Александра Верёвкина - Осколки вечности
Я потеряла дар речи от возмущения и, чего уж там, неимоверной стыдливости, тогда как мой парень, согласно старым привычкам, живо слетел с катушек и на исконно немецком (думается, еще и матершинном) живо поставил выскочку на место.
— Was glotzest du? Halt die schnauze! Zieh leine!*
Последний желчный то ли вопрос, то адрес, по которому следует изредка наведываться неугомонному шутнику, сопровождался уничижительным взглядом.
Шумно спустив пар, Джей донельзя очаровательно потерся носом о мою щеку, накрыл нас обоих с головой одеялом и прошептал в самое ушко:
— Ты лучшая! Запомни, на чем мы остановились. Вечером обязательно продолжим. А сейчас спокойно одевайся и приходи на кухню, должен же я когда-то тебя покормить!
Напоследок сладко чмокнув мои раздосадовано поджатые губки, Майнер выбрался из-под перины и чуть ли не пинками вытолкал за дверь глумливо похихикивающего недруга, которому лично я оторвала не только голову. Вот же гад! Лишил меня такого удовольствия!
___________________________
*Was glotzest du? Halt die Schnauze! Zieh Leine! — Чего (дословно, конечно, звучит иначе) вылупился? Закрой свой вафельник! Текай отсюда! (нем.).
Глава 20. Слишком много Лео
POV Джей
Поэт-сатирик Дон Аминадо однажды сказал: 'Чтобы доверие было прочным, обман должен быть длительным'. В моем случае это истина в последней инстанции. Шестьдесят лет я жил ложным чувством любви, боготворил женщину, которая никоим образом этого не заслуживала, лелеял память той, кто изначально истаптывал мою душу грязными сапожищами. Она смеялась надо мной и люто ненавидела. Потешалась над моими рассказами, нежась в объятиях другого мужчины. Черт возьми, она даже спала с ним! Грязная, дешевая, лживая шлюха!
И я тоже хорош! Позволял развешивать на свои нежные уши тонны благоухающей лапши, да расшаркивался в поклонах, мол, спасибо, мисс Волмонд! Всегда к вашим услугам. Тварь! Ничтожная, жалкая, мерзкая пародия на смысл моего существования!
Кругом обман! Меня, словно выдрессированную цирковую собачку, водили за нос, подкармливая заливистыми речами. Лучший друг — подонок, любимая девушка — мразь. Из них бы вышла отличная пара, жаль, не срослось триумфальное будущее!
Но я не стану жалостливо ныть, выжгу в себе эту разрушительную боль и просто забуду. Ради Астрид, наших отношений и призрачной перспективы когда-нибудь познать истинное счастье. Мне не хотелось размышлять о том, что все напрасно. Что балансируя на грани жизни и смерти, я выбрал абсолютно неверный путь, ступив на тропу бессмертия. Что потратил долгие годы на месть, не имевшей под собой ни одной логически здравой причины. Лео ее не убивал, а даже если бы и совершил сей поступок, я бы испытал облегчение. Она заслужила свое жаркое место в аду подле закипающего котла со смолой! Двуличная стерва!
— Вижу, тебе глянулся наш маленький фокус, — вырвал меня из плена мыслей жизнерадостный голос Леандра. — Так и будешь тискать нож? Или мы с Астрид все же дождемся обеда, прости за наглость?
Я с удивлением перевел взгляд на свои ладони, залитые кровью, и швырнул в раковину тесак, лезвием которого до этого момента самозабвенно вспарывал кожу на внутренней стороне кистей. Надо бы придушить на досуге восседающего на кухне негодяя, да только лень сейчас мериться избытком тестостерона в жилах. За боль моей девочки он огребся сполна, остальное имело принципиально мизерное значение.
— Есть еще какие-нибудь предположения относительно личности Юмориста? — повернул я разговор в правильное русло, ловко заживляя третий глубокий порез. Святые угодники, иногда приятно быть мной! Легкий, щекочущий холодок разлился вдоль руки, охватывая тело щадящим замораживанием.
Насладившись маленьким представлением, я вытащил из духовки порядком подсохшую картофельную запеканку и попытался примерить на себя роль отчаянной домохозяйке. Что бы среднестатистическая женщина сделала с этим непотребством, потерявшим всякий товарный вид? Хм, немного соуса, сыра, сочного бекона явно не повредят. Нуте-с, приступим!
— Назовем его лучше Джокером, — от души проржался Лео, вальяжно откидываясь на спинку стула. — Кто у меня на примете помимо дедули, который, вот уж спасибо Господу, отъехал в прошлом столетии? Как насчет Северина? Полные паспортные данные Северин Лесли Гудман, мой горячо ненавистный создатель, вампир без морали, автор постулата убивай, чтобы не быть убитым. Знаком с таким?
О, да! Крепкая ненависть между нами завязалась в незапамятные времена. Кажется, началось все с того, что я, силясь продвинуться вперед в овладении искусством залихватски крошить на куски потомков вечности, убил одного из его созданий. Позже выяснилось, что этому двухметровому дядьке с сугубо нордической внешностью принадлежит и честь обращения моего злейшего врага. Правда, сие откровение снизошло до меня в пылу яростной схватки, в самом разгаре которой я чуть было не лишился головы и обзавелся вот этим вот миленьким шрамом на груди в форме полумесяца. Именно сего господина я считал виновником всех бед. Осталось лишь выяснить, какую сгнившую свинью подложил ему 'сынуля', о чем я спросил напрямую.
— Не сошлись характерами, — сухо пояснил вампир, без всякого энтузиазма принимаясь за нарезание сыра. — Притом очень давно. Годков эдак двести назад он привел ко мне в дом пятнадцатилетнего мальчишку и попросил, хотя чего выпендриваться, приказал воспитать его согласно нашим обычаям. Обучить скрытности, самоконтролю, тысяче и одной способов убить человека без лишнего шума, показать, как избавляться от нежелательных тел, познакомить с анатомией и далее по списку. Должен сказать, я впервые столкнулся с ребенком-вампиром. Да, фактически он был всего на три года младше меня, но…Я не хотел для себя такой жизни, ненавидел каждую минуту своего существования. Так почему, задумался я, почему этот юнец обречен на беспросветные страдания? Наше бытие ведь не жизнь вовсе, так, злая насмешка над людским тщеславием. В общем, я избавил его от мучений. И Северина это разозлило, никогда прежде я не видел в его глазах столь взрывоопасной смеси. Он велел мне убираться, а когда я с радостью кинулся к двери, бросил в спину, что обязательно отомстит. Непослушание-де карается Законом. Под последним термином он подразумевал себя, я так понимаю.
— И что? — полюбопытствовал я, доставая из холодильника, под завязку набитого всем ассортиментом гастрономических радостей, необходимые для соуса ингредиенты. — Он отомстил?
— Как видишь, — развел руки в сторону Лео, отодвигая от себя разделочную доску. Нет уж, наглая твоя морда, рабсилу я предпочитаю использовать с садистским тщанием! Поэтому водрузил по центру стола блэндер и вручил парню вымытые овощи. — Но что для него два жалких века? Так, крупицы в безразмерных песочных часах. Ему больше семи столетий, а это накладывает особый отпечаток неспешности, изъято из личного опыта. Другие кандидаты имеются?
