Сурен Цормудян - Когда завидуют мертвым
– А каких людей вы едите?
– Ну, кого охотники притащат. И если кто из постояльцев плохо себя ведет. Пытаются обокрасть или избивают девочек заказанных, но за избиение не платят. Ну, нарушителей всяких. А кто нормально на постое себя ведет, тех не трогают.
– Ну, мы себя хорошо вести будем, – засмеялся Крест.
Васнецов почувствовал на спине холодный пот. Они действительно угодили в логово к настоящим людоедам. И та девочка тоже ела людей, как и все тут…
– Слушай. А вот этот Олигарх ваш. Мне его лицо знакомым кажется. Он вроде в прошлой жизни кем-то знаменитым был? Да? У него неудобно как-то спрашивать. Многие прошлое вспоминать не любят. Болезненно это. Вот у тебя хочу спросить.
– Ну, вроде да. Он вроде каким-то влиятельным… Как это слово…
– Политиком?
– Да, политиком был. А тут заправка и все что на этом месте ему принадлежало. Вообще он эту общину и организовал. Тут большинство охотников из его этих… Охранников и соратников… Он строгий конечно, но о нас, о женщинах хорошо заботится. Плату за нас хорошую берет. Если кто обижает нас бесплатно, то он им этого не прощает, а нам больше мяса достается от обидчиков…
– Вот посмотри. Вот фотография. Тут он конечно молодой по сравнению с тем какой он сейчас Это он?
– Да. Да он. А что?
– Да нет деточка. Ничего. Просто так. Любопытно.
Николай расхотел слушать их дальнейший разговор. Ему было просто противно, что эта ангельского вида девочка ела людей. Он даже не задумался над тем, откуда у Ильи фотография Олигарха. Васнецов просто улегся на свою кровать и попытался уснуть. У него это долго не получалось. Уже был слышен докучающий храп Славика, который всегда быстро засыпал и быстро просыпался. Николай этим похвастать не мог. Сон приходил к нему обычно медленно и мучительно. А просыпаться потом очень не хотелось. Васнецов так и лежал в раздумьях. Он чувствовал угрозу от хозяев этой общины, которым могло вздуматься их съесть. Он думал о том, в каком скверном месте они по доброй воле оказались. И еще о том, что для них, совсем не стоит спасать мир…
Людоед и девушка вышли тихо. Крест осторожно прикрыл дверь.
– Ложись на свободную койку, девочка. Вот сюда. Ложись и спи.
– Но как же? Вы ведь заплатили.
– Да, но ты просто поспи. Отдыхай.
– Я вам не понравилась? Может другую девочку прислать? Я скажу хозяину…
– Нет, деточка. Ты славная. Просто мы все очень устали и не хотим. Ты уже отработала. Ты поговорила со мной. Мне было приятно с тобой поговорить. Просто отдыхай то время, что я оплатил. А если ты боишься, что тебя накажут, я скажу, что ты всю ночь нас ублажала и делала это великолепно.
– Правда?
– Конечно. Спи.
– Спасибо вам.
– Отдыхай. Тебя никто тут не тронет. Никто не обидит.
– Спасибо…
Николай напрягся. Уже улеглась на соседней с ним койке девушка. Крест затушил керосинку и, поставив горящую свечу на тумбу, тоже лег в свою постель у входа в помещение. Все вроде было спокойно. Однако Васнецов чувствовал какой-то озноб. И он понимал, что это вызвано присутствием этой красотки. Он дождался, когда послышится сопение спящего Людоеда и медленно сполз с кровати. Затем подкрался к девице и осторожно тронул ее ладонь. Девушка вздрогнула.
– Тише, – прошептал Николай. – Я не причиню тебе зла.
– Ваш человек сказал, что меня никто не тронет, и я могу отдыхать, – испуганно зашептала она.
– Да. Я знаю. Я хочу освободить тебя. Поедешь с нами?
– Куда?
– Просто с нами. Тебе не придется жить такой жизнью и быть проституткой. Ты будешь свободна.
– Мне не придется жить такой жизнью? Но тут я в полной безопасности. И это моя свобода. У нас всегда есть еда и тепло. У нас много мужчин, которые защитят нас и от зверей и от врагов. Зачем ты мне говоришь это? Вы хотите меня похитить?
Васнецов опешил…
– Но… Но ведь… Но ведь ты… Тебя заставляют ложится под всяких мужиков! Это же ненормально!
– Почему? Это мои обязательства перед нашей общиной. Почему это ненормально? У нас все женщины это делают. И ведь это иногда приятно… Пожалуйста оставьте меня в покое… Я тут всех знаю. А вас никого. Вы пугаете меня…
– Но мы хорошие…
– А наши люди разве плохие?… Я не хочу ничего менять в своей жизни. Пожалуйста, уйдите…
– Прости за беспокойство, – пробормотал подавленно он и вернулся на свою койку.
Он лег и схватился за голову. «Она мертвая», – думал он, – «Она мертвее, чем Рана. Мертвее чем те люди, что погибли в джипе и остались лишь на том крохотном диске. Она просто ходячий труп».
Николай был в шоке, и так и уснул в этом состоянии.
* *
– Она отказалась?
Васнецов вздрогнул и открыл глаза. Над ним склонился Людоед.
– Что?
– Она отказалась ехать с тобой? – Крест ухмылялся.
– Откуда ты знаешь?
– Я слышал. Я еще знаю, что ты подслушивал наш разговор. Ты бы не предложил ей бежать, если бы знал, что я поимел ее, верно? Ведь если бы она поехала с нами, то ты сгорал бы от ревности, понимая, что она принадлежит мне. Я правильно говорю? Именно зная, что я не прикасался к ней, ты предложил ей бежать, надеясь, что в итоге она достанется тебе. Точно?
– Чего ты хочешь от меня? – недоуменно проговорил Васнецов и вдруг заметил, какие большие у Людоеда клыки, когда он так зло улыбается.
– Знаешь, блаженный, если правильно приготовить человека, то он очень вкусный! – Крест приблизился к Николаю.
– Кто ты? – испуганно вскрикнул Васнецов.
– Я? КЕВОЛЕЧ!!!
– Что?!…
– Я МОРЛОК!!!!!
Васнецов свалился с койки на дощатый пол. Была кромешная тьма. Свеча уже давно потухла. Теперь было ясно, что этот ужас ему лишь приснился.
– Черт… – вздохнул Николай, тяжело дыша. – Да что за хренота со мной происходит постоянно…
Вспоминая планировку комнаты, он осторожно пополз по полу, в надежде найти во тьме рюкзак, который должен лежать у койки Варяга. А койка Варяга за Славкиной койкой. Пришлось повозиться, однако Васнецов все же нащупал рюкзак и достал оттуда увесистый фонарь. Зажав стекло фонаря ладонью, он включил его и чуть отжал руку, чтобы только слабый лучик света пробивался наружу и не разбудил никого. Этого слабого лучика оказалось достаточно, чтобы разглядеть спящую на своем месте девушку. Дальше опустевшая кровать Николая. Потом Славик. Вот он спит. Вот могучая спина спящего Варяга. Последняя кровать была пуста. Людоеда не было. Николай осторожно пробрался в душевую. Там тоже никого. Тогда Васнецов подкрался к двери выхода и тут снаружи в коридоре послышался едва различимый шорох. Николай выключил фонарь и замер. Шорох приблизился. Наконец кто-то осторожно приоткрыл дверь в их апартаменты. Васнецов прижался к стене и медленно поднял руку с фонарем, чтобы нанести удар. Неизвестный вошел в комнату и замер у двери.
