Дэвид Геммел - Друсс-Легенда. Легенда. Легенда о Побратиме Смерти
— Так ты еще и пророчица? — с вымученной насмешкой спросил он. — Может, дренайская кавалерия близко? Или целая армия готовится напасть на нас? Не надо угроз, девушка. Чего бы я ни лишился, я все еще воин и лучший рубака из всех, кого я знаю, за вычетом разве что Коллана. Смерти я не боюсь — порой я даже жажду ее. — Желание, снедавшее его, угасло, и он спросил: — Так скажи же, колдунья, что станет причиной моей гибели?
— Человек по имени Друсс. Мой муж.
— Мы перебили всех мужчин в твоей деревне.
— Нет. Он был в лесу, рубил деревья для частокола.
— Я послал туда шестерых.
— Но они не вернулись, ведь так?
— Хочешь сказать, он убил их всех?
— Да — и скоро он придет за тобой.
— Послушать тебя, так он просто сказочный герой, — чувствуя себя не совсем уверенно, сказал Хариб. — Я пошлю людей ему навстречу, и они убьют его.
— Не делай этого.
— Ты боишься за него?
— Нет, мне жаль твоих людей.
— Расскажи мне о нем. Он что, воин? Солдат?
— Нет, он сын плотника. Но во сне он предстал мне на вершине горы, с черной бородой и топором, обагренным кровью. Вокруг него вились мириады душ, оплакивавших свою земную жизнь. А от топора со скорбным воем отлетали новые души. Жители разных стран и земель клубились, словно дым, уносимый ветром. Их всех убил Друсс. Могучий Друсс, Мастер Топора, Побратим Смерти.
— И этот человек — твой муж?
— Нет, мой муж пока не стал им — но станет, если ты не отпустишь меня. Ты сам создал Побратима Смерти, убив его отца и взяв меня в плен, и теперь, Хариб Ка, ты его не остановишь.
Тогда он отослал ее прочь и велел часовым не трогать ее. Пришел Коллан и высмеял его.
— Клянусь Миссаэлем, Хариб, она всего лишь деревенская девка, а теперь и вовсе рабыня. Она наша собственность, и ее дар делает ее в десять раз ценнее всех прочих. Притом она молода и хороша собой — мы выручим за нее не меньше тысячи золотых. Тот вентрийский купец, Кабучек, всегда охотно приобретает пророчиц и гадалок. Он запросто выложит тысячу.
— Ты прав, мой друг, — вздохнул Хариб. — Забирай ее. Нам понадобятся деньги, когда мы приедем в город. Да смотри не трогай ее. У нее в самом деле есть Дар, и она смотрит тебе прямо в душу.
— В моей она не увидит ничего, — с жесткой, натянутой усмешкой сказал Коллан.
Друсс крался вдоль реки, держась поближе к кустам, то и дело останавливаясь, чтобы прислушаться. Было тихо — лишь осенняя листва шелестела вверху, да порой рассекала воздух сова или летучая мышь. Во рту у него пересохло, но страха не было.
По ту сторону узкой речки показался большой белый камень, расколотый посередине. Как сказал Шадак, где-то напротив него должен стоять первый часовой. Друсс тихо углубился обратно в лес и вновь свернул к реке, когда налетевший ветер зашелестел опавшей листвой.
Часовой сидел на камне в каких-то десяти футах правее Друсса, вытянув правую ногу. Переложив Снагу в левую руку, Друсс вытер потную ладонь о штаны. Он всматривался в подлесок, ища второго часового, но не видел его.
Он подождал еще, прислонившись спиной к толстому стволу, — и вскоре слева донесся резкий булькающий звук. Часовой тоже услышал его и встал.
— Бушин! Что ты там делаешь, дуралей?
— Умирает, — сказал Друсс, подойдя к нему сзади.
Часовой крутнулся на месте, нашаривая меч, и Снага, сверкнув серебром, перерубил ему шею чуть пониже уха. Голова упала направо, тело — налево.
Из кустов вышел Шадак.
— Молодец, — прошептал он. — Когда я пришлю к тебе женщин, пусть переходят вброд у этого камня, а потом идут по каньону на север, к пещере.
— Ты уже в сотый раз повторяешь.
Шадак, не отвечая на это, положил руку ему на плечо.
— Помни же: что бы ни случилось, не возвращайся в лагерь. Оставайся с женщинами. К пещере ведет только одна тропа, но на север от нее расходятся несколько. Пусть идут на северо-запад, а ты их прикроешь.
Шадак снова скрылся в лесу, и Друсс приготовился ждать.
Шадак пробирался по краю лагеря. Почти все женщины спали, и часовой, стороживший их, сидел, прислонившись головой к колесу фургона, — тоже дремал, наверное. Отстегнув пояс с мечом, Шадак на животе пополз к повозке. Вынув из ножен на бедре охотничий нож, он подкрался к часовому сзади, просунув левую руку сквозь колесо и схватив его за горло. Нож вошел разбойнику в спину — он дернул ногой и затих.
Шадак прополз под повозкой и подобрался к первой с краю женщине. Она и несколько других спали, сбившись в кучку для тепла. Он зажал ей рот и встряхнул ее. Она в ужасе забилась, пытаясь вырваться.
— Я пришел спасти вас! — прошипел Шадак. — У реки ждет ваш односельчанин — он проводит вас в безопасное место. Поняла? Когда я отпущу тебя, разбуди потихоньку остальных. Идите на юг, к реке. Там вас встретит Друсс, сын Бресса. Кивни, если поняла меня. — Она шевельнула головой. — Хорошо. Смотрите же, не поднимайте шума. Уходите медленно. Которая тут Ровена?
— Ее нет с нами. Они забрали ее.
— Куда?
— Один из вожаков, у которого шрам на щеке, уехал с ней, как только стемнело.
Шадак тихо выругался. Менять план было поздно.
— Как тебя звать?
— Мари.
— Ладно, Мари, буди остальных и скажи Друссу: пусть действует как условились.
Шадак отполз прочь, нашел свои мечи и опоясался ими. Потом вышел на открытое место и как ни в чем не бывало зашагал к шатру. В лагере бодрствовали всего несколько человек, да и те не обратили внимания на уверенно идущего Шадака.
Он приподнял полотнище и вошел внутрь, обнажив правый меч. Хариб Ка сидел на полотняном стуле с кубком вина в левой руке и саблей в правой.
— Добро пожаловать к моему очагу, Человек-Волк, — с улыбкой сказал он, осушил свой кубок и встал. Вино текло по темной раздвоенной бороде, и при свете лампы она блестела, как намасленная. — Хочешь выпить?
— Почему бы и нет? — Если бой начнется тотчас же, лязг стали разбудит спящих разбойников, и женщинам не дадут убежать.
— Далеко же ты заехал от дома, — сказал Хариб Ка.
— У меня больше нет дома.
Хариб Ка наполнил второй кубок и подал Шадаку.
— Ты пришел убить меня?
— Я пришел к Коллану. Говорят, он уехал?
— Почему к Коллану? — Темные глаза Хариба Ка поблескивали в золотистом свете.
— Он убил моего сына в Кориалисе.
— А, белокурый такой парнишка. Хороший боец, но чересчур бесшабашный.
— Это свойственно молодости. — Шадак пригубил вино. Его гнев, словно огонь в кузнице, был горяч, но не выходил за пределы горна.
— Это свойство его погубило. Коллан — мастер своего дела. Где ты оставил своего приятеля с топором?
