Дженнифер Роберсон - Создатель меча
— Чоса Деи тоже был сказочным персонажем, но от этого он не менее реален. Я могу это подтвердить.
Дел вздохнула и поправила тонкое одеяло, покрывавшее ее ноги.
— Это нелегко, Тигр.
— А жизнь вообще нелегкая… А что ты имеешь в виду?
— Нелегко искать человека. Я искала и очень хотела найти… но от этого было не легче.
— Ты считаешь, что у меня ничего не получится.
— Нет. Просто ты берешься за очень трудное дело.
— А мне выбирать не приходится. Я так устал от Чоса Деи, что мне очень хочется найти его брата.
Дел вздохнула.
— Не знаю, что и делать. Нас будет искать весь Юг, мы убили джихади. Нас будут выслеживать везде. Мы лишили Юг человека, который должен был превратить песок в траву.
— Человека, который, как они думали, был джихади.
Дел помолчала и вдруг рассмеялась.
— А Джамайл здорово придумал. Мне бы такое и в голову не пришло.
— Что придумал Джамайл?
— Показать на Аджани. Он наверное знал, что кто-нибудь обязательно попытается убить его… если не я, тогда танзиры. Джамайл все равно бы отомстил.
Я хмыкнул.
— Он показал не на Аджани. И даже не на Алрика. Я знаю, я там был.
— На кого же еще он показывал? Я все видела, Тигр.
— Я тоже, баска.
— Ну если это не Аджани и не Алрик… — Дел откинула одеяла. — У тебя песчаная болезнь!
— Нет, баска.
Тишина говорила о многом.
— Он бы этого не сделал, — наконец сказала Дел. — Ты и сам знаешь, что он этого не делал. Зачем ему это?
Я решил не отвечать.
Дел не сводила с меня глаз.
— Жеребец ударил тебя сильнее, чем я думала.
Я зевнул.
— Может из меня и получился бы плохой танзир, но думаю, что на джихади я потяну.
Тишина стала еще выразительнее.
— Ты можешь превратить песок в траву? — ехидно осведомилась Дел.
Я снова зевнул.
— Да, только завтра.
— Он показывал не на тебя, — упрямо сказала Дел. — Он показывал на Аджани, а ты стоял рядом с ним. Я все видела, Тигр. Джамайл показывал на Аджани.
Я просто лежал и сонно жмурясь улыбался.
— Поклянись своим мечом, — приказала она.
Я ухмыльнулся.
— Которым?
— Стальным мечом, Тигр. Не будь пошляком.
Я протянул руку и обхватил витую рукоять.
— Клянусь Самиэлем: Джамайл показал на меня.
Я знал, что она собиралась предупредить меня не произносить имя меча вслух, но услышав его, Дел поняла, насколько серьезна клятва.
Дел глубоко задумалась и осторожно заметила:
— Ты бы не стал произносить фальшивую клятву на яватме.
Дел не знала, что и думать. Она никак не могла поверить мне.
После очередного зевка, я выдавил:
— Да, баска. Я знаю, что этого делать не стоит, — я помолчал. — Хочешь, чтобы я поклялся на твоем мече?
— Нет, — отрезала она.
Я поплыл ко сну. Край был очень близко, мне оставалось сделать последний шаг и соскользнуть за горизонт вместе с солнцем…
Дел снова легла и долго молчала.
Я просто плыл, смутно ощущая ее близость, и от этого мне становилось спокойнее. Наши ноги и локти соприкоснулись.
Мой висок коснулся ее плеча.
Почти во сне, я подумал: хорошо так засыпать…
Дел повернулась на бок и, прижавшись ко мне, мягко прошептала мне в ухо:
— А танцоры-мечей-ставшие-джихади проводят ночи в женских объятиях? Или они дают обет безбрачия?
Я приоткрыл один глаз.
— Не сегодня, баска. У меня голова болит.
Солнце перевалило через край и, смеясь, я нырнул вслед за ним.
