Наталья Беляева - Диковинница
— С чего ты взяла, что Лесогора что-то мучает? — прагматизм деванки был неумолим.
— Да ты бы видела ту бурю! — Белка вспомнила о своём утреннем приключении и содрогнулась.
— Может, он жалеет, что спас вчера твою жизнь? — шутливо предположила Светлана. Беляна забавно выпучила глаза, и подруга ответила ей тем же, — Четырежды, если я не ошибаюсь?
— Я тоже помогла ему, между прочим, — парировала Белка.
— Это ещё вопрос… — пробормотала деванка.
— "Прекратите икать!" — передразнила Лесогора девушка, — Представляешь?
— Лешие равнодушны ко всему, что не касается лесных обитателей, — вздохнула Светлана, — Ты просто привыкла, что на все твои выходки он отвечает лишь усмешкой.
— Ага, а в этот раз я его достала, да? — фыркнула Беляна.
— Возможно. Как ты там его назвала? Столетним престарелым извращенцем? — Светка прыснула, не в силах сдержать заливистый хохот.
— Я, между прочим, извинилась, — нахмурилась Белка.
— Молодец! — издевательским тоном похвалила её подруга, — Тогда инцидент, разумеется, исчерпан. И какое тебе дело, что его мучает? — поинтересовалась она, зевая.
— Да никакого, конечно, — поспешно ответила Белка, поворачиваясь набок.
— Ну да, ну да, — Светлана погасила лампу и улеглась. — Мне можешь не рассказывать…
И Беляна почти увидела в темноте, как подруга ухмыляется.
Закрыв глаза, девушка глубоко и с наслаждением вздохнула. Всего пара часов на отдых перед дорогой. А потом она вернётся в свой мир, к самому дорогому для неё человеку. Разумеется, спать сегодня не придётся. Они с бабушкой слишком долго не виделись. Белка мечтательно усмехнулась, прислушиваясь к наступившей тишине, нарушаемой лишь лёгким посапыванием Светланы и мерным тиканьем в собственной груди.
Тиканьем? Не может быть! Определённо, ей показалось!
Беляна села в кровати и одними губами вызвала крошечного Горисвета, не позволив ему подняться вверх, чтобы не разбудить подругу. Медальон в её ладони чуть ощутимо трепетал в такт биению сердца. Раскрывая его, она уже не сомневалась в том, что сейчас увидит…
Рубиновое сердечко ритмично пульсировало внутри, отстукивая одному ему известный счёт. Глаза девушки распахнулись в изумлении, и она встряхнула головой, решив, что это очередной странный сон. Ничего подобного. Она однозначно не спала. А значит, согласно легенде, часы, отсчитывающие время её любви, начали свой ход…
В тусклом сиянии Горисвета Белка ещё какое-то время разглядывала удивительное украшение. Эффект пульсации сердца придавало рубину едва заметное ритмичное колебание вперёд. Вдоволь насмотревшись на механическое чудо, она закрыла крышечку и неслышно улеглась на спину, погасив свет. Заставила себя расслабиться, но не смогла подавить саркастичную усмешку.
Итак, история о волшебном рубиновом сердечке оказалась всего лишь красивой сказкой. Беляна почти чувствовала сожаление. Обидно. И бабушка расстроится…
Она повернулась на бок, и тёплый медальон скользнул в её ладонь. Бьётся… надо же. Невероятно! Видимо, во время падения в лесном портале она как-то стукнулась, отчего пружинка в механизме удачно села на место, запустив его ход. Любопытно, надолго ли? Жаль, если часики… хотя, какие же это часики — просто забавная игрушка… но всё равно, досадно будет, коль они снова остановятся.
* * *Лишь одна из корявых ветвей тысячелетнего Ясеня давала жизнь редким зелёным листочкам. Остальные напоминали чёрный, обезображенный временем, но всё ещё могучий скелет. Подойдя к древнему исполину, Лѝхард упёрся рукой в обвитый плющом ствол, и кора под ладонью провалилась внутрь. Он шагнул в глубину открывшегося прохода и через мгновение окинул взором залитую солнцем и утопающую в зелени долину.
В центре сказочного пейзажа раскинулись высокие хоромы из цельного массива дерева. Под изумрудными травяными крышами полукруглой формы мостились балконы и башенки. Оконные рамы представляли собой сплетенную в замысловатую косу лозу, а стены по углам обвивали цветущие лианы. Настолько диковинный дом, казалось, невозможно построить. Не иначе, как он вырос из-под земли по велению своего всемогущего хозяина.
Горько усмехнувшись, Лѝхард прошёл вдоль звонкого ручья. В его хрустальной воде парочка полосатых енотов сосредоточенно полоскали одно на двоих полотенце. Пощекотал шейку забавной белочке, слетевшей с ветки ему на плечо. Та, довольная полученной лаской, через секунду взметнулась обратно на дерево. А Леший уселся на широкой террасе, под сиреневыми кистями роскошной глицинии.
Его любимое кресло было огромным и монументальным, словно трон. Оно казалось слегка грубоватым, поскольку обработка лишь подчеркнула естественные изгибы дерева. Но от того не стало менее удобным и как нельзя лучше подходило облику Лесного Владыки.
Хозяйский взгляд Лешего привычно осматривал владения. У поросшего кувшинками пруда напряжённо пялилась на поплавок остроносая Лесавка, нетерпеливо дёргая удочкой. Две другие, почёсывая колючие вихры, суматошно копошились вокруг в ожидании улова. А вдали, среди бушующего зелёного великолепия, рассыпалось множество разномастных ярких домиков. Его подданные, вопреки традициям, и зимой не желали покидать своего могущественного покровителя. По его примеру они, соревнуясь друг с другом, стали возводить собственные чудные жилища. И теперь, через сотню лет, в запретной части Дивного Леса раскинулся этот сказочный городок, подобного которому в Тридевятом мире не было.
Лѝхард упёрся руками в подлокотники и расслабленно откинулся на спину. Он выделялся среди сородичей не только ростом и цветом глаз. Владыка Дивного леса прослыл сумасбродом среди Леших тем, что легко ладил с людьми и увлекался женщинами, обладал способностью бодрствовать зимой и почти так же свободно, как в лесу, чувствовал себя в городе. Но ничто не могло нарушить его внутреннего покоя… доныне.
Его воспоминания были столь отчётливы и реальны, что всякий раз заставляли сердце радостно выпрыгивать из груди. В одно мгновение. А в следующее — замирать от страха. За полные нежности синие глаза. Трепетные и сладкие губы. За слова, что навсегда останутся в памяти. "Полюби меня". Будто его нужно просить об этом. Будь всё так просто…
От раздумий отвлёк лесовичок с перекинутой через руку белоснежной салфеткой. Его голова с разросшимся вместо волос черничным кустом чинно склонилась в приветствии. А круглые глазёнки вопросительно уставились на Лешего в ожидании распоряжений. Тот отрицательно покачал головой, и, отвесив учтивый поклон, Кустик исчез, оставив на земле молоденький росток черники.
