Джон Толкин - Хоббит, или Туда и Обратно
— Это их проучит, — сказал Том, потому что с Бифуром и Бомбуром оказалось трудно справиться, они боролись, как сумасшедшие, как сражаются загнанные в угол гномы.
Последним пришел Торин — и его не смогли захватить врасплох Он ожидал неприятностей, и ему не нужно было увидеть ноги своих друзей, торчащие из–под палок, чтобы понять, что не все в порядке. Он остановился на некотором удалении в тени и спросил: — В чем дело. Кто побил моих подданных?
— Тролли! — ответил Бильбо из–за дерева. Тролли о нем забыли — Они с мешками прячутся в кустах.
— Правда? — переспросил Торин и прыгнул к костру, прежде чем тролли успели его схватить. Схватил большую ветку, у которой горел один конец; и Берт получил этим концом в глаз, прежде чем успел отскочить. Это на какое–то время вывело его из строя. Бильбо тоже постарался. Он ухватил Тома за ногу — нога была толщиной с древесный ствол, но когда Том пнул костер, пуская искры в лицо Торину, Бильбо отлетел в кусты.
За это Том получил ветку в зубы и потерял один из передних зубов. Могу вас уверить, это заставило его завопить. Но как раз в этот момент сзади подскочил Уильям и накрыл Торина мешком с головы до пят. На этом схватка окончилась. В хорошенькое положение они попали: все аккуратно закутанные в мешки, а над ними возвышаются три рассерженных тролля (при этом двое не забывают ожоги и удары) и спорят, поджарить ли пленников медленно, или изрубить на кусочки и сварить, или просто сесть на них и раздавить в лепешку; а Бильбо прячется в кустах, в порванной одежде, исцарапанный, и не смеет пошевелиться, боясь, что тролли услышат.
И как раз тут вернулся Гэндальф. Но никто его не увидел. Тролли только что договорились немедленно зажарить пленников, а съесть потом — это была идея Берта, и после множества споров все с ним согласились.
— Чего хорошего — жарить их сейчас. Да это всю ночь займет, — послышался голос. Берт подумал, что это Уильям.
— Не начинай все сначала, Билл. — ответил он. — Или это займет всю ночь.
— А кто спорит? — спросил Уильям, который подумал, что говорил Берт.
— Ты, — ответил Берт.
— Ты врун, — сказал Уильям; и вот спор начался снова. В конце концов решили изрубить гномов и сварить. Принесли большой черный котел и достали ножи.
— Зачем их кипятить? У нас нет воды, а до ручья далеко, — сказал голос. Берт и Уильям подумали, что это Том.
— Заткнись! — заорали они. — Или мы никогда не закончим. А если скажешь еще хоть слово, сам пойдешь за водой.
— Сами заткнитесь! — ответил Том, который решил, что говорил Уильям. — Хотел бы я знать, кто спорит, кроме вас?
— Ты болван! — сказал Уильям.
— Сам болван! — ответил Том.
И спор разгорелся с новой силой и продолжался еще горячей, пока не договорились садиться по очереди на все мешки, раздавить гномов, а позже сварить.
— А на кого сядем первого? — спросил голос.
— Лучше сначала сесть на последнего, — сказал Берт, которому Торин повредил глаз. Он подумал, что это говорит Том.
— Перестань разговаривать сам с собой! — сказал Том. — Хочешь садиться на последнего, садись. Который он?
— Тот, что в желтых чулках, — сказал Берт.
— Ерунда, он в серых чулках, — возразил голос, похожий на голос Уильяма.
— Я уверен, что он был в желтых, — настаивал Берт.
— Конечно, в желтых, — согласился Уильям.
— Тогда зачем ты говорил, что он в серых? — спросил Берт.
— Ничего такого я не говорил. Это Том сказал.
— Нет, я не говорил, — возразил Том. — Это ты сказал.
— Двое против одного, так что заткни пасть! — сказал Берт.
— Да ты с кем разговариваешь? — спросил Уильям.
— А ну прекратите! — в один голос сказали Том и Берт. — Ночь подходит к концу, скоро рассвет. Пора кончать с этим делом!
— Застигнет вас рассвета пламень, и превратитеся вы в камень! — произнес голос, похожий на Уильяма. Но это был не Уильям. В этот момент над холмами вспыхнул свет, птицы загомонили в ветвях. Уильям не мог говорить, потому что он как стоял, наклонившись, так и окаменел; а Берт и Том посмотрели на него и тоже превратились в скалы. Так и стоят они и сегодня в полном одиночестве; разве что птицы вьют на них гнезда; вы, вероятно, знаете, что тролли до рассвета должны вернуться в подземелья, иначе превращаются в тот камень гор, из которого они созданы, и больше никогда не смогут двигаться. Так и случилось с Бертом, и Томом, и Уильямом.
— Великолепно! — сказал Гэндальф, выходя из–за кустов и помогая Бильбо слезть с колючего дерева. И тут Бильбо понял. Конечно, голос колдуна заставлял троллей ссориться и пререкаться, пока не наступил рассвет и не прикончил их.
Дальше нужно было развязать мешки и выпустить гномов. Они едва не задохнулись и были ужасно рассержены: им совсем не понравилось лежать и слушать, как тролли строили планы и спорили, поджарить их, сварить или раздавить в лепешку. Гномы дважды прослушали рассказ Бильбо, прежде чем удовлетворились.
— Нашел время заниматься взломом и лазить по карманам, — сказал Бомбур. — Ведь нам нужны были только огонь и еда.
— Уж этого–то вам от них все равно не получить было без драки, — сказал Гэндальф. — А сейчас вы просто теряете время. Не понимаете? У троллей должна поблизости находиться пещера, куда они прятались от солнца. Мы должны заглянуть в нее.
Они поискали вокруг и вскоре нашли среди деревьев следы каменных башмаков троллей. Поднялись по следам по склону холма и увидели скрытую кустами большую дверь в скале, ведущую в пещеру. Но открыть дверь не смогли, хотя все на нее навалились, а Гэндальф пытался воспользоваться заклинаниями.
— А это не поможет? — спросил Бильбо, когда все устали и были раздражены. — Нашел на земле, где тролли дрались в последний раз. — И он протянул большой ключ, хотя, несомненно Уильям считал его очень маленьким и тайным. Должно быть, ключ выпал у него из кармана, к счастью, до того, как тролль окаменел.
— Почему же ты раньше не сказал? — закричали все. Гэндальф схватил ключ и вставил в скважину. Каменная дверь распахнулась от толчка, и все вошли. На полу груды костей; отвратительная вонь; но на полках и на земле беспорядочной грудой свалено много хороших продуктов, наряду с другой добычей — от медных пуговиц до горшков с золотыми монетами в углу. На стенах висело много одежды, слишком маленькой для троллей; боюсь, она принадлежала жертвам, а также мечи разной формы и размера. Особенно притягивали взгляд два меча в прекрасных ножнах и с украшенными драгоценными камнями рукоятями.
Гэндальф и Торин взяли по одному из мечей; Бильбо подобрал нож в кожаных ножнах. Для тролля это всего лишь крошечный перочинный ножик, но для хоббита он все равно что короткий меч.
