Владимир Свержин - Башни земли Ад
— Хасан! — позвал рыцарь.
Дервиш появился из еле заметного грота у основания скалы, прикрытого от любопытствующих глаз колючими ветвями кустарника.
— Дружище! — Лис подскочил к старому приятелю, спеша обнять его. — Ну, ты крут! Ну, молодец! Мы уж думали, придется тебя из кичи доставать. А ты… — Сергей развел руками. — Горжусь, буквально снимаю шляпу.
— Джентльмены, — вмешался Камдил, не менее друзей радуясь встрече, — я все же должен заметить, что нам бы следовало поспешить.
— Да ладно, Вальдар, не гони коней. В ад мы всегда успеем. Мы ж не забег на верблюдах туда устраиваем. Асур нас прямо к подъезду доставит. На хрена нам шахиншаха в такую рань будить? Он только злее будет.
— Сомневаюсь, что после восхода солнца его радушие возрастет.
— Ну, это потому что ты «Вия» не читал. Все ж эти злопоганые духи на рассвете то ли деморализуются, то ли дематериализуются. Так что, ближе к полудню самое время потолковать с шахиншахом тет-а-тет. А пока можно забросить внутрь калорий. Зря, что ли, магистр Вигбольд маманю дорогую изображал? Тормозок в дорогу снарядил. Он, кстати, тебе привет собирался передать…
— Лис, да погоди ты с завтраком. Хасан, тебе что-нибудь удалось выяснить?
Дервиш поправил вервие, заменяющее ему пояс.
— Ну, есть кое-какие мысли на этот счет.
— Мысли — это как-то маловато. — Камдил поджал губы.
— Точно-точно, — поддержал его Лис. — Если бы мысли насчет превратились в фунты, а лучше в пуды стерлингов на счету, я бы уже давно сделал наши Верхние пни и Задние окраины великой державой.
— Этого не передать в словах, ибо невозможно нарисовать карту, отображающую путь Истины.
— У-у-у-у… — Лис схватился за голову, — понеслось. Але, вспомни, что ты все-таки институтский оперативник.
— Джентльмены, оставим эти разговоры на потом. У нас и впрямь пока есть фора по времени. Однако никакого плана действий, увы, нет. И непонятно, сколько времени понадобится, чтобы, во-первых, таковой появился, во-вторых, воплотился в жизнь. Поэтому я предлагаю сейчас отправиться, так сказать, на разведку, чтобы хоть понять, с чем нам придется иметь дело.
— Ну вот, — печально вздохнул Лис, — так погибают замыслы с размахом, когда-то обещавшие успех, от толстых обстоятельств.
— Долгих отлагательств, — поправил Камдил.
— Это не наш случай, — отмахнулся Сергей. — Давай, капитан, вызывай асура.
Джинн появился в тот же миг, как водится, склонив голову в знак высокого почтения, а увидев дервиша, и вовсе пал на колени.
— Дружаня, воздвигнись. Этот святой человек не сделает тебе ничего плохого.
— Да благословен будет песок под ногами твоими, просветленный Хасан эфенди. Верую я, что нет Бога кроме Аллаха и Худ пророк его для народа джиннов, как Магомет для людского племени.
— Крайне интересная концепция, — перебил его Вальдар. — Однако, почтеннейший асур, давайте оставим теологию до возвращения.
Джинн чуть обиженно поглядел на повелителя:
— Если спросят тебя о Боге, скажи «Аллах» и оставь празднословцам попусту молоть языками.
— Асур, мы летим в пустыню Аль-Ахкаф или нет?
— Как будет угодно, мой господин.
— Так и будет угодно.
— Тогда соберитесь вместе и держитесь за руки.
Еще миг — и земля ушла из-под ног. Тут же исчез сереющий небосвод, и разбросанные, обглоданные ветром кости скал, и одинокая смоковница, и все вокруг. Многоцветной каруселью закружился мир и вдруг окрасился алым и черным, будто не существовало красок помимо этих двух.
— О, Аллах Всемогущий, — донеслось до оперативников. — Это Померсиел, первый и главный из шахов Востока! Тысячи джиннов в его услужении!
— Но откуда, откуда он здесь? — Камдил почувствовал, что стремительно падает, но лишь крепче ухватил руки друзей.
— Прости меня, добрый господин, — взмолился, взвыл асур. — Я не могу, не могу лететь дальше, он сильнее меня.
И джинн рухнул на черную землю под красным небом. Точно клубы песчаного дыма взвились в пламенеющую высь, и над головами упавших послышался рокот, подобный гулу извергающегося вулкана.
— Сейчас он явится сам, — пытаясь докричаться до спутников, горланил асур. — Чувствуете, как содрогается мир вокруг? Он приближается, и нет для него деяния слаще, чем испугать, вызвать дрожь у правоверного, и затем, когда устрашится тот и в малодушии перестанет уповать на Господа, пожрать отступника.
— И вовсе не страшно, — крикнул Лис. — Шо я, в «Дьябло» никогда не играл? Вот только бы мышку найти.
— Здесь нет мышей! — трагически выкрикнул асур. — И вообще ничего живого.
— А скоро не будет и вас! — взревел сгустившийся вокруг песчаный смерч.
Камдил выхватил меч из ножен. Клинок, выкованный из истинного серебра малютками-цвергами, блеснул единственным лучом в этом безжизненном мире. Еще никто из владельцев этого оружия не был побежден в бою. Относилось ли это лишь к схваткам с людьми или распространялось также на джиннов, было неизвестно.
Клинок сиял, разгоняя сгущавшийся мрак, и на мгновение черный смерч отпрянул, будто от ожога.
— Берегитесь! — услышал Камдил голос асура и увидел, как вокруг из грунта, напоминавшего вулканический пепел, одна за другой начали появляться огромные змеиные головы с распахнутыми пастями. Там, где полагалось находиться языку, у черных как ночь рептилий клокотало жаркое пламя, опалявшее даже на расстоянии нескольких ярдов. Мгновение — и змеи устремились в атаку одновременно со всех сторон.
Катгабайл, меч однорукого Тюра, по праву принадлежащий ныне Камдилу, оправдывая свое имя, сам повел руку, отсекая в одно движение несколько змеиных голов. Те отпадали, но на их месте появлялись новые. Где-то в алом небе раскатами живого грома слышались рев и стон яростной схватки асура с джиннским шахом, а за спиной Камдила раздавалось:
— Врагу не сдается наш гордый «Варяг»! — Это Лис, отчаявшись поразить волшебных гадов калеными стрелами, глушил их увесистым бронзовым кувшином, точно булавой.
— Ложись! — вдруг прозвучала совсем рядом команда Хасана. Повинуясь отработанному за годы армейской службы рефлексу, Камдил с Лисом рухнули в глубокую черную пыль. И вовремя: безоружный дервиш начал крутиться в танце, что-то напевая, вращаясь все быстрее и быстрее.
— Это шо за дискотека? — крикнул Лис.
— Не знаю, — пытаясь избавиться от прилипающего к лицу, забивающегося в нос, глаза и рот пепла, прохрипел Камдил, и тут оперативники увидели, как длинный светящийся луч, изгибаясь дугой, вылетел из точки, именуемой в Китае до-ин. Затем еще и еще. Спустя несколько секунд вокруг дервиша, подобно вращающейся раскаленной добела фрезе, вращалось нечто совершенно необъяснимое человеческим языком.
