Александр Меньшов - Пряди о Боре Законнике
Смык снова хохотнул и ткнул куда-то на восточную часть городка.
— Может, провести?
Характер у меня не очень лёгкий, это итак заметно, а после выпитого и подавно. В общем, я почти что послал хранителя, и поплёлся по заснеженной улочке мимо округлых жилищ гибберлингов.
На всём пути ноздри щекотали запахи всевозможной снеди, что периодически вызывало порывы рвоты. Один раз я всё же не выдержал и разблевался у заснеженной стены какой-то хижины. Ощущение такое, что меня вывернули наизнанку. Но за то я снова ощутил необычайное облегчение, как после того случая, когда помочился.
Сколько человеку для счастья-то надо? Сущие пустяки, — я улыбнулся собственной шутке и поплёлся дальше.
Встреченные по дороге гибберлинги, не выглядели дружелюбно, скорее как-то… печально… А, может, мне просто показалось. Но они всё одно вежливо здоровались и проходили мимо.
— Гойтдан дайгим! Гойтдан дайгим!
— И вам доброе утро, — отвечал я на канийском. Намеренно, между прочим.
Оно-то понятно, что я нахожусь у гибберлингов. Кто спорит-то? Но они, видя, что перед ними человек, могли бы из вежливости разговаривать на моём наречии. Да и, в конце концов, я же гость.
Подобная ситуация меня немного рассердила. А ещё если учесть похмелье… В общем, к дому Ватрушек я добрался в не самом хорошем расположении духа.
Здесь меня ждали. Это был Торн Заика. Он о чём-то тихо переговаривался с хозяевами дома, а едва завидел меня, тут же поднялся.
— Петта эр с-с-сат? — судя по интонации, Торн что-то спрашивал.
— А можно по-нашему? — недовольно бросил я, глядя при этом на мирно дремлющую Стояну.
— Ауфт э лаиги. С-с-с-пирья эа к-к-кэнски риту. (Ладно. М-м-можно и п-п-по-канийски.) Это п-п-правда? — не понятно о чём спросил меня Торн.
Я зачерпнул ковшом воды из кадки и сделал несколько глотков.
— О чём разговор?
Торн потупил взгляд и глухо ответил:
— О Глазастиках… и Исе…
— Откуда ты знаешь? — напрягся я. Неужто в пьяном угаре проболтался?
— Сегодня у-у-утром эт-ту горькую весть нам о-о-объявил Старейшина. — Торн недовольно скривился. — Д-д-даже не верится! Всё п-п-прахом… п-п-пошло…
Старейшина? Так, так, так!
Отвечать мне не хотелось и, слава Сарну, не пришлось. Откуда-то появился один из дозорных, который что-то залопотал Торну, но, правда, так быстро, что я не смог ничего разобрать. Тот сосредоточенно почесал затылок и без слов вышел вон.
Я присел у огня, чувствуя, как начинает лихорадить тело. Зачем столько пил? Нет, надо с этим прекращать… А то будет, как в Гравстейне.
Итак, Старейшина, этот Фродди Непоседа, всё же рассказал про Глазастиков. И ещё про Ису.
Всё верно, всё правильно. Рано или поздно, он всё одно должен был это сделать… Может, это и лучше, что рассказал сейчас…
И только теперь до меня дошло, что семейка Ватрушек что-то спрашивает. Сосредоточившись, я понял: речь идёт о завтраке.
— Спасибо, нет, — отмахнулся от еды.
Так-с… Бор, надо что-то делать. Нельзя просто так прожигать свою жизнь. Эти пьянки до добра не доведут!
Вот не думал, что меня вдруг потянет на какие-то «приключения». Хотя действительно, надо было чем-то заняться. Иначе я кончу весьма плачевно.
И чем же заняться? Легко сказать «надо»!
— Ваша подружка сегодня спала очень плохо, — сказала одна из сестричек.
— Какая подружка? — похмельное тугодумство не давало мозгу нормально работать. — А-а, Стояна!
— Она друидка?
— Да… верно…
— Видели на холме молельню? Подле неё тоже живёт друидка.
— И кто?
— Аксинья Вербова. Она справляет там кое-какие ваши обряды…
— Стой! — я удивился. — Но ведь она друидка, вы же сами так сказали. Какие такие «наши» обряды?
— А что? Разве друидам нельзя верить в силу Света?
Кажется, мозг действительно отказывался работать.
— Я передумал! Что там у вас на завтрак?
— «Кислая рыба».
— Давай! — особо церемониться я не стал.
Пока ел, старательно обдумывал, план дальнейших действий. Пожалуй, стоило по этому поводу поговорить с Торном Заикой.
6
Рыбалка? Не скажу, что я любитель подобного занятия.
Кажется, Торн это тоже понял, глядя на моё лицо.
— А в-в-вы п-п-пробовал-л-ли? — спросил он.
Он предлагал пойти к Седому озеру. Лёд там ещё стоял толстый, так, что можно было не бояться провалиться.
— К-к-к… к-к-как раз через него б-б-будет проходить смена. Д-д-дозорные отправляются на мыс Б-б-белый Нос…
— А мне с ними можно?
— За-а-ачем?
Я пожал плечами.
— Просто… развеюсь, так сказать. Заскучал в вашем городке…
Торн очень удивился и пробормотал что-то типа, как пожелаешь. Кажется, его сильно удивляла моя непоседливость. В представлении Торна, все люди сплошь лентяи и ханжи.
А я по-другому не мог. Видно, внутри сидел какой-то маленький бесёнок, которые жаждал приключений.
В общем, вот так я и нашёл себе занятие. И уже в обед влился в отряд, состоящий из четырёх «ростков».
Наш путь лежал на северо-восток, где, как я выяснил, находилась небольшая застава. Несмотря на вчерашнюю гулянку, моё состояние, особенно после плотного завтрака, улучшилось, настроение немного приподнялось. Конечно, гложущее изнутри паскудное чувство, связанное с тем, что пришлось выступить в роли гонца с плохими новостями, осталось, но я уже не так переживал по этому поводу… А вот мысли насчет Заи, Руты обрастали всё большим числом «иголок».
Заставить себя отвлечься — вот главная задача на сегодняшний момент. Иначе эти «иглы» разрастутся до размеров пик и вот тогда…
Что «тогда» — даже не хотелось представлять. Потому, чтобы хоть как-то отгнать горестные мысли, я вёл разговоры с гибберлингами.
Кстати, вести разнеслись среди них со скоростью ветра. Многие из гибберлингов, как стало понятно позже, по-прежнему верили, что где-то в Астрале их продолжает ждать Иса. А то, что обнаружили Глазастики, не их Родина, а просто обломок какой-то скалы.
Сккьёрфборх гудел, как растревоженный улей. Дозорные с которыми я увязался, первое время тоже горячо обсуждали эту тему. Но уже через полчаса разговоры сами собой перетекли в иное русло.
Вскоре мы достигли замёрзшего озера. Если бы не деревянные лодки, подвешенные на цепях под навесами, то я бы подумал, что передо мной небольшая равнина, огороженная со всех сторон лесистыми склонами.
Один из гибберлингов приблизился ко мне и о чём-то быстро заговорил. Я напрягся, пытаясь сообразить суть вопросов. А меня именно спрашивали. Всё что как бы понял — последнее слово: Кания.
