой на удивление оживился, а я уже пятьдесят лет занимаюсь этим делом, парень. Недавно я стал посредником сторон, которых не знаю, через агентов и курьеров. Очень необычное, но доходное дело. Драгоценные камни высокого качества — многие из них просто редкие, некоторые даже единственные в своем роде, — проходят через мои руки.
— Цуранийские камни? — уточнил Локлир.
— Точно! — подтвердил старик. — Да, они похожи на наши рубины, сапфиры, изумруды, и обычный человек не заметит разницы, но специалист сразу найдет отличия. Были даже камни, не похожие ни на один из найденных в нашем мире.
— Кого ты представляешь? — продолжал допрос Локлир.
— Я никого не знаю, — покачал головой старик. — Время от времени темные эльфы, вроде твоего товарища, приходили сюда и приносили камни. Потом пришел человек с Юга и принес мне золото. Я отдал ему камни, удержал свои комиссионные и теперь жду, когда темные эльфы вернутся, чтобы забрать свое золото.
Горат повернулся к Локлиру.
— Делехан. Он использует золото, чтобы вооружать наших людей.
Локлир предостерегающе поднял руку.
— Поговорим об этом позже, — сказал он и вновь обратился к старику: — Кто покупает камни?
— Не знаю, но человека, который их получает, зовут Исаак. Он живет в Ястребином овраге.
— Ты видел этого Исаака?
— Много раз. Это молодой человек, примерно твоего роста. У него светло-русые волосы до плеч.
— И восточный акцент?
— Да, точно, теперь, когда ты об этом упомянул, я вспомнил. Иногда он говорит как человек, воспитанный при дворе.
— Спасибо, — сказал Локлир. — Я сообщу, что ты помог нам, если будет какое-то официальное расследование этого дела.
— Всегда рад помочь властям. У меня законный бизнес.
— Отлично, — Локлир повернулся к Горату: — Продай ему тот камень.
Горат достал снежный сапфир, который забрал у мертвого моррела, и положил его перед Эйлескуком. Торговец внимательно осмотрел камень.
— О, очень хороший. У меня есть покупатель с Юга. Я дам вам за него золотой соверен.
— Пять, — возразил Локлир.
— Они не такие уж редкие, — Эйлескук кинул камень обратно Горату, который тут же начал прятать его. — Но, с другой стороны… два соверена…
— Четыре, — предложил Локлир.
— Три, и покончим с этим.
Они взяли золото, которого теперь должно было хватить на еду на все время пути, и вышли.
— Мы все равно должны проехать через Ястребиный овраг, так что сможем найти Исаака, — заявил Локлир.
— Значит, ты его знаешь? — спросил Горат, садясь на лошадь.
— Да, — кивнул сквайр. — Это один из лучших жуликов, которых я встречал в жизни. Отличный товарищ в выпивке и драке, и меня не удивит, если он замешан в чем-то незаконном.
Они свернули на юг и, оставив позади широкую долину Лориэла, въехали в узкую речную низину. Локлир закупил на постоялом дворе немного продовольствия, но запасы уже иссякали, и он начал беспокоиться, впрочем, не столько даже из боязни голода — охота выручила бы путников, — но из-за ощущения надвигающейся опасности, чего-то темного, которое усиливалось день ото дня. Предводитель моррелов, предавший своих соплеменников и принесший предупреждение о возможном вторжении, перемещение на Север денег для закупки оружия, да еще цурани во всем этом как-то замешаны. Под каким бы углом он ни рассматривал ситуацию, она ему не нравилась.
Не в силах справиться с дурными предчувствиями, Локлир тем не менее оставил эти безрадостные мысли при себе.
Горат поднял руку и указал вперед.
— Там что-то есть.
— Я ничего не вижу, — озадаченно пробормотал Оуин.
— Если бы ты видел, мне не нужно было бы вас предупреждать, — фыркнул темный эльф.
— И что ты видишь? — поинтересовался Локлир.
— Засада. Посмотри на те деревья. Нижние ветви на них срублены, но не топором дровосека.
— Оуин, — обратился Локлир к юноше, — ты можешь еще раз провернуть свой фокус с ослеплением?
— Да, — кивнул тот, — если увижу человека, которого мне надо ослепить.
— Ну, так как мы торчим здесь и указываем на них, думаю, что кто бы ни прятался за этим кустом, он уже понял, что мы заметили засаду…
Речь Локлира была прервана появлением шести фигур, которые неслись прямо на путников.
— Моррелы! — закричал Локлир, выхватывая оружие.
Он почувствовал, как мимо пролетел сгусток энергии — это Оуин ослепил одного из приближающихся темных эльфов. Тот замер на месте, ощупывая в тревоге глаза.
Горат издал боевой клич и, пришпорив коня, сбил с ног одного из нападавших, одновременно рубанув мечом другого. Локлир схватился с моррелом, которого, казалось бы, не пугало, что его противник на коне. Локлир знал по собственному горькому опыту, какими опасными могут быть моррелы. Они редко ездили верхом, но противостояли людской кавалерии на протяжении веков и хорошо научились выбивать всадников из седла. Зная об их тактике, Локлир пришпорил лошадь и резко повернул ее влево. Он сбил противника перед собой и увидел позади второго, который готов был прыгнуть и стащить его вниз. Локлир нанес удар мечом по шее моррела. Лошадь сквайра кружила на месте, поэтому он вновь оказался лицом к лицу с первым из нападавших.
Шипящий звук подсказал ему, что Оуин ослепил еще одного из темных эльфов, и Локлир надеялся, что это был лучник. Моррел, которого сбила лошадь, поднялся и ринулся вперед, нанеся удар по ноге Локлира. Тот едва успел опустить свой меч, но боль помешала ему нормально парировать, и он нечаянно ударил лошадь по боку плашмя собственным клинком, напугав животное.
В конце концов ему удалось выровнять брыкавшуюся лошадь и изогнуться так, чтобы видеть своего врага. Ребра болели, но он устоял перед очередным выпадом моррела. Отбив удар, он попытался контратаковать, но смог лишь стукнуть противника по лицу, больше разозлив его, нежели нанеся какой-либо вред.
Этот удар все же замедлил следующую атаку моррела, и Локлир смог развернуть свою лошадь, чтобы оказаться лицом к врагу. Он вспомнил то, что отец вбил в голову ему и его братьям: солдат, который не использует свое оружие, — либо дурак, либо мертвец.
