Владимир Ильин - Напряжение
— И ничего я не верчу, — пробурчал я, глядя на собственные ладони.
— Дальше давай.
- 'Экзамен на ранг 'новик' считается принятым при осознанном контроле экзаменуемого над Силой'. А что такое 'осознанный'?
— Это значит человек должен понимать, как, для чего и что он делает. Дальше.
- 'Для быстрой подготовки рекомендуется посетить комплекс 'Государевы фонтаны'. Запись по телефону…
— Телефон забудь и не вздумай набирать! — заволновался дядька. — Тем более, что никто нас на те фонтаны не пустит.
— Почему? — заерзал я на месте.
— Очередь там, отсюда и до небес.
— Ого, — побуравил я взглядом потолок. — 'В полевых условиях рекомендуется концентрированное действие энергии на чувствительный участок кожи'. Что такое 'концентрированное' и 'чувствительный'?
— По жопе ремнем били?
— Ну… Но это не я окно разбил!
— Вот это было концентрированное действие по чувствительному месту. — Ухмыльнулся сосед.
— А может… ну его, это обучение? — ниже пояса ощутимо зачесалось, а сам я с интересом присматривался к входной двери.
— Там все по — другому. Никакого ремня, сам потом увидишь, — отмахнулся сторож. — Просто нужно много этой самой 'энергии' в одном месте. На 'Государевых фонтанах', например, все наполнено этой энергией, она из под земли идет. Но, как я сказал, нас туда не пустят. Дальше читай, сразу до конца страницы.
- 'На первом этапе необходимо почувствовать энергию под руководством инструктора. На втором этапе необходимо оказать воздействие на ощущаемый объем. На третьем этапе в энергетической среде устанавливаются подкрашенные цели. Задачей экзаменуемого является сдвинуть цели по часовой, а далее против часовой стрелки, не прибегая к механическому воздействию'.
— Все ударения переврал. — хмыкнул Коля, откладывая книжку в сторону. — Но запомнил все точно.
— А что такое…?
— Сейчас сам все увидишь. Пошли за мной.
Идти никуда и не пришлось — только два шага сделать к самому столу, в центре которого стояла стеклянная банка, на половину наполненная водой.
Дядя Коля передвинул банку к краю, выудил из под стола табурет, знаком показав присаживаться поближе, а сам встал рядом.
— Суй руку внутрь. До самого дна, не бойся, там обычная вода, — давал он довольно странные команды. — Так, сейчас не дергайся, немного водой поплескает.
На руку, покрытую водой, дунуло холодным ветром — сначала чуть — чуть, а потом все сильнее, заставляя воду идти волнами, переливаться через край, закручиваться воронкой. Через пару секунд поверхность успокоилась, а от того, что было воронкой, осталась лишь тонкая, но длинная — до самого дна — нитка воздуха, от которого кругами расходились такие же маленькие волны. Я даже дыхание затаил, разглядывая. А потом… потом вода начала подниматься вверх, оставляя в самом низу пустоту. Я подвигал пальцами, уже освободившимися от воды — необычно. А слой воздуха продолжал расти, пока не занял все пространство, где была моя ладонь.
— Здорово! Я хотел было повернуться назад, где остался дядька, но был остановлен строгим голосом.
— Сиди спокойно, не вертись, руку не доставай. Рядом с твоей ладонью воздух, наполненный моей Силой. Постарайся найти отличия, почувствовать разницу, ощутить эту Силу… но ничего с ней не делай!
— А что будет? — сглотнул я, всматриваясь в пустое, вроде бы, место.
— Разобьешь банку — точно выпорю.
— Не буду я ничего делать! — Пообещал с жаром, продолжая чуть ли не носом лезть в банку.
— Ну, чувствуешь что‑нибудь? — Нетерпеливо поинтересовался дядька, переминаясь за спиной.
Я внимательно прислушался я к себе.
— В туалет хочу.
— Хм, а может ты просто бездарь? — Задумчиво раздалось в ответ. — Только мое время теряешь.
— Не — не — не! Я стараюсь! — Бультыхнул рукой в воде, со всей силой прислушиваясь к собственным ощущениям. И ничего — только сожаление растет внутри груди и слезы хотят наружу. Нет, я справлюсь! Просто дверь рядом, но я ее не вижу — как говорила нянечка, стоя напротив меня и разбитого окна.
Я закрыл глаза, склонил голову чуть набок и… решил поздороваться. То есть, представил рядом с рукой маленькую грустную лягушку и молча сказал ей 'привет!'. А когда она промолчала — лягушки вообще не разговорчивые — погладил ее пальцем. Тронул — и что‑то почувствовал. Открыл глаза, ожидая увидеть край банки — а ладонь моя в воздухе парит… Показалось… наверное. Закрыл глаза — и снова попробовал… Она шершавая… как ботинки у заведующей, коричневые такие. Я вновь открыл глаза и тронул то же самое место — ничего. Закрыл один глаз — ага, вот она! Только вот, провел пальцем — и что‑то совсем она на лягушку не похожа, как по горке палец прошел. Как же ты выглядишь? Сощурился, до рези в глазах, продолжая водить рукой по шершавым линиям, но так и не увидел Его облик. Выходило, что Оно совсем не лягушка, скорее облачко, прижатое к дальней стенке. Оно легко нажималось, если надавить пальцем, но почти сразу оказывалось как раньше — а дальше я проверять побоялся, помня про ремень.
— Есть! Шершавое и как облако. А еще Оно плывет вверх.
— Точно? — недоверчиво уточнил дядя Коля.
— Оно еще такое… Не холодное, не горячее… Оно доброе! Ему… любопытно? — С удивлением понял я.
— Не ему, а тебе. Это отражение тебя в Силе. — поправил меня потеплевший голос.
— Так значит, у меня получилось? — с надеждой, горя глазами, повернулся я к соседу.
— Получилось. Ты молодец! А теперь давай, иди, полдник уже. И помни — никому ни слова! — довольно, как кот, улыбаясь, — почти сразу выпроводил меня дядя Коля.
— Эй, а награда? Хоть бы сахару дал, — пробурчал я в закрытую дверь.
Дверь на мгновение распахнулась, пропуская кинутую верной рукой пачку рафинада. Такое не имеет право упасть на пол!
— Другое дело, — огладил я запечатанную пачку, встал с пола и отряхнулся.
— О, Максим, привет! — окликнули с другого конца коридора. — Ух ты, сахар! — добавили без перехода.
— Да, сахар, — важно ответил я, кивком приветствуя Сашку и Витю из младшей группы.
— А можно… кусочек? — нерешительно замялся Санек.
— Хм, — изобразил я раздумья. — Обмен?
— Обмен!
— Я хочу большую кружку, кеды с синей полоской и раскраску с карандашами.
— Это обойдется тебе в половину пачки!
— Десять кубиков, и в раскраске должно быть не меньше половины чистых листов.
— Десять каждому! — переглянулись они.
— Идет!
* * *Николай рухнул на постель без сил. Затратный ритуал, первый этап 'воздушной вьюги', требующей выплеснуть кучу сырой энергии для формирования техники уровня 'ветерана', забрал все резервы — а значит, с его побитой энергетикой о даре можно было забыть минимум на неделю. Как и планировалось, в общем то. Он прекрасно знал о последствиях, когда готовил посвящение.
