Тамора Пирс - Выбор Шутника
– Если в ближайшие дни кто-нибудь из вас останется без службы, – продолжал герцог, – мы призовем Смотрящего. При помощи своего Дара он увидит ваши склонности и найдет для вас новые места. – Мекуэн глубоко вздохнул. – Те, кто желает остаться с нами, скажите об этом дворецкому. Но помните, наша жизнь там, куда мы отправляемся, будет намного труднее. Это место расположено вдали от городов. У нас будет гораздо меньше развлечений и еды. В горах холоднее, чем в наших джунглях, и земля там гораздо враждебнее. Подумайте, – он помолчал, затем кивнул, – пусть боги благословят вас. Пусть они помогут нам всем выбрать правильный путь!
Чинаол покачала головой и сжала губы.
– Ну, Али, детка, возвращаться тебе обратно к работорговцам, если этот Смотрящий не обнаружит в тебе скрытые таланты.
– А ты? – спросила Али. Она совсем не испугалась. Ей осталось еще две ночи поработать над отмычками. Как только избавится от металлического ошейника, она сможет распрощаться с Балитангами и всем Архипелагом.
– Я остаюсь с леди Сарэй и леди Дов, – ответила Чинаол, – навсегда.
И она вышла из комнаты с другими слугами, низенькая, толстенькая женщина-рэка, одетая полуаринской моде в оранжевое платье.
«Странно, – подумала Али, продвигаясь к выходу в толпе прислуги. – Не «с герцогом», и не «с семьей», а только с двумя девочками, дочерьми первой герцогини. Герцогини-рэка».
Чем дольше Али находилась здесь, тем яснее видела, как сложны были отношения между чистокровными луаринами и чистокровными рэка. Малейший толчок, и всю страну могла охватить гражданская война. С этой новостью стоило поспешить домой. Раньше Медный Архипелаг слишком часто вмешивался в дела Торталла. Может, его правителям было просто нечем заняться?
На следующее утро Смотрящий собрал в зале тех, кому не удалось найти хозяина. В основном это были простые работники: конюхи, лакеи, горничные, плотники и кузнецы, навыки которых не требовались на севере, среди них оказалась и Али. После того как друзья и добрые знакомые семьи произвели отбор, осталось чуть больше сорока человек.
– Как это будет? – спросила Али шепотом у одного из мальчишек, когда они все выстроились в ряд перед Смотрящим. – Я никогда в жизни не слышала ни о чем подобном.
Мальчик не удивился ее вопросу. Все знали, что Али недавно поймали в Торталле. Никто не спрашивал, почему она так хорошо говорит на киприотском, языке Архипелага.
– Он смотрит на тебя, – зашептал он, – и на покупателя, и с помощью своего волшебного Дара определяет, уживутся ли эти люди вместе. У нас нет талантов, поэтому и удачи нет. Может, он найдет какой-нибудь талант, иногда такое бывает.
В зале кипела работа: люди входили и выходили, снимали со стен картины и гобелены, выносили канделябры – все на продажу. Остались только столы и стулья, которые вынесут завтра утром.
Улазим выстроил людей вдоль стены. Карие глаза зорко следили за дисциплиной. Смотрящий встал рядом с герцогом Мекуэном и герцогиней Виннамин. Он ждал. Это был толстенький черный человек, одетый в запахивающийся плащ и саронг, изготовленные из ноского коричневатого льна – традиционную одежду рэка. Голову он брил, но отрастил бороду пучком, которую поглаживал, разговаривая с Балитангами. Наконец, Мекуэн кивнул ему, и Смотрящий приступил к работе. Он начал с дальнего конца ряда.
Али наблюдала за ним из-под ресниц. После того как Смотрящий окатывал каждого раба облаком бледно-оранжевого пламени своего волшебного Дара, он совещался с Мекуэном и Виннамин. Он медленно шел вдоль линии рабов, приближаясь к Али. Когда он оказался совсем рядом, она измерила его Дар. Он был достаточно силен, чтобы разглядеть ее магическое Зрение. Без сомнения, он попытается это использовать.
Она получила Зрение от отца, но сила этого Зрения досталась ей от матери – в семье Аланны магия была очень сильна. Георг использовал Зрение, чтобы определять ложь или коварство: иногда он мог распознать, друг перед ним или враг. У Али было по-другому. Она могла отличить бога от простого смертного, могла увидеть болезнь и отличить притворство. Могла определить, беременна женщина или нет, можно ли есть пищу или она отравлена. Для этого ей всего лишь надо было хорошо сосредоточиться. Ее сила позволяла ей разглядеть малейшие детали, невидимые человеческому глазу, или видеть на огромные расстояния. Али не нравились ее способности. Она предпочла бы иметь какой-нибудь широкий всесторонний Дар, каким владеют ее мать и брат Том.
Смотрящий подошел к соседу Али. Она закрыла глаза, чтобы не мешать свету его Дара, пока маг изучал молодого раба. Когда он закончил, он обратился к Мекуэну и Виннамин.
– Я возьму его вместе с остальными и поработаю с ним, а пришлю вам деньги от его продажи.
– Отлично, – сказала Виннамин, – мы слышали много хорошего о вашей школе.
– Мне самому это выгодно, – ответил Смотрящий. – Затраты всегда вознаграждаются.
Мальчишка ушел. Наконец Смотрящий обратился к Али.
– Посмотри-ка мне в глаза, девочка, – сказал он добрым мелодичным голосом, – больно не будет.
Али встретила его взгляд. Слабый оранжевый огонь пробежал по его пальцам. Неожиданно Смотрящий отпрянул от Али.
– Что?… – начал он.
Что-то вдруг изменилось. Внутри упитанного тела Смотрящего Али увидела другое: стройное, ловкое, гибкое. Под лицом просматривалось другое лицо: сильный подбородок с короткой бородкой, небольшой широкий нос, сверкающие темные глаза и коротко стриженные волосы.
«Так, так, – изумленно подумала Али. – Передо мной бог».
Золотой свет заструился из тела Смотрящего. Балитанги отступили назад, заслоняя глаза ладонями. Зазвучали оглушительные, похожие на колокольные удары, послышалась чья-то неясная речь, и Мекуэн и Виннамин в изумлении опустились на колени.
Али продолжала стоять на ногах, прислонившись спиной к стене и скрестив на груди руки. Свет не причинял боль ее глазам, как это случилось с хозяевами, она пристально смотрела на создание, вселившееся в тело Смотрящего.
– Ну, здравствуй, – сказал он хрипловато, но мягко. Голос разительно отличался от того, которым говорил Смотрящий. – Приношу извинения, что не смог встретиться раньше. Надеюсь, твое путешествие было не слишком мучительным.
– Оно было великолепным, – ответила Али с очаровательной «улыбкой воспитанной девочки». – Таким же красивым и безмятежным, как сон на постели из лепестков лилии, разве что без пчел. Вы говорили со мной во сне.
– Да, говорил, – ответил бог, отводя глаза с притворной скромностью, – и это был не последний раз. Я не хочу, чтобы ты затосковала по дому.
– Это так любезно с вашей стороны, – невинно сказала Али. – Я бы поблагодарила вас, но не нахожу нужных слов. Пока я их подбираю, может, скажете, кто вы?
