А. Котенко - Странник удачи
Зато разбойник от своего образа не отступился и выбрал себе обтягивающую черную рубашку и сменил изрезанные и перештопанные штаны на такие же точно, только без дырок. О неизменной красной бандане на голове и говорить не стоило: если бы Сорро вместо нее повязал на голову косынку другого цвета или появился бы без привычного головного убора, я бы подумала, что с ним творится неладное.
— А я еще сапоги себе поменял! — гордился разбойник, словно барышня, вертясь у зеркала и рассматривая черные шнурованные ботинки на высокой подошве. — Мне сказали, что там болты, и если ими пнуть кого-нибудь — мало не покажется.
Каждый выбирает одежду по себе, бесспорно.
— Я бы на твоем месте еще короткий плащ купила, — заметила Кани, подавая Сорро куртку молочного цвета.
Обновка пришлась ему, к счастью по душе, поэтому нам не пришлось доле задерживаться в упер-маркете. Денег на презентованной мне карточке, конечно, хватило. И вскоре мы шли по улицам, ничем не отличаясь от горожан.
Хотя, да, посох в руках Рэтти и фламмер, что нес за спиной Сорро, привлекали к нам не один любопытный взгляд, но не могли мы оставить артефакты без присмотра. В сапогах на низком каблуке я чувствовала себя куда комфортнее, чем в королевских туфельках, но официальный прием требует жертв — это я знала с самого детства. Тогда фрейлины туго затягивали на спине корсеты, давали маленькие узкие туфли. В этой неудобной одежде приходилось проводить достаточно много времени. Это у мужчин одежда для приемов от повседневной почти не отличается: вон, нарядили Сорро в этот, как там его, пиджак, и не скажешь, что разбойник. Да, на лице у него написано все о его происхождении, такую физиономию никогда не скорчит настоящий королевский телохранитель. Надо будет намекнуть, чтоб бандану он на шею вместо галстука повязал, потому что с покрытой головой к королям на приемы ходить не должно.
— Сорро, — обратилась я к нему, — а не мог бы ты вернуться в гостиницу и забрать букетик, чтобы не идти к уважаемому Буиссону с пустыми руками.
Но воплотить свою задумку в жизнь я не успела. К нам, отчаянно маша руками и называя нас не самыми лестными именами, бежал Джонс. Разве можно скрываться от телохранителя почтенного президента? А почему бы и нет.
Правда, запыхавшийся от пробежки пожилой человек, оглядев меня с ног до головы, заметил, что такая женщина любого сведет с ума и заставит простить все оплошности. Мне льстили его комплименты. Но…
— Не будете ли вы любезны, господин Джонс, прежде чем доставить меня к Его величеству, принести из номера его букет. Очень, знаете ли, надо.
— Да-да, конечно, — он поклонился мне и тут же убежал обратно в гостиницу.
Хороший шанс, чтобы уйти от него еще раз, но я понимала, к президенту нам без него не попасть.
Алая ковровая дорожка простилалась от места, где Джонс остановил длинную черную самобеглую карету у самых ворот. Как пояснила Кани, в Централи для перевозки не использовали лошадей. Вдоль нее толпились разные люди, некоторые из них держали в руках странные предметы, кои я никогда в жизни не видела. Когда я, идя под руку с Сорро, оглядывалась на них, мои глаза ослепляли яркие вспышки. То ли эти люди были призваны ослепить меня, то ли у них была другая миссия, — мне не доложили. И только Кани вечно фыркала:
— Любопытные уроды!
Она имела в виду этих людей, что пришли сюда, как я понимаю, поглазеть на чужеземную принцессу, да и только. У нас в Нордстерне не было принято так бродить у дворцовых ворот. Дело в том, что на моего прадеда, решившего общаться с беднотой на равных, однажды бросился с кинжалом какой-то безумный простолюдин. После этого порядки во дворце ужесточились. Стража гоняла всяких проходимцев, жаждущих попасть на прием вне установленных коронных дней. Тогда король принимал всех, независимо от их происхождения.
Так вот, люди у белоснежного президентского дворца очень сильно отличались от северян. Они толпой стояли у самых ворот, невзирая на предупреждения двух невысоких юношей в красных камзолах, которые, надрывая голос, просили толпу разойтись.
Не заметила я, что пришедшие хотели бы что-то попросить: вроде и не бедные, наоборот, преуспевающие люди. Получается, Буиссон пригласил нас на большой бал по случаю какого-нибудь местного праздника. Вспоминаю эти шумные вечера, когда прислуга валилась с ног, лишь бы успеть приготовить дворец к приезду именитых гостей. Отец встречал князей из приграничья и наместников северных островов. А у меня рябило в глазах от гербов, и голова кружилась от разнообразия титулов. Только в Граде толпа совершенно отличалась и от нашей знати. Эти люди не знали, казалось, правил этикета, и готовы были пролезть в президентский дворец чуть ли не по нашим головам.
Джонс торопливо бежал передо мной, расхваливая господина Буиссона и его политические намерения. Ничего, это пока я киваю, мы еще побеседуем с алчным правителем один на один.
В отличие от моего дворца, зал для аудиенций размещался сразу после входа, и приветливые слуги заперли массивные двери прямо у нас за спинами, чтобы ревущая на улице толпа не устремилась следом.
Я осмотрелась. По залу небольшими кучками стояли женщины в примерно таких же роскошных платьях, как и я. Это я в магазине почувствовала себя исключительной, сейчас же, наоборот, мне показалось, что ничем я не отличаюсь от остальных. Скорее Кани и Рэтти в их красных кожаных юбочках выше колена и изящных высоких сапогах выделялись из остальной толпы. Мужчины в наглаженных черных костюмах, как у нашего провожатого, кто чинно ходил со своей женой или детьми, кто, рассевшись на кожаных диванчиках раскуривал толстые коричневые палки, от которых слабо тянуло дымом. Слава Единому, не рами, а другое зелье. Некоторые предпочитали просто стоять у стены рядом со столами, на которых не было и свободного места. Вкуснейшие блюда со всех четырех сторон света. Апельсины и бананы с Негара, запеченная рыба и черные блины с Хигаши, политые красным соусом кусочки свиных отбивных из Эстерры, палочки с сахарной ватой из южных земель и мои любимые северные леденцы, — все удалось собрать на одном не очень большом столе. Ах да, забыла про красное эстэррское вино, разлитое по хрустальным фужерам.
— И где господин президент? — вертя головой по сторонам, спросила я.
— О, госпожа Анжелика, — расплылся в улыбке Джонс, — я совсем забыл, что аудиенции в вашем государстве проводятся несколько другим образом. Добро пожаловать на фуршет!
Сказав это незнакомое мне слово, он протянул мне хрустальный кубок с белым вином и предложил пройти с ним под руку. Да, вино я взяла, но под руку я пошла вместе с Сорро. Немного странно выглядит со стороны шикарно одетая девушка рядом с высоким стройным парнем, у которого за спиной — массивный сверток. Но, самое главное, этот гордый человек принципиально не снимал с головы красной банданы.