Юлия Горская - Дети Арахна
- Пройдем по берегу, - принял решение Малавик.
Возникла некоторая заминка из-за лошадей, боявшихся быстрого течения. И корнуоты спешивались, чтобы вести животных. Так продолжалось какое-то время, пока князю не доложили, что те, кто двигался в арьергарде, затрудняются уже идти по пребывающей воде.
- Нам нужно перемещаться еще быстрее, - встревожено заметил он, всматриваясь в блиставшую под лунным светом воду.
- Боюсь, князь, что мы в ловушке.
Впереди слабо виднелся узкий взгорок, где могли уместиться только трое корнуотов, вставших плечом к плечу.
- Назад дороги нет. Пока можем – нужно идти, не смотря ни на что.
Сам князь был впереди всех, и дружинники доверчиво следовали за ним, безусловно полагаясь на верность его решения. Но вскоре и он остановился. Бурлящий поток, перекрывал участок, по которому еще можно было пройти.
- Те, что в хвосте, плывут уже по воде, - доложил вестовой.
- Плохо дело.
Войско остановилось. Стали замерять глубину, пытаясь найти возможные пути к продвижению. Но их не было. Вода все пребывала. Арьергардные войска оказались в особенно тяжелом состоянии - вода, окружавшая их, доходила многим до колен, а то и выше.
- Мы погибнем в этих проклятых болотах! – стенали корнуоты, - примем позор, пав не в битве, на которую шли.
Многие в страхе и отчаянии призывали лесных божеств.
Но спасения не было.
Ледяная, темная вода, тихо журча, заливала прибрежные земли. Воины вплавь добирались до молодого леска, росшего на некотором отдалении, и, срубая мечами упругие стволы, спешно собирали настилы, что могли удерживать слабеющих от холода, промокших людей. Красные огни факелов метались над бурлившей стихией, бросая длинные отсветы на неспокойно-свинцовую поверхность разлившейся реки…
Так войско славного князя Малавика столкнулось с тихим, но безжалостным противником, способным губить вернее ножей, и собравшим в эту ночь много жертвы.
* * *Выщербленные от времени и воды стены пещеры Горон смыкались куполом с отверстием-люком в центре, с краев которого свисали толстые, местами проржавевшие цепи. Они тянулись вниз, к четырехпалым костлявым и когтистым рукам статуи Арахна – точной копии той, что возвышалась над жертвенным камнем в Нижнем храме. Вернее – то изваяние, какому поклонялись все служители испокон веков было повторением этой, старой, созданной первыми детьми Темного. Безносый лик Арахна скалился в вечный полумрак грота. Выражение его каменного лица несло в себе извечную жажду крови и ненависти к миру, едва приоткрывшему свои врата духу бездны, что желал господствовать и убивать. Раскосые глаза горели желто-красными огнями, ежедневно разжигаемыми избранными служительницами. Но, наделенные невероятной энергией, казались ожившими и жадно взирали на алтарь в кольце рук, с длинными, узловатыми перстами. Алтарь был сделан из того же полупрозрачного дымчато-синего камня, что и когти истукана, испускающие искристое сияние. Нижние концы цепей, пропущенных меж пальцев Арахна, крепились к каменному диску, с искусно вставленным синим минералом, размером в два человеческих роста. Этот люк-алтарь, покрытый витиеватыми узорами и письмена, звался Вратами бездны, скрывая обитель злобного и кровожадного монстра. В пещере имелось четыре входа – Тайные врата, расположенные по сторонам света, с винтовыми лестницами, ведущими на верхние уровни.
Приведенных в пещеру пленников освободили, развязав тугие повязки на руках.
- Что дальше, госпожа? – с тихой безнадежностью спросил Нехинет, озираясь и чувствуя, как животный ужас скребет душу.
Немферис не ответила, утратив последние силы. Она едва стояла на ногах, и одной из воительниц приходилось поддерживать ее. Две другие, хорошо знавшие царевну и казавшиеся излишне грубыми из чувства неловкости и вины перед наследницей самой Хефнет, встали у входа в пещеру, обнажив кривые ножи. Жреца они игнорировали, с презрением посматривая на него, как смотрят на одряхлевшего и уже беззубого пса, способного только нашуметь, но не защитить хозяйку.
Движимый неуемным любопытством и более не удерживаемый, он осторожно приблизился к люку, с опаской заглядывая внутрь.
- Что хочешь ты увидеть там, служитель Хепес? – раздался вдруг женский голос, заставивший его вскрикнуть.
Та, что появилась так неожиданно, издевательски расхохоталась.
- Боишься, мхар?
Секунду Нехинет смотрел в кипящие ненавистным огнем глаза новой повелительницы Улхура, после чего пал на колени, протягивая к ней сцепленные руки.
- Великая Валаис! – благоговейно воскликнул он. – Наконец настал благословенный миг нашей встречи, о которой я мечтал с тех пор, как оказался на свободе! Молю тебя, госпожа души моей, навеки преданной черной Праматери, позволь рабу твоему служить тебе…
Бросив ядовитый взгляд на бледную и подавленную царевну, Валаис вновь разразилась хохотом, что эхом отразился от стен, и слабым гулом отозвался в самых недр закрытого Колодца.
- Не тревожь того, кто в глубине его, - поднимая голову, с видимым трудом проговорила Немферис.
- От чего же, дорогая? – усмехнулась верховная жрица. – Не за тем ли ты сама явилась сюда, чтобы пробудить Арахна? И почему ты так несчастна, так слаба теперь, любимая дочь его? Неужели твоя хваленая сила, что служила чужеземцам и их мерзким богам, вдруг оставила тебя?
- Ты права, как никогда прежде – я пришла, чтобы сойти в Колодец, – царевна с сожалением посмотрела на кифрийку, что поддерживала ее. - И даже благодарна твоим служанкам, сопроводившим меня.
Валаис внимательнее всмотрелась в посеревшее, болезненное лицо Немферис, пытаясь до конца поверить ей.
- Вот как? – со змеиной улыбкой на губах произнесла. – Отмеченная Темным, пришла к нему, чтобы исполнить долг преданной дочери? Что ж, я помогу тебе, дочь Хефнет.
Та лишь покорно опустила голову.
- Позволь мне приготовить ее к встрече с Отцом! – воодушевившись, воскликнул Нехинет, припадая к ногам сиятельной госпожи.
Валаис с презрением оттолкнула его.
- С чего вдруг? Служительницы сделают это лучше тебя.
- За это я открою тайну улхурской наследницы, госпожа, - с мольбой проговорил он.
- Почему я должна верить тебе, мхар?
- Потому что перед тобой человек, что служит Орх, которая выше самого Арахна.
Черная бровь жрицы приподнялась, придав лицу насмешливое выражение.
- Ударь ее, – Валаис швырнула ему свитую их блестящих волос плетку. – Ударь ту, что минуту назад ты называл госпожой.
Нехинет проворно поднялся. Перехватив плетку, он подошел к царевне, без малейшего почтения и страха сорвал с неё меховую накидку и несколько раз ударил по плечам. От хлестких ударов плети легко прорвалась плотная материя.
